Ого! Сам магистр? Я помнила рассказы Рольца о главе ордена. Их можно было свести к восклицательным знакам, восторженным вздохам и закатыванию глаз. Рольц до фанатизма обожал своего магистра, можно сказать – любил чистой и преданной любовью. И сейчас глядя на старика, ощущая идущую от него ауру власти вкупе со взглядом профессионального убийцы, я Рольца в чем-то понимала. Магистр был самураем этого мира. Ему хватило трех минут, чтобы я начала его уважать.
– Так вы глава ордена белых, – уточнила, отдышавшись после стакана воды. Удивительно, но пить продолжалось хотеть.
– Принеси ей еще, – попросил Вензаль у принца, и тот послушно исчез в гостиной.
Внутри меня шевельнулось нехорошее подозрение.
– Вы меня читаете?
– Только сильные эмоции, – не стал отрицать магистр, – с моим уровнем дара от них сложно отстраниться.
Я попыталась отстраниться сама. Ничего не имею против магистра, но к менталистам у меня накопились претензии. Так что я одарила Вензаля неприязненным взглядом и сдвинулась ближе к князю. Мой демарш впечатление на белого не произвел. Наоборот, он устроился удобнее на краю кровати, положил ладонь дернувшейся мне на лоб и приказал:
– Не шевелись, попробую помочь.
Я обреченно прикрыла глаза. Ладонь на лбу стремительно нагрелась и от нее по телу начало распространяться приятное тепло. У меня аж кончики пальцев закололо от удовольствия. Вспомнилось, что белые славятся не только менталистикой, но и целительством.
– Как вы могли позволить ей исцелять после опустошения? Стражи называется, – выговаривал магистр, причем не мне, а веревке с плющом, словно они за меня отвечали, а не я за них. Скосила взгляд – судя по нервному постукиванию кончика хвоста, веревка не собиралась тратить слова на оправдания. Я с ужасом представила ее «ответ» и по спине пополз холодок. – Повторное опустошение за столь короткое время может вызвать неотвратимые последствия в организме, вплоть до осложнения на сердце, – продолжал нарываться на скандал Вензаль, откровенно намекая на непрофессионализм стражей.
Я же прекрасно знала, что будь стражи и против возвращения князя к жизни, меня это не остановило бы, да и не в том суть их защиты. Вспомнился напавший на меня бугай в лагере зеленых. На мгновение накатила жуть – если бы не веревка… Так что белый не прав, стражи – не няньки, они мой щит.
Магистр же словно не замечал моих предупреждающих взглядов, пытаясь нащупать предел терпения веревки. Он что не понимает – его мини-армия в гостиной банально не успеет, если веревка решит свернуть ему шею? Или понимает?
Высочество вон напрягся, сместившись ближе к двери. Чувствует, что пахнет заварушкой. Я бы тоже хотела… к двери, но приходится лежать меж двух огней, с ужасом ожидая, когда они сцепятся.
– Вы должны были это знать, Ломающий Хлыст или у вас теперь другое имя?
Тут даже у меня ругательства кончились. Кто же так откровенно провоцирует?!
Веревка пыталась отвечать достойно, но злобное шипение все равно прорывалось, намекая на то, что терпение… оно не бесконечно:
– Вам ли не знать, магис-с-стр, что новая хозяйка дает новое имя. Кстати, как ваш-ш-ша спина? Не болит-с-с? Я не сильно вас-с-с тогда приложила?
Лежащая у меня на лбу рука дрогнула, поток тепла прервался, но тут же потек с новой силой.
Так-так. А кто-то оказывается знаком. Причем не на светском балу встретились, а, подозреваю, в какой-нибудь подворотне.
– Благодарю за заботу, к сожалению, не уведомлен о вашем новом имени. Спина с нашей последней встречи болит только на погоду. Старческое, знаете ли.
Я представила себе ту встречу, с которой магистр вряд ли ушел на своих двоих. Интересно, во дворце у веревки есть те, кто не считает ее врагом и не желает отомстить?
– Имени, – страж нервно поменяла свернутые кольца местами, – у меня еще нет. Не дали.
Черт. Мое упущение. Я все ее веревкой зову. Не чета, конечно, прошлому. Надо что-то такое выбрать… красивое. Связующая судьбы или Узы мира.
– Уверен, Тать что-нибудь придумает, – принц попытался сгладить острые углы разговора.
– Не хочешь выбрать сама? – неожиданно предложила я.
В комнате повисла озадаченная пауза.
– Ты считаешь ее женского рода? – искренне удивился магистр. Я кивнула. Ну да. Девочкой. Точнее стервой. Вредной, пакостной, обидчивой, но верной и родной.
– Занятно, – проговорил Вензаль, о чем-то усиленно размышляя. Он отнял ладонь от моего лба, встал, прошелся по комнате. Мы со стражами следили за ним с одинаковым подозрением.
– Хорошо, – улыбнулся он так, словно только что принял какое-то решение. – Теперь касательно твоего желания уехать из города. Готова жить у подземников? Самостоятельно?
Я помотала головой:
– Не у них в пещерах, рядом, на поверхности.
Мне ответили неодобрительной усмешкой.
– Одинокая женщина в пустынных предгорьях. Даже если его величество выделит отряд солдат для охраны, отступников это не остановит. Как думаешь, сколько им понадобится времени, чтобы добраться до тебя и отомстить за смерть предводителя?
Я стиснула зубы. Такой вариант меня не устраивал. Никаких жаждущих мести фанатиков. Я желаю жить спокойно.
– На поле боя я была под личиной, они будут искать мужчину, не меня.
– Глупая, – на меня посмотрели снисходительно, – у тебя стражи, которым ты даже имя не сменила. Надеешься, что никто не догадается кто ты, пока у тебя на руке Убивающая плеть?!
Что-то тихо просвистело в воздухе. Магистр легко отклонился, подхватил в руку трость, которая на глазах покрылась дымкой, превращаясь в меч. Грозно сверкнула заточенная сталь и следующий, отправленный в полет лист был виртуозно разрезан надвое.
– Стоять! – гаркнула я так, что даже магистр подчинился.
– Вниз! – это ползущей по потолку веревке.
– Назад! – ломанувшимся в дверь белым.
– У тебя сколько листьев осталось, бестолочь?! Совсем ведь лысый! Нашел на кого тратить! Он все равно уклонится, – плющ оскорбленно затряс плетьми.
– Он отвлекал, – прокомментировал от двери Далмар, запихивая белых обратно – нечего им глазеть на сидящую в одной ночнушке разъяренную даму, – пока второй страж готовил атаку. Они у тебя в паре работают.
Я эту парочку… Бантиком свяжу. Розовым вымажу. Нашлись, понимаешь, защитники чести и достоинства.
– Вот теперь я верю, что ты можешь их держать под контролем.
Магистр как ни в чем ни бывало убрал меч, послал воздушный поцелуй обвившей люстру веревке – та чуть не свалилась от такой наглости – и выглянул в гостиную. Короткий приказ и последовавший за этим топот убирающейся прочь армии. Я продолжила сидеть на кровати, хлопая глазами – так это меня проверяли? Однозначно все менталисты сволочи.
– Пока мы не уничтожим отступников, из дворца одной не выезжать, это понятно? – магистр не предлагал – приказывал, но разумность в его доводах была.
Я нехотя кивнула.
– Да и Дарье тебя не отпустит, я его много лет знаю. Так что на одиночество не рассчитывай.
А вот это было уже лишним, но магистр не постеснялся роли сводника.
– И я о том же, – радостно поддержал его Далмар, – свадьбу играем летом, как тепло будет.
– Я бы не стал ждать, – заметил магистр, указав взглядом на очевидное – мы с Дарье уже в одной постели.
– А я бы вообще не стала ее назначать, как и решать за меня, – процедила. Мужчины намек поняли. Понимающе переглянулись.
– Тогда мы вас оставим отдыхать, – светски откланялся Далмар, – ужин скоро принесут. Если что-то понадобится, в гостиной будет дежурить целитель.
И нас действительно оставили в покое.
Перед уходом магистр рассыпался в светских пожеланиях скорейшего выздоровления, а мне – кипящей от злости – в каждом слове чудилась издевка. Такую подставу устроить, когда дама еще не отошла от шока. Так что я провожала магистра прищуренным взглядом – чуется, это не последняя подстава и нас со стражами не оставят в покое.
Его высочество на прощанье улыбнулся – он вообще был щедр на улыбки – бросив многозначительно, что за Дарье он теперь спокоен, тот в надежных руках. С принцем все ясно: свадьба, продолжение династии и полезный маг около трона. Умер – воскресили. Практически бессмертие в рамках местной продолжительности жизни.
