— Дело не в моём положении. Мы вместе на этом приёме. От нашей совместной работы зависит успех операции.

— Хорошо, говори, — подумав секунду, разрешила зеленоглазка.

— Никаких конвейеров и диких плясок. Всё должно быть по классике. Любой наблюдатель должен видеть в вас внешниц. Поэтому я сам буду вести.

— Главное, чтобы ты не заигрался сверх меры, — лучезарно улыбнулась Лай. — Но так — я «за».

Остальные понятливо покивали. Моё требование полностью укладывалось в логику недавней подготовки, а потому не встретило противодействия. А уже через десяток секунд стая потянулась на выход. Мы с обеими рыжими покидали салон под ручку, будто и не было недавнего чувственного буйства. Только молчавшая всё время нашей эскапады Лита странно поглядывала то на меня, то на сестёр. Видимо, немало открытий чудных предстало ей сейчас… А сколько ещё предстоит!

Осмотревшись вокруг, мы быстро смекнули, что сегодняшнее действо не идёт ни в какое сравнение со вчерашним, почти семейным, обедом. Одних только катеров на стояночной площадке набралось далеко за сотню. И гости продолжали прибывать. Из роскошных аппаратов выходили импозантные мужчины, а их изящные спутницы с приклеенными улыбками казались самой аристократичностью, легко принимали ухаживания кавалеров и с высоко поднятой головой покидали салоны. Дальше вся эта братия спешила в одном и том же направлении — к огромному дворцу, который не могли скрыть никакие деревья. Они лишь стыдливо прятали стрельчатые окна первого этажа, не в силах прикрыть даже часть монументального сооружения.

Стоял тёплый летний вечер. Шелестели листья. Россыпи фонарей поливали дорожки мягким, чуть желтоватым светом. Цветные блики блуждали по роскошным нарядам стекающихся к зданию женщин. Именно там, за стыдливыми деревьями, скрывался истинный свет сегодняшнего торжества. Огромные ярко освещённые окна поместья притягивали взгляд, манили, завлекали, — так, что спешащие к ним женщины казались мотыльками, летящими на свою погибель. Бабочками-однодневками, по́рхающими остротой улыбок, заменяющих им крылья.

Мы влились в редкий, но неостановимый поток гостей и вскоре уже входили в огромные двери княжеской усадьбы. В холле нас встретил седенький мужичок, держащийся уверенно и даже высокомерно. Он сообщил, что князь ждёт. Смерил нас всех изучающим взглядом. Мы с кошками переглянулись. Милена тут же взяла на себя командные функции и повела основную группу валькирий в главный банкетный зал. Мы же с Лайной, Мисель и Викерой проследовали за слугой.

В кабинете, куда нас провели, пришлось немного подождать. Вообще, забавно. Княжеский кабинет оказался рафинированным, без тени уюта помещением, обставленным и освещённым так, как по мысли пиар-менеджеров Ясеня должен выглядеть образцовый рабочий кабинет дворянина. Хоть сейчас на выставку. Уверен, одноимённая фотография или картина под названием «Княжеский кабинет» заняла бы там почётное место. Нас с сёстрами даже особо изучать его не тянуло. Присели в предложенные креслица у окна. Разлили вино. И так и провели время, играя в гляделки поверх бокалов. Благо, кошкам эта игра нравилась. Даже Вик её ценила.

Князь Василий Геранский ворвался в кабинет живым вихрем. Деятельный, подтянутый, седеющий джентльмен тут же прошёл за массивный письменный стол красно-чёрного дерева, и сразу, почти без вступления, перешёл к делу. Строительные материалы князя не заинтересовали, от слова совсем. Он довольно подробно и обстоятельно описал Лайне, в чём дело. Масштаб стройки на том же Ясени не впечатлял. Здесь ценили старину, поэтому максимум, во что вкладывались — во внутренний декор. На других планетах — там другое дело. Но и экологические требования там попроще. Везти довольно громоздкие конструкции на космические расстояния было банально нерентабельно. Не удастся их здесь продать по сопоставимым ценам. Обычно всё необходимое для стройки предпочитали производить прямо на планете, где её осуществляли, или хотя бы в той же солнечной системе. Разумеется, могли быть сложности с сырьём, но его всё же проще завезти, чем готовые конструкции. В общем, рыжая оказалась в пролёте.

А вот в республиканское вино князь вцепился, словно клещ. Оно оказалось ему более чем интересно. Вино — своего рода смазка для всевозможных реалити-шоу, а уж для такого масштабного и специфического действа, как жизнь Королевского Двора — и подавно. Вино тут уважали и любили. И чем оно ценнее и экзотичней — тем лучше. Мисель ещё и подлила масла в огонь. Мило поулыбалась мужчине и поделилась с ним некоторыми подробностями винного бизнеса. Князь ещё более впечатлился. Да и деловая хватка кошки, которая уже договорилась с Мироновым о совместной работе, пришлась тому по душе. На вопрос про лицензию только рукой махнул — мол, граф решит вопрос. Если что, пусть сам выходит на его помощников, они в теме.

Ткани Викеры тоже имели у князя большой успех. Он даже не сразу поверил, что это предложение реально. Считал ткани частью республиканских военных технологий и был приятно удивлён, что там не всё так однозначно. Причина интереса Геранского к тканям пролегла в той же плоскости, что и к вину. Разумеется, республиканские ткани больше подходили для специальных сред, но и из них можно было сделать интересный бренд. Скажем, для спортивной одежды. Или для полевой формы космических пехотинцев. Для офицеров на флоте. Да мало ли где? Даже в модельном бизнесе, на Ясени заточенном под бесконечную череду светских раутов, ткани могли оказаться востребованы. Примечательно, что князь обещал проработать вопрос как раз через своих партнёров в модельном бизнесе.

Итогом переговоров стали рукопожатия, скрепившие предварительные договорённости. Нам передали и контакты личных помощников князя, работавших по нужным направлениям. Вся беседа заняла от силы минут семь — и тем удивительней казалась её насыщенность. Кошки остались довольны. Даже Лайна, не получившая по итогу контрактов, не слишком переживала. Ведь ещё пару дней назад она даже не помышляла о самой возможности продвинуть коммерческие интересы рода… у внешников! А тут — раз! — приняла участие в интересной дискуссии. Попыталась. Не получилось — ну так и что? Главное, не упустила своего. Зацепилась. Так что выглядела куда довольней той же Вик.

Ну да, Викеру переговоры порядком загрузили. Уж кто-кто, а наставница стай в последнюю очередь стремилась развивать родовой бизнес. Кошка давно забросила свою коммерческую жилку, и знать не знала о самой возможности участия в подобных переговорах, да ещё и у внешников! До того она лишь изредка, когда перепадало что-то от Экспансии, вела дела с Хозяйственной Основой. Но Вик, как и любой адепт боевых искусств, не была чужда нового. Была открыта для личностного развития. А потому приняла новую роль спокойно, как говорят в таком случае — «с широко открытыми глазами».

Но лучше всех смотрелась Мисель. Кошка прямо расцвела. Не знаю, что у неё там произошло с родом, но Бестия явно поставила крест на собственных хозяйственных амбициях — да и на интересах родового бизнеса тоже. А тут такой подарок! Впрочем, метиллия выразила свои эмоции более чем конкретно. Едва мы покинули кабинет князя, эта чертовка зажала меня в ближайшем укромном уголке, оплела стройной ножкой и принялась жадно целовать.

— Ты молодец, кот! Даже не представляешь, как я тебе благодарна! — начала Миса, отдышавшись после очередного поцелуя. — Наконец-то почувствовала свою нужность роду!

— У тебя там какой-то конфликт был?

— Ну да. Мои посчитали меня отрезанным ломтём. Мол, мордашкой не вышла вести столь утончённый бизнес… Ничего, я их ещё самих мордой в грязь приложу! Будут у меня знать, что такое валькирия и как правильно Экспансию вершить!

Остальных кошек мы нашли в малом банкетном зале. Здесь у стен были сервированы столы, и вокруг них тенями бродил местный бомонд. Некоторые дамы и кавалеры с любопытством оглядывались вокруг, и по этим взглядам легко угадывались приезжие. Как раз те, ради кого весь этот фарс и затевался. Они уже получили и ещё получат возможность интересно провести время, а пока благополучно накачивались разнообразным алкоголем и шумно общались. То и дело в разных частях зала прокатывались раскатистые рулады смеха — низкого и громкого мужского, и высокого и заливистого женского.