Трол постарался как можно незаметнее сосредоточиться на мыслях офицера, это было нетрудно. Он подсчитывал, сколько можно получить на невольничьем рынке в Андогаре за ученика чародея, и думал, как расплатится с самыми неотложными долгами. Он считал, что владеет ситуацией, и это было неплохо.

— Слушай, офицер, могу и я задать вопрос? Лейтенант по привычке ничего не ответил, но отвлёкся от своих почти сладостных мечтаний.

— Как вы нашли меня? В том зале, где я медитировал?

— Такна связалась со мной. Она чуть не выжгла мне мозги, но как-то «нарисовала» место, где ты сидишь, и я сумел…

Он замолчал окончательно. Так, это могло быть правдой. Если не заботиться о том, что будет с человеком, не обученным телепатии, можно внушить ему такую простую мыслеграмму, как план части лабиринта. Хотя при этом, как справедливо отметил лейтенант, можно и мозги выжечь… Но всё получилось не самым лучшим образом для него — для Трола. Нужно будет впредь запомнить, как с солдатами, даже отборными, обращаются в Чёрной Империи.

Трол повернулся на бок, чтобы не ощущать дыхания лейтенанта, и уснул.

Следующий переход Возрождённый работал на пределе своих сил, и всё равно некоторые ловушки были настолько остроумны и неожиданны, что, если бы с ним не было кинозитов, он мог бы и погибнуть. А так он использовал солдат и, если у кого-то возникали подозрения, откровенно подначивал лейтенанта, и тот защищал его.

В общем-то кинозиты готовы были сопротивляться такому положению вещей, но слишком быстро отупели от этого насыщенного смертью лабиринта, и уже никому в голову не приходило обвинять Трола в том, что он не выбирает безопасные переходы. Наверное, они решили, что здесь большей или меньшей опасности не существует, — и, в общем, это было правдой.

Чтобы не размышлять о том, что происходило наверху, Трол стал размышлять об этой странности мышления и придумал вот что. Хотя кинозиты и были воинами, энергетика их была направлена на откровенное зло, на ненависть, на разрушение. Поэтому им трудно было восстанавливаться, они вынуждены были всё время находиться на минимальном запасе сил и быстро смирялись с трудностями.

К концу перехода, когда Тролу стало ясно, что гребёнка опасностей становится реже, он снова стал искать способ освободиться. Это было не так просто, потому что лейтенант вёл себя ещё более расчётливо, чем прежде. Может быть, так у него проявлялась реакция на опасность.

И всё-таки Трол нашёл выход — в виде одной из последних хитроумных и действительно неожиданных ловушек. Хотя и странно, что, рассмотрев её, он не сразу понял, что нашёл именно то, что так долго искал.

Они с лейтенантом по-прежнему шли в середине чуть ли не на треть сократившейся цепочки кинозитов, когда передние факелы замерли на месте, их подняли повыше, что-то высматривая впереди, но потолок был низок и огонь лизал сухие камни. По ряду прошёл какой-то шёпот, Трол без труда поднял слуховую чувствительность и различил:

— Чародея, чародея сюда…

Возрождённый собрался. Опасности впереди не было. Вернее, что-то было, но ловушка стояла на каком-то стопоре или была разряжена — словом, не действовала.

Лейтенант, позванивая соединявшей его с Тролом цепью, растолкал кинозитов и прошёл вперёд. Даже сейчас он должен был демонстрировать своё превосходство над этими людьми.

На вид всё было просто — проход сужался, вперёд вёл только узкий, трёх футов в диаметре, лаз. За ним чернела абсолютная тьма.

— Ну, чего встали? — загрохотал лейтенант. — Марш вперёд!

— Сам попробуй, — огрызнулся кто-то сзади.

Назревал бунт. Трол был доволен, хотя и ему такой оборот не обещал ничего хорошего. Но он радовался, потому что наконец-то в этих людях просыпалось какое-то подобие протеста.

— Разговоры! — загремел лейтенант. Но на кинозитов его окрики уже не действовали, а пускать в ход кулаки он опасался. И правильно делал.

— Пусти вперёд чародея, — предложил кто-то не очень уверенно.

— Ты с ума сошёл?! А если эта штука ахнет, ты нас поведёшь?

— Пусти чародея, — потребовал ещё кто-то уже твёрдо.

Лейтенант повернулся к Возрождённому. Взглядом он спрашивал, что из этого может выйти. Это было безопасно или…

Возрождённый сел на песок и закрыл глаза. Да, в скале был спрятан тонкий, изящный клинок. Он мог действовать, но нужно было освободить стопор — повернуть небольшой камень над входом. Тогда в дело вступала педаль, сделанная в виде камня, торчащего посередине лаза, которую почти невозможно было миновать.

Почти или всё-таки невозможно?.. Кто-то пнул Возрождённого ногой в бок. Сразу же чей-то рассудительный голос произнёс:

— Оставь его, пусть посидит. Авось польза будет.

Трола беспокоил клинок. Он был остёр, как в тот день, когда кузнец показал его заказчику, но очень тонок. Даже странно, что его сюда поставили — то ли, не оказалось другого, то ли рассчитывали на какое-то специфическое действие… Слишком тонкий — прямо хирургический инструмент, а не боевое приспособление. Он встал.

— Другого пути вперёд не существует, — сказал Возрождённый. Он не хотел, чтобы кинозиты догадывались, что он может предощущать ловушки. — Я могу пойти первым.

Он уже шагнул было к лазу, уже положил руку на камень, отпускающий стопор, якобы заглядывая вперёд, когда лейтенант вдруг сообразил, что следом за мальчиком придётся в эту тьму ползти и ему.

— Нет! — заревел он. — Вы что, совсем обезумели, забыли, что этот мальчишка умеет делать?! Хотите, чтобы он удрал? Второй раз мы его никогда не найдём! — Мгновение тишины повисло над кинозитами. — Пойдёшь ты, Бодар.

Молоденький солдатик, набитый мускулами так, что казался уродливым, отшатнулся. Он что-то залепетал, вернее, попытался, но губы его не слушались. Все отводили от него глаза. Тогда он, чуть не плача, шагнул вперёд.

— Мне кажется, это безопасно, — сказал Трол ему, потому что бедолага готовился к смерти, едва ли не в голос молясь какому-то своему святому, запинаясь на каждом слове.

Бодар даже не посмотрел на проводника, полез вперёд. Когда ноги его исчезли в лазе, кинозиты некоторое время ждали, что оттуда послышится крик. Но всё было тихо.

— Бодар! — позвал лейтенант.

— Всё в порядке, — раздалось с той стороны. — Давайте факел.

Успокоившись, кинозиты полезли вперёд. Двое, трое… Когда по ту сторону оказалось человек пять, Трол дёрнул лейтенанта за руку:

— Пора и нам. Я — первый, ты — второй.

Тот кивнул. В этот лаз пролезли пятеро его воинов, впереди собирался идти этот странный ученик чародея — у него не было основания чего-то опасаться. А вот у Возрождённого как раз было.

Он повернул камень над ловушкой и услышал, как где-то щёлкнул снятый теперь стопор, лезвие в камне было приведено в боевое положение… К счастью, кинозиты этот звук не расслышали.

Возрождённый наклонился и просунул голову вперёд. Каменная клавиша, запускающая убойный механизм, торчала как единственный зуб во рту старухи. Даже если бы он не чувствовал механизма, по одному положению этого выступа заподозрил бы что-то неладное. Должно быть, кинозиты немало недобрых слов прошептали в его адрес, пока продирались здесь. Им-то приходилось протискиваться по этому камню в доспехах…

На миг Трол напрягся, миновать этот камень казалось совершенно невозможно. Напряжение длилось, наверное, секунд пять, в какой-то миг оно чуть было не переросло в панику. Когда оно миновало, он был уже абсолютно в себе уверен.

Руками и ногами Возрождённый упёрся в стены лаза и пополз вперёд. Между ним и клавишей некоторое время оставалось не меньше двух дюймов. Казалось, этого достаточно. Но когда он пытался рассмотреть щель, из которой должно было выскакивать лезвие, левая рука скользнула на камне, и он чуть не грохнулся прямиком на этот зубец. Под лезвием в этот момент как раз находилась его шея — получилась бы неплохая гильотина. Когда он всё-таки «залип» на стенках лаза, распершись локтями, между его подбородком и верхушкой камня никто не просунул бы даже конский волос. Но механизм всё-таки не сработал.