Почему она должна быть такой милой и такой… чистой сердцем?

Это так раздражает!

— Уходи, Тула. Ты ничего не понимаешь. — Он не потрудился посмотреть в её сторону, когда говорил. Вероятно, потому, что не хотел видеть её обиженный взгляд.

— Х-хорошо… — грустно ответила она.

В тот момент, когда она начала уходить, он сразу же почувствовал эту чертову раздражающую вину. Она подошла к нему, и стало хорошо. Очень хорошо. Она ушла; и он чувствовал себя дерьмово.

— Подожди. — Он последовал за ней и быстро догнал, взяв за руку. — Прости, Тула. — Он развернул её к себе. — Я не хотел быть таким… злым.

— Тогда зачем ты это делаешь? Почему оскорбляешь меня и обращаешься так, будто мои чувства не имеют значения? Ты ничем не отличаешься от него.

Тула имела в виду своего уже бывшего жениха, бросившего её, потому что она настояла на том, чтобы остаться нетронутой до замужества.

— Ты ошибаешься, Тула. Я намного, намного хуже. По крайней мере, он бросил тебя, в то время как я, похоже, не могу тебя отпустить.

Взгляд её прекрасных широко раскрытых голубых глаз метался между тоской и злостью.

Прежде чем понял, что делает, Зак обнял её, притянул к себе и наклонился, чтобы поцеловать. Не потому, что хотел покорить её или соблазнить, а просто потому, что ему необходимо почувствовать тепло её губ на своих. Когда их губы соприкоснулись, дыхание смешалось, а тела плотно прижались друг к другу, Зак ожидал, что она оттолкнет его. А потом ударит коленом. Но Тула неожиданно обняла его и приподнялась на цыпочки, чтобы углубить поцелуй. Зак с трудом мог в это поверить, когда мягкий, сладкий рот Тулы открылся ему, как распускающийся цветок, ожидая, когда его исследуют.

Вздрогнув, он отпрянул.

— Милостивые боги, женщина. Ты только что ответила на мой поцелуй? — Глаза Тулы полны нежной привязанности, такой нежной и хрупкой, что Зак подумал, не подует ли ветер и не унесёт ли всё это прочь. — Подожди, — сказал он, надеясь, что она не начнёт слишком много думать об этом и испортит момент. — Не отвечай. Просто… пойдем, потанцуем.

Она моргнула, глядя на него, и улыбнулась.

— Я бы хотела этого, мистер Зак.

Он мог видеть облегчение на её лице. С ней всё должно происходить в своё время. На её условиях. Потому что она не собиралась открывать своё сердце неизвестно кому.

«Проклятье. Я ей не подхожу. Я только причиню ей боль и разрушу её, и…»

Он остановился и уже собирался придумать какой-нибудь дурацкий предлог, чтобы уйти, но тут она подошла к нему и положила голову на его широкую грудь. Он со свистом выдохнул. Боги. Он никогда не чувствовал такого сильного желания.

— Обними меня, — нежно попросила она.

«Боги, пожалуйста, простите меня».

Он обнял её, притянул к себе, и они начали покачиваться в такт музыке.

— Зак! Убери свои чертовы руки от этого человека!

Зак и Тула обернулись и увидели Симил в платье, полностью сделанном из сплющенных банок «Доктора Пеппера». И у неё длинная рыжая борода. Фу.

— Симил, никогда не был так рад тебя видеть, — сказал Зак. — Мои комплименты волосам на лице. Очень дерзко.

— Что?.. — Симил протянула руку и пощупала подбородок. — Упс! — Она сдёрнула эту штуку. — Неудивительно, что Роберто продолжал называть меня Бьюфордом. — Она бросила эту штуку на пол. — Хорошо, на чём мы остановились?

— Ты собиралась уходить. — Он притянул Тулу обратно в свои объятия.

— Боже! — Симил вклинилась между ними. — Зак, брат, — прорычала она, — я имела в виду то, что сказала, когда мы её нанимали. Тула не для тебя. Она не игрушка. И никогда не полюбит тебя.

Зак внезапно почувствовал ярость.

— Простите, мисс Симил, — сказала Тула. — Мы просто танцевали. И да, он поцеловал меня, но всё это совершенно невинно.

— Невинно? — Зак набросился на Тулу. — Этот поцелуй не был невинным.

Симил взяла его за руку.

— Ой! — взвизгнул Зак. — Отпусти, ты, демоница закуски.

— Послушай меня, брат. Тула — важна. Я не могу объяснить, почему или как, потому что Сими так не делает. Ты должен доверять действиям.

— Ты имеешь в виду своё безумие, — сказал он.

— Это тоже, — согласилась Симил, — но хоть раз в жизни, пожалуйста, послушай меня. Ты разрушишь жизнь Тулы, потому что никогда никого по-настоящему не любил и не можешь сделать её счастливой. Ты не такой, как она. Ты не хороший.

— Что? — произнёс он, защищаясь. — Я в порядке. Я бог, что делает меня невольно хорошим. Большую часть времени. И кто здесь говорит о любви? Мы просто танцевали.

Конечно, не совсем правда, и он это знает. Но заявление Симил немного задело; что ещё он может сказать?

— Гилберт хочет, чтобы я вернулась, — выпалила Тула. И Симил, и Зак посмотрели на маленькую женщину, которая, на самом деле, ненамного выше Симил. — Он позвонил мне утром и умолял простить, — уточнила Тула. — Сказал, что сожалеет и будет ждать меня столько, сколько потребуется, пока я не буду готова.

— Вот! Видишь! — Симил ткнула пальцем в лицо Заку. — Во Вселенной снова всё в порядке. Тула примиряется с мужчиной, с которым ей суждено быть и который сделает её счастливой.

— Как думаешь, Зак, он сделает меня счастливой? — спросила Тула у Зака.

Чёрт. На самом деле она не спрашивала его мнения о Гилберте; она спрашивала о себе и о нём. Она давала ему шанс сделать свой ход.

Зак почувствовал острую боль в груди. Симил права. Он никогда не сможет дать кому-то вроде Тулы то, в чём она нуждалась. Он должен перестать преследовать её и оставить в покое. Это лучше для женщины. Но, будь всё проклято, он так хотел погубить её. Каждый дюйм, от светлых локонов до прелестных розовых пальчиков на ногах. Посмотрев на Тулу, Зак был ошеломлён выражением её лица. Она выглядела смущённой. Добро пожаловать в клуб.

Он прочистил горло.

— Приношу свои извинения за вмешательство в твою судьбу, Тула. Как тебе известно, моя склонность соблазнять окружающих непроизвольна. — Он опустил голову. — Было приятно поиграть с тобой этим вечером. — Он наблюдал, как выражение её лица приобрело глубочайший оттенок обиды. — Удачи с Гилбертом. — Он повернулся к группе из трёх танцующих сексуальных женщин, блондинке в облегающем золотом платье, брюнетке в одежде, похожей на мешок с картошкой, чтобы скрыть лишние килограммы, и рыжей, в кожаном бюстье. — Ну, привет, — сказал он грубо. — Какая ты красотка. — Рот женщины просто приоткрылся, как и у её друзей. — Хотел бы засунуть свой язык тебе в глотку, а потом отвезти к себе и трахать своим гигантским членом всю ночь напролёт. — Он сказал это громко, чтобы Тула услышала. — Как тебе?

Конечно, соблазнить женщину слишком просто. Но, по крайней мере, он подарит этой милой пухлой леди ночь, которая изменит её жизнь и вызовет зависть подруг. И Тула увидит, что он ублюдок.

Брюнетка кивнула, но по-прежнему ничего не говорила. Затем он схватил её и крепко поцеловал, наклонив назад в почти горизонтальное положение. Толпа на танцполе дико аплодировала, когда он трахал эту женщину ртом. Это должно сработать. Когда он снова поставил ее на ноги и разорвал поцелуй, Тулы нигде не было видно. Симил, конечно же, удовлетворённо ухмылялась. Она добилась своего. Но был момент, доля секунды, когда он мог поклясться, что увидел дьявольский блеск в глазах Симил. Она что-то замышляла?

«Тебе действительно нужно спрашивать?»

Он говорит о Симил. Но в чём её игра?

«Возможно, Туле суждено быть моей». Но если ошибается, и Симил говорит правду, тогда он разрушил бы жизнь женщины.

Он посмотрел на свою спутницу на ночь.

— Давай выбираться отсюда.

Он взял её за руку и направился к лифту. Сегодня вечером он не будет думать о Туле, а только о себе. Как и должно быть.

Томмазо не мог поверить, каким огромным ослом он был. Он прекрасно понимал, как, выглядел для Шарлотты тот момент несколько недель назад, там в джунглях. Но именно поэтому он настоял на том, чтобы пойти этим путём. Большое эпическое извинение. Грандиозное публичное признание в любви. Он не хотел, чтобы у Шарлотты возникли сомнения по поводу его желания провести с ней всю жизнь