— Может всё же прорвёмся? — повторяет Эдик.

Объяснять не хочется, да и связь плохая, но он настырный, не отстанет, поэтому всё же пытаюсь.

— Как только пойдем на прорыв, сразу в спину прилетит. Решим отойти, уже с двух сторон нехорошо будет. Пока туда-сюда, с третьей подключатся.

Расстояния небольшие, машины в основном лёгкие, свяжемся боем, накинутся со всех сторон. Пока огрызаемся, не рискуют, но стоит показать спину — считай пропало.

Коротко ответив что понял, Эдик отключился. Наверное не случись такого с Новицким, ещё и поспорил бы, молод все же, горяч, но смерть отрезвляет даже самых буйных. Вот только шутили перед тем как по машинам разбежаться, Игорь сказал ещё что мороженого хочет, мол странно даже, не люблю говорит дрянь эту холодную, а тут прям до трясучки.

Жаль парня. Сейчас я понимаю что мог бы предусмотреть такое развитие, не дать самовольничать, но задним умом мы все сильны, надо было вовремя думать. Это как в драке или споре, продуешь, а потом ходишь и думаешь, разбираешь детально, всё по полочкам раскладываешь. Вот если бы я ему так, а он вот так, а я так…

Ключевое — если бы.

А Вдовец уже выходил на позицию. Прошёл вдоль полуразрушенного здания, обошёл его, выбрал кучу битого кирпича побольше, и запустил процедуру развертки главного калибра.

Видеть его я не мог, но хорошо представлял что с ним сейчас происходит. Разворачиваясь для стрельбы, этот шагоход словно выворачивался наизнанку, «выпячивая» из себя длинные трубы пусковых установок.

Секунд тридцать длится процедура раскладки, потом заряжание — обычно ракеты досылаются по нескольку штук сразу, и примерно через пару минут он готов к стрельбе.

Расстояние — почти километр, препятствий тьма, но надо успеть.

Мысленно помянув Санди, обращаюсь к нему за помощью, но он и так уже всё знает, Кречет с места уходит в карьер, и перепрыгивая полуразрушенные дома и разбитые машины, несется к цели.

Занятие волнительное, но по сторонам смотреть не забываю, прекрасно осознавая что повторить такой финт ушами охотников найдётся вагон и маленькая тележка. А мне этого ой как не хочется.

Успеваю буквально в последний момент, ногой толкаю одну из опор на которые опирается ракетчик, и лишив равновесия, добавляю из лазера. Был бы подальше, целился бы по ракетам. Большой бадабум — и каюк вражине.

По-хорошему ещё бы и пленного взять, но времени нет, уже чешут со всех сторон наперегонки.

И опять же, вариантов куда бежать, немного. Точнее всего один, но он настолько очевиден, что мне не нравится, поэтому командую «за мной», и разворачиваю машину в противоположную сторону. Эта часть полигона плотно застроена, поэтому ракет не опасаюсь, но на радар поглядываю. Те трое что появились последними, ведут себя странно. Вместо того чтобы идти на перехват, — а они сейчас ближе всех, двигаются навстречу другой тройке. Но вообще, конечно, настроение улучшается. Даже не так, не настроение, задор какой-то появляется. Боевой задор. Хочется бежать, стрелять и убивать.

Обходим очередной комплекс разбитых зданий, поворачиваем в сторону центра, и выстроившись гуськом, топаем вдоль дороги.

А на радаре происходит нечто странное. Последняя тройка сблизилась с остальными машинами, но вместо того чтобы перегруппироваться и продолжить «загон», пытается обойти своих союзников.

Но стоп, а союзников ли?

Жаль не видно толком что там происходит, но по мельтешению точек на экране радара что-то очень похожее на драку.

Ловушка? Продолжаю двигаться прежним курсом, и замечаю как оставшиеся машины противника — те что заходили с юга, разворачиваются туда же. Нет, ну тут грех не воспользоваться!

Командую очередной разворот, и мы так же дружно идём на перехват. Если я всё правильно рассчитал, как минимум одного минусуем, а в случае удачного стечения обстоятельств, возможно что и двоих.

Увеличивая скорость добираемся до длинной улицы — судя по сохранившейся табличке, улицы Циолковского, и почти без паузы так же дружно открываем огонь. По первому шагоходу — коротконогому двадцатитонному «Шершню» мажем, а вот следующего, менее расторопного «Колдуна», валим наглухо. Три луча, вспышка, и чёрный дым в небо.

— Это тебе за Игоря, сученок! — перекрикивает помехи Виталик.

Третий шагоход тормозит и уходит в сторону, но чего-то подобного я ожидал, поэтому заранее подготовился к перехвату. Казалось бы, какие-то десять минут, а наша маленькая команда успевает из добычи превратиться в охотников. Гарпии бегут в обход, я ломлюсь напрямки, а Эдик заходит со стороны перекрёстка.

Третий робот, сорокатонный «Гермес» не такой быстрый как Гарпии, но вооружен на порядок лучше, поэтому не боясь идёт на сближение, только отвлекшись на этих юрких малюток, забывает про радар и очухивается только оказавшись у меня в прицеле. Бью в корпус, потому как в голову попасть сложно, но в итоге всё равно мажу. Вспоминается выстрел которым убили Новицкого. Тут, вроде, вот она цель — не маленькая, расстояние до неё метров сто всего, опыта у меня на дивизию хватит, ан нет, мимо.

Самое обидное что надеясь на легкую победу, стрелял сразу с два рук, и скорректировать чтобы повторить, попросту не смогу. Перезарядка ещё пол беды, да перегреюсь быстро.

Выручил Эдик. Пока я выцеливал Гермеса и получал от него ответку — очередь из пушки тридцатки, он умудрился зайти сбоку и почти в упор разрядить лазер. С ног не свалил, но попал куда надо. На экране куда выводятся повреждения цели, пузо чужого робота замерцало красным.

Глянул на температуру — много. Лучше не рисковать. Сейчас бы пушечкой лупануть, прям самое оно было б. Но нет пушки, поэтому только ждать.

Выскочившие на скорости Гарпии тоже пульнули своими пулялками, но бестолку, оба промазали. Не привыкшие еще, опыта нет, вот и торопятся. Им бы тормознуть на раз-два, выдохнуть, а потом уже и целиться. Тем более со спины зашли.

Дождался когда сработает оповещалка температуры и хотел добить, но чужая машина неожиданно зашаталась, и сделав два коротких шага, свалилась прямо на покосившуюся стену.

— Идём за последним. Как слышно?

Даже на таком близком друг от друга расстоянии связи почти не было, звуки доносились словно через ларингофон, да еще и трещало немилосердно в эфире. Поэтому просто отдать команду мало, надо еще и подтверждения дождаться обязательно.

— Принял, идём за последним. — отреагировал Эдик, а за ним и Виталий с Андреем. Виталик как всегда зычно, Андрей едва слышно.

Третий шагоход сначала тормознул вроде, но когда мы добили его напарника, продолжил движение.

Прямой видимости не было, но глядя на маневры чужих машин на радаре, я все больше уверивался в том что они действительно сцепились меж собой.

Помочь? Но кому? И те и другие незнакомы, тем более они перемешались, и понять кто есть кто, не получится. Всех подряд стрелять?

Нет, так себе идея. Надо понять кому Шершень помогать будет, тех и во враги записывать.

С наскока понять не удалось, но тут помогли сами участники стычки. Всего их было шестеро, правда опознались только те двое что мелькнули в прямой видимости.

«Абсолют» — не наша машина, в смысле не российская, и «Тайфун», так же представитель иноземной инженерной мысли. Первый гуманоид, весом сорок пять тонн, а второй — сорокатонная «птица», почти точная копия Гарпии, только тяжелее в два раза.

И если «Абсолют» стандартен во всём, то «Тайфун» машина в чём-то даже удивительная. Вроде бы сорок пять тонн, особо не разгуляешься, но конструкторы японской компании — название не вспомню, умудрились в этот размер впихнуть невпихуемое.

Во-первых, вооружение. Тайфун располагал одним лазером повышенной мощности, парой двадцатимиллиметровых автопушек, и ловко спрятанной в боку дальнобойной ракетной установкой. Боекомплект, правда, небольшой, — если мне не изменяет память, всего ракеты три или четыре, но сам факт наличия такого боеприпаса выводил этого робота на куда более серьёзный уровень. Одно дело пальнуть на километр, хоть и десятком ракет, и совсем другое на двадцать километров, пусть и по внешнему подсвету.