Следуя регламенту, зачитали краткие доклады, даже не доклады, а сокращённые сводки на тему как обстоят дела в их областях министры энергетики, машиностроения и сельского хозяйства. Последний только развёл руками утверждая, что если получится сохранить всё собранное и выращенное за этот год, то этого хватит чтобы прокормить примерно десять процентов китайцев в течении примерно следующего полугода. И это если полностью разграбить и пустить на еду семенной фонд. Совет выслушал его доклад в полном молчании.

Перед тем как сесть обратно на место, министр сельского хозяйства немного разбавил высказанную им ранее бочку дёгтя парой ложек мёда.

-Не всё так плохо, -сказал он. Подумал и исправил: -Точнее всё очень плохо. Но склады государственного резерва до сих пор заполнены боле чем на шестьдесят процентов и благодаря им, а также помощи союзников и так далее, можно с уверенностью утверждать, что Китай переживёт этот год. Не очень хорошо, даже плохо, но переживёт. Если прямо сейчас ввести жёсткое распределение и нормирование пищи, то есть неплохие шансы протянуть на остатках госрезерва не только следующий год, но и ещё один. За это время, чтобы обеспечить себе возможность прожить не только два следующих года, но и третий и четвёртый и так далее, страна должна ввести в строй и задействовать на полной мощности не меньше сотни дополнительных крупных коллективных хозяйств изолированного типа наподобие Пекинского. Впрочем, сотня это лишь примерная оценка. Она может быть скорректирована в зависимости от количества населения и прочих факторов на тот момент.

Не успел докладчик закончить, как послышались возражения.

-Люди замерзают в своих домах уже прямо сейчас. Первым делом нужно строить новые города-крепости как у русских, а потом уже агрокомплексы, -требовал министр строительства.

-Как ты будешь строить новые города-крепости, если будет нечего есть? Чтобы рабочие могли быстро строить им необходимо хорошо питаться.

-А это вообще реально построить и ввести в строй сто коллективных хозяйств типа пекинского за два года? Кто-нибудь посчитал смету ресурсов хотя бы в черновую? Сколько у нас сейчас таких хозяйств? Пекинское, Шанхайское и два в Тяньзине. Итого четыре. И пара десятков более мелких, суммарно их можно посчитать как ещё два крупных. Итого шесть. А надо построить ещё сто. Это вообще реально?

-У русских агрокомплексов сравнимых по размеру с пекинским хозяйством добрых два десятка. Вокруг одной Москвы их расположено двенадцать штук. Если они сумели, то неужели и мы не сможем?

-Хватит всё на Россию указывать! У них населения в десять раз меньше, а атомных электростанций в десять раз больше. Понимать надо!

-Тем более русские и города-крепости, и агрокомплексы первыми начали строить. А я с самого начала говорил, что надо присмотреться к их инициативе, -заметил кто-то из членов советов. -Если бы меня тогда послушали, то сейчас не пришлось бы догонять. Точнее пришлось, но уже не так много.

Пока уважаемые члены совета из числа гражданских министров ругались и переругивались, словно группа сварливых дедов, оккупировавших приглянувшуюся им завалинку, приглашённый в качестве отдельного докладчика генерал дисциплинированно зажёг лампочку показывая, что хотел бы взять слово и высказаться по существу обсуждаемой проблемы.

Когда ему это слово дали, генерал обратил внимание министров, что проблема не только в том, как построить нужное количество коллективных хозяйств за короткий срок. И не в тварях, что сейчас вроде немного успокоились, но всем понятно, что это временное явление. Проблема в том, что, когда у одних стран совсем нет еды, а у других есть, пусть и немножко. То те страны, где еды нет совсем не будут спокойно и дисциплинированно вымирать. Если им не помогут окружающие, то они попытаются сами взять нужное себе.

-Короче, генерал, к чему вы клоните? -не выдержали министры.

-Возможно, в ближайшее время, Китай будет воевать не только с тварями, но и с людьми, -предрёк военный.

Пока министры и советники волновались, остающийся внешне спокойным председатель спросил: -Что вы предлагаете?

Генерал ответил метафорой: -Разница между человеком и муравьём в том, что посади их обоих в стеклянную банку один попытается приспособиться жить внутри, сражаясь и поедая соперников, а другой попробует открыть банку и выйти наружу.

-Ближе к делу, -поморщился председатель.

-Я предлагаю захватить одну из точек перехода, -сказал генерал.

Советники поражённо замолчали. Да и сам председатель выглядел удивлённым.

-Но американцы пытались. И многие другие тоже. Ни у кого не получилось.

-Многие действительно пытались уничтожить точки перехода бомбардировкой с воздуха или ракетным ударом, -согласился генерал. -В этом случае врата закрываются и открываются снова спустя несколько часов в том же самом месте. Но уничтожить не значит захватить. Успех русских показал, что там, за вратами, лежит новый мир, вероятно даже не один, а целое множество. И я глубоко убеждён что именно там находится выход из банки куда нас всех упорно загоняют твари.

-Русским повезло найти неработающие врата. Вы же предлагаете захватить активные, то есть те, через которые непрекращающимся потоком идут твари. Невозможно!

-Да, русским повезло, -соглашался другой советник. -Но они больше не контролируют свои врата. Те закрылись и связь со всеми оставшимися на другой стороне потеряна.

Председатель спросил: -У вас есть конкретный план операции?

-Так точно, -кивнул генерал. -План есть.

-И каков уровень предполагаемых потерь?

-Не меньше восьмидесяти процентов, -губы генерала сжались в белую полоску. -Но это шанс. Возможно наш единственный шанс сломать крышку и выйти из этой чёртовой стеклянной банки. Причём действовать нужно прямо сейчас, пока активность тварей не восстановилась.

-Мало захватить аномалию, -не дожидаясь пока ему официально дадут слово высказался кто-то из советников. -Её надо будет ещё удержать. А если чужие просто закроют её, разрезав наши силы пополам как это уже случилось с русскими?

Генерал промолчал. Он не знал ответа на этот вопрос.

Но на юге Китая махровые хризантемы, роскошные цветы осени, прямо сейчас умирали под неожиданно выпавшем снегом. Толпы студентов и временно мобилизованных городских жителях месили снежное крошево на полях в попытке спасти остатки недозревшего урожая. Многочисленные беженцы с захваченных тварями территорий ютились в переполненных лагерях, не зная своего будущего даже на несколько недель вперёд. И выхода, по большому счёту, не было. Генерал осознавал это. Понимал и председатель. А прочие члены совета – они поймут.

Высшая воительница Араниэль с трепетом и каким-то детским, внутренним восторгом входила в один из малых тронных залов где Великая Мать принимала своих детей коим выпала честь вызвать её интерес чтобы наградить их, наказать или просто удостоить беседы. Но вне зависимости от получаемой награды или же наказания, сама личная беседа с Матерью уже являлась исключительной наградой для любого эльфа.

Высшая воительница давно не девочка, но сегодня всё внутри у неё поёт от восторга. Встреча с Матерью. Это ли не сокровенная мечта любого из её детей, чтобы сама Великая Мать однажды обратила внимание именно на него, выделяя из прочих? Как всё живое нуждается в живительном свете солнца, так все, без исключения, дети отчаянно жаждут хотя бы крохотной капли материнской любви и внимания.

Суть Матери укрыта глубоко под землёй и защищена от всех возможных невзгод, в том числе и пластинами из прочнейшего адамантия выплавляемого порабощёнными гномами. Размерами она занимает собой целый город. Точнее город в городе. Старый, очень старый город, построенный ещё до великой тьмы, в эпоху чудес, когда изначальные, ещё не переделанные рукотворными богами эльфы творили великолепнейшие и порой ужаснейшие чудеса. Древний город, вокруг которого вырос гигантский столичный мегаполис. Сердце современной эльфийской цивилизации. То маленькое семя, которое за тысячи лет разрослось в огромное Древо эльфов, покорившее тысячи миров в ходе обратной реконкисты.