— Андрей Рохманов. Командир.

— Рохманов? — удивился Беркутов. — Зачем он тебе сдался?

— У меня есть подозрения, что Рохманов может оказаться отцом психо-цепей.

— Это серьёзное обвинение, Саш, — подметил Беркутов. — У тебя есть доказательства?

— Доказательств нет, но Рохманов уже давно откуда-то знает о моих способностях. Кроме того, сам отец психо-цепей говорил мне, что мы с ним знакомы. Возможно, он просто манипулирует мной, но его голос тоже кажется мне знакомым. А я знаю не так много людей из других кланов. Рохманов — первый подозреваемый.

— Я свяжусь с главой Центрального района, — сказал княжич Меншиков. — Не могу обещать, что он меня послушает, но попытаюсь.

— Хорошо, — решил подытожить Рука Войны. — На этом совет объявляется закрытым. Прошу кого-нибудь убрать тело обоссавшегося Воскресенского. Все будьте в полной боевой готовности.

Игорь подошёл к бывшему Руке Войны Виктору Рокотову и пожал ему руку.

— Для меня было честью служить под твоим началом, — сказал Бьёрнсон. — Я буду вести военные силы клана за тебя. Не подведу, даю своё слово.

— Я в тебе не сомневаюсь, — грустно улыбнулся Рокотов. — В противном случае, от насиженного места не отказался бы. Но ты заслуживаешь его больше меня.

Беркутов положил мне руку на плечо.

— Сашок, пойдём поговорим наедине, пока Меншиков связывается с Централами.

Я кивнул. Мы с Беркутовым вышли на балкон. Старый израненный вояка потянулся своей единственной рукой за пачкой сигарет.

— Сколько же всего произошло, пока я лежал в отключке, — тяжело вздохнул он. — Твоя битва с Войцеховским. Женька… Теперь ты каким-то макаром оказался главой Приморского района. Ты и не представляешь, сколько у меня вопросов накопилось!

— И не говорите, Виталий Фёдорович. Жизнь не стоит на месте.

— Тебе, кстати, удалось пересечься с ребятами? Я отправил их к тебе на помощь, — прокашлявшись после первой затяжки спросил Беркутов.

Чёрт. Он ещё не знает…

— Удалось, Виталий Фёдорович… И план удался. С Войцеховскими мы разобрались. Они выступят на суде на моей стороне, но…

Беркутов понял по моему взгляду, что случилось в имении Красносельского клана.

— Кто? — спросил он меня. — Кто из них?..

— Димка Конюхов, — сказал я. — Погиб, закрыв собой Володьку.

— Твою мать… — простонал Беркутов, закрыв рукой глаза.

Поначалу я думал, что мне показалось. Но нет. Беркутов действительно плакал.

— Виталий Фёдорович, вы…

— Как же я устал от этого, Саш, — с трудом выдавил он из себя. — Половины моего отряда нет в живых. Кого я в итоге тебе передаю? Орлова да Сусликову. Эту парочку постоянно кто-то прикрывал. Они долго не протянут, если начнётся настоящая война. Избаловал я их. Не натренировал, как следует. Их смерти на моей совести.

— Это совсем не так. Вы несёте полную чушь! Они отдали свои жизни не для того, чтобы вы тут раскисали. Кроме того…

Чёрт, сказать ему или нет?..

— Скажи, – послышался голос Гаврилова из моего движка. — Это важно для него.

Ладно.

— Виталий Фёдорович, я должен рассказать вам кое-что. Другие об этом ничего не знают. О том, что происходит с теми, кто взаимодействует с моей магией.

— Не понял. О чём ты говоришь? — Беркутов вытер скупую мужскую слезу и уставился на меня.

— Душа Жени Гаврилова в моём магическом движке. Я слышу его, могу говорить с ним. Могу использовать его магию. Он ещё не ушёл из нашего мира насовсем.

Беркутов непонимающе хлопал глазами, как будто не верил мне. Но стоило ему осмыслить сказанное мною…

Его лицо исказила грустная улыбка.

— Слава богу, — сказал он, тяжело вздохнув. — И Дима… тоже там?

— Нет, — помотал головой я. — Он не взаимодействовал с моей магией. К сожалению, Димы нет совсем.

— Понятно… Хотя бы душа Женьки уцелела.

Между мной и Беркутовым нависло тяжелое молчание. Казалось, что наш разговор уже не продолжится, но мой бывший командир прервал тишину неожиданным заявлением.

— Саш, могу я тебя попросить, сделать и со мной то же самое?

— Что-что? — не поверял я своим ушам.

— Я уже не так силён, как прежде. В грядущей войне может произойти всякое. Я не верю бога. И в загробный мир не верю. Но если я смогу принести пользу после смерти через тебя — через твой движок. Я был бы очень счастлив. Был бы счастлив оказаться с кем-то из своего отряда по ту сторону. После смерти.

— Виталий Фёдорович, вы на полном серьёзе мне это предлагаете? — уточнил я. — Учтите, в этом движке кроме хороших парней ещё целая куча редкостных ублюдков. Яркий тому пример — семейство Войцеховских. Твою мать! Да о чём мы вообще говорим⁈

— Я серьёзно, Саш. Сделай это прямо сейчас, без лишних свидетелей. Используй психо-цепь.

— Если вы правда этого хотите, — пожал плечами я. — Ладно, да будет так, Виталий Фёдорович.

Я опутал психо-цепью его единственную руку. И провалился в сознание мужчины.

Жуткая усталость и боль. Я сокращу их уровень, чтобы поднять боевой дух Беркутова. А это ещё что…

Использовав психо-цепь на Беркутове, я ощутил то, чего никогда ранее не испытывал. Будто кроме цепи нас связывает что-то ещё.

Две цепи? Что за глупости… Не понимаю.

Сначала я подумал, что Беркутов под контролем отца психо-цепей, как Рокотов. Но следов магии недруга найти не удалось.

Поиски привели меня к глубинным воспоминаниям мужчины.

Перекрёстовы. Мои родители. Беркутов знал их с детства. Анатолий Перекрёстов — мой отец — был его лучшим другом. Александра Адмиралова — моя мать — нравилась Беркутову с юных лет. Но родители отдали её замуж за высокородного.

Однако она не любила моего отца. Она любила Беркутова, как и он её.

Стоп. Погодите-ка…

Эта связь между нами…

Твою. Сука. Мать.

Я разорвал связь между собой и Беркутовым. Мужчина выронил сигарету и отступил от меня на два шага назад. Судя по шоку в его взоре, он не знал. Он не знал того, что мы оба сейчас узнали через магию психо-цепей.

— Виталий Фёдорович… — прошептал я. — Это… Это что за херня?..

— Я не знал, Саш… Я не… Ё-моё… — заикаясь, бормотал Беркутов.

— Вы кувыркались с моей матерью и не догадывались об этом⁈

— Да откуда я мог знать⁈

— Вы несколько раз повторяли, что я на своего отца не похож! Уж не спроста, выходит дело!

— Перекрё… Сашок, это что же получается… — трясущимися руками Беркутов потянулся за очередной сигаретой.

— Получается, что я бастард, Виталий Фёдорович. И никакой не Перекрёстов. А Беркутов, если уж на то пошло!

— Угораздило же отцом стать на старость лет, — глупо усмехнулся Беркутов, поспешно затягиваясь зловонным дымом.

— Вы чего ржёте⁈ — не понял я.

— Не знаю! Истерика у меня! — продолжая смеяться, ответил Беркутов.

— Это ведь всё объясняет! — понял я. — Причина, по которой я родился без магических способностей. Связь простолюдинки без магии и простолюдина с магией. Тут дворянин и рядом не проходил!

— Ну, предположим, Толька Перекрёстов рядом проходил пару раз, — нервно хихикая произнёс Беркутов.

— Знаешь, что «папа», — сказал я. — Ты совсем не умеешь разговаривать с детьми, если уж на то пошло.

— Что есть — то есть. Ты подумай, какая ж всё-таки изворотливая эта сука — судьба! Кто бы мог подумать, что в том проулке у бара «АдреНалей» я подобрал и привёз на допрос собственного сына.

За нашими спинами скрипнула половица. Я резко обернулся и увидел свою тайную советницу Анну Чернову. В руках она держала мобильник. Записывала наш диалог на диктофон!

— Что ты делаешь⁈ — крикнул я.

— Так значит ты даже не… не Перекрёстов… — разочарованно прошептала она. — Я сейчас же доложу Обухову. При таком раскладе ты не можешь быть главой Приморского района.

— Стой! — я схватил Чернову за руку. Она пыталась вырваться, но не так сильно, как могла. — Не принимай поспешных решений.