— Нереус бы сам всех и убил… То есть, все бы подумали на Нереуса! Кровавый Господин не знает пощады.

— Смотрю, ты очень осведомлён о планах Кровавого…

— Я же служу не ему, а Шану Куо. И докладываю обо всём, что задумывает Кровавый Господин. И пока его планы угодны великому Шану, я делаю, как он скажет.

— Какой же ты вестник коварства. И как бы ты всё это устроил?

От меня не укрылось, что взгляд пленника коснулся стрел, разложенных перед ним. Я заинтересованно двинул бровью, потом ткнул пальцем в стрелу с красно-жёлтым оперением.

— Кому предназначалась эта? Что это за яд?

— Упыря…

У него дрогнул голос, и я со вздохом снова взял сломанный клинок. Очень уж хорошо он работал — испытуемый потом долго-долго говорил, и при этом честно-честно.

— Временный яд! — завопил лучник, — И он не сразу действует. То есть, человек уже упырь, а выглядит, как человек. Только потом превращается, и если его убивают, то упырь… то есть, труп упыря… снова становится нормальным человеком… то есть, нормальным трупом…

— А если не убивают?

— Человек… уф-ф-ф… останется человеком… но будет слушаться «брошь хозяина»!

Я поражённо уставился на стрелу, внимательно разглядывая отливающий зеленцой наконечник. Этот мир продолжал меня удивлять — даже мы, Тёмные Жрецы, не додумались до такого.

Но как это возможно⁈ Трансформация необратима, и это знает любой адепт Магии Чумы… Или обратима?

Я сам всего полчаса назад чуть не обратился в упыря. При этом я не святой до мозга костей паладин и, признаться, не совсем праведный лиственник — в этом теле настоящий винегрет. Но я же смог остановить трансформацию?

Кстати, в моём мире не было броссов с их кровью, нетерпимой к Тьме. Так что теперь я не мог быть уверен вообще ни в чём.

И, сдаётся мне, сдохший Вайкул в сравнении с этим Кровавым Левоном был просто дилетантом. Даже не представляю, какая формула у этого яда.

Я с трудом подавил в себе желание срочно забуриться в какую-нибудь одинокую башню, обложиться магическим и научным инструментами, чтобы исследовать этот яд. Десятый во мне просто жаждал ответить на вызов, брошенный местным тёмным гением.

Так, нужно успокоиться. Это всё потом…

Кстати, моя бросская душа чуяла, что наконечник слегка отзывается, и значит, в яде присутствует бросская кровь. Ну что ж, ещё одна причина наведаться к Кровавому Господину и проломить ему гениальный череп.

Со вздохом я вспомнил, что мне нельзя проламывать черепа тёмным гениям, а то Бездна заругает. Ну, ладно, пусть Кровавого в его злодейской крепости неожиданно загрызёт медоёж… У Тёмных Жрецов такое сплошь и рядом случается.

— Значит, говоришь, «брошь хозяина»? Эти?

— Да. Сидор должен был нацепить на царского сынка, а тот бы нацепил на самого царя…

— Почему молчим? — спросил я, — Остальные стрелы зачем?

Среди красно-жёлтых стрел оказалась пара с простым жёлтым оперением, и оказалось, что это — солнечный свет. Всего-то на всего концентрированная магия света, которая позволяет убить упыря посреди ночи, когда считается, что это практически невозможно, если ты не паладин.

Мысленно я поправил себя, что это было невозможно в моём мире, где силы зла и добра чётко делились на Тьму и Свет. Этот же мир поражал меня количеством серых оттенков…

Я с интересом рассмотрел наконечник, снова удивляясь изобретательности местных магов. Посланник Тёмного, вооружённый магией света… Вот же вестники хитрости!

Голубое оперение, как оказалось, было для упыря чем-то вроде успокоительного. Только оно не всегда действовало, поэтому-то и были пара жёлтых стрел.

— Иногда упыри… — добавил пленник, — Просто упыри… Может, грехи какие за душой, и обратно в человека они не превращаются.

Очень много артефактов на одного везучего лучника. И вправду, напоминало набор инструментов, чтобы поправлять тёмные планы. Насколько я понял, этот умелец просто должен был скрываться и следить.

В коем-то веке мне достался осведомлённый пленник…

На самом деле, план был и гениален, и одновременно глуп.

Царь Моредара, как ни странно, отличался хорошей интуицией и всегда был окружён верным войском.

Бард, ужаленный ядом упыря и прирученный «брошью хозяина», должен был встретить царя Нереуса в трактире по дороге в Солебрег. И его задачей было бы нацепить особую «брошь хозяина» на самого царя.

Царь на то и царь, что наверняка защищён мощными артефактами. Но сына бы он подпустил ближе, чем любого другого…

— Если бы не получилось, тут была бы просто резня, — сказал лучник, — И Нереуса бы обвинили в сумасшествии… А если бы получилось, приручённый царь бы вернулся в Моредар, лично бы убил всех наследников, и его опять бы обвинили в сумасшествии…

— Ну и пусть бы сам развязал войну? Зачем Лидия на трон ставить?

— Под «брошью» Нереус долго не проживёт, а с войной аккуратно надо. А Лидий будет делать всё, что скажет господин. Но Кровавый Господин спешил, потому в Солебреге появился ещё один Тёмный…

— Ещё один?

— Он говорил о каком-то пророчестве, но сам считает это глупостью. Сам он думает, что это Тёмный из Межемира дотянулся до Солебрега. Это он выкрал принцессу. Ты слышал, что он уже убил Ефима? Сильный Тёмный, как сам великий Шан Куо.

Я удовлетворённо кивнул. Информация о том, где искать ещё одного Тёмного, была мне очень нужна.

— И где его искать в Межемире?

Пленник округлил глаза.

— Не знаю… А-а-а!!! Правда не знаю! Может, в Таше⁈

— Таш?

— Столица Межемира… Но она далеко-далеко!

— Ладно, верю. Значит, с Нереусом вы планировали провернуть всё этой ночью?

— Да…

— Как вы сложно всё закрутили.

— Каждый Тёмный вершит свои дела на чужой территории, — он захихикал, — И в этом деле великий Шан Куо всех превзошёл, он на голову выше Левона, который лишь пешка! И я бы на твоём месте задумался, прежде чем вставать на его…

Я только поморщился. Можно подумать, сам лучник особо важная фигура.

Пришлось снова напомнить пленнику, что он слишком увлёкся… И через минуту, когда тот отдышался, я продолжил:

— А принцессу Дайю вы тоже хотите убить? Чтобы все убедились, что Нереус сошёл с ума?

Лучевиец снова мерзко захихикал:

— Так хотел Кровавый Левон. Ему просто повезло, что принцесса нашлась в Солебреге… Но великий Шан Куо и тут всех обманул, и забрал её себе! Ему принцесса нужна живой, потому что у неё другая судьба… И кровь чародейки, кстати, невероятно ценная.

— Кровь чародейки? Колдунья тоже у него⁈ Где они сейчас?

— Сидор их в трактир отправил… Чародейку он думал Кровавому Господину отправить. Наверное, наши уже забрали их…

— Ты знаешь, каким путём они пойдут?

— Они сделают крюк, но всё равно поедут в Моредар, а потом морем в Лучевию. Кровавый Господин даже не будет знать, что они проскользнули мимо него — Великий Шан хочет напоследок щёлкнуть Левона по носу… Хе-хе!

Я радости лучника особо не разделял. Жрецы мерялись хитростью, тут не было ничего удивительного, но вот некоторые их поступки отдавали обычной глупостью.

Десятый бы так не рисковал…

— Где трактир? Почему ты сразу не сказал про принцессу и чародейку?

Пленник заметно перепугался:

— Так ты же и не спрашивал! Я думал, тебя кнез интересует…

— Да срать я хотел на твоего кнеза!

— А-а-а!!!

От досады я перестарался с клинком, и лучевиец едва не отключился. Ему снова пришлось отдышаться после страданий.

— За лиманами трактир «Песнь Маюна»… Но тебе не справиться с ними! Это лучевийцы, лучшие наёмники великого Шана!

— Вот уж действительно, песнь Маюна, — я усмехнулся и встал, глядя на солнце, постепенно катящееся к вечеру.

Чутьё снова подсказывало, что пора спешить. Кроме лучевийцев, тут где-то рыскали и люди кнеза, потому что для Павлоса этот заговор действительно был опасен.

Я быстро собрал всё. Стрелы тоже пришлось забрать, хоть я пока и не видел, чем бы они мне пригодились.