— И каким же? — интересуется, немного уставшая от долгой, но интересной беседы, Мила.

— Госпожа Кира оказалось очень злопамятной девушкой, к тому же обладающая одним, то ли недостатком в своём характере, то ли, наоборот, достоинством.

— И каким же, интересно? — смеётся герцогиня.

Ей реально было очень интересно.

— О! Она обладала отличной… буквально, феноменальной памятью. Она всех, кто её когда-то как проститутку использовал, помнила. И уж поверьте, в том городе она провела долгие годы, и таких «любителей сладкой экзотики, в виде доступной эльфийки», оказалось очень много, причём все они были в основном, состоятельные господа.

— И что же было дальше? — не терпится узнать пикантные подробности Миле.

— Она всех, кого смогли найти и кого смогла сама опознать, казнила. Лично казнила, причём с помощью каких своих… эльфийских методов казни. Жуткое зрелище, я вам скажу. Жуткое! Естественно всё своё имущество бедолаги нам передали, причём исключительно добровольно. Казнь длилась для них все эти дни, пока мы хозяйничали в городе, растянута она была по времени была. Жуткие крики с площади разносились по всему городу и днём, и по ночам. Жителям такой демонстрации наших намерений хватило. Все свои сбережения несли они добровольно, сдавая в казну нашей боевой эскадры клана вашего сына. За эту декаду клан вашего сына пополнился на несколько тысяч людей и других разумных. Ремесленников забирали с семьями. Все давали рабские клятвы. Алтарь, который установила госпожа Азель работал круглые сутки. Дополнительно, двенадцать кораблей нами было выбрано из числа захваченных. Остальное хлам, который потом продали представителям флота клана «Варанов».

— И где сейчас наша эскадра??? — задаёт главный вопрос герцогиня…

— А это уже другая история, и её бы я хотел рассказать Вам после того, как вы немного отдохнёте, моя госпожа…

Отступление второе

— Граф…

— Маркиз…

Учтивые поклоны.

Помещение знакомого кабинета в донжоне главного замка столицы вывшего графства. Теперь город Хит — столица провозглашённого маркизата.

— Ну, ладно, хватит дурачиться… Канри. — говорит хозяин кабинета — Пошутили и будя. У нас, между прочим, серьёзная встреча. Кстати, как супруга и наследник поживают?

— Развиваются… Невел. Развиваются. — улыбается новоиспечённый граф — Пятый месяц, как супруга в положении. Она очень хотела быть графиней и подумать только… ею и стала. А теперь вот… забеременела и точно установил я, что от меня ребёнок. Маги уровня архимага жизни, да ещё, которые с длинными, острыми ушами и вовсе кудесники. Хотя не отнять… любят эти бестии золото.

— Да кто ж не любит. — отвечает довольный… почти выглядевший довольным маркиз. — И да… я рад за тебя. А ты, помнится, жениться не хотел.

Кивает в ответ глава охранного департамента, теперь уже, маркизата…

— Резко остепенилась… да и как мужчина и женщина мы с ней на удивление друг другу подошли. Даже какие-то чувства между нами появились. Если честно и не ожидал ничего подобного, всё же возраст… опыт. А тут… Пасынков её по имениям распределил. С нами проживают только младшенькие. — докладывает бывший барон, а теперь уже полноценный граф. — Присягнувшие бароны все как один из кожи вон лезут, пытаясь быть полезными. В вверенном вам маркизате могу утверждать, всё относительно спокойно. Пираты больше не рискуют нам неприятности доставлять, остепенились и наши воды обходят стороной. Церковники по приутихли. Знатно их в ваших землях проредили. Но другие конфессии, вернее их представители голову подняли. Проповеди… священный ход одни деятели затеяли. В общем, обычная религиозная возня. Бодаются за умы прихожан…

— И за их деньги — улыбается маркиз.

— Не без этого… — соглашается с сюзереном граф. — Активизировались в последнее время приверженцы его величества. Даже свою партию при вашем дворе попытались сделать и у них это, кстати, неплохо получилось. Но про клятвы данные вам, ваша Светлость, все помнят хорошо… предательства не ожидаю. Нет для этого предпосылок. Но вот свои силы влияния наш король пытается у нас тут нарастить. Прямого противостоянии не стоит ожидать, но вот молодёжь и миньоны уже собачатся между собой, просто до массовых дуэлей среди молодёжи не дошло, но всё к тому идёт. Кто-то склоняет нашу молодую поросль к столь неоднозначным шагам.

— Пустить молодую кровь… это ладно, — соглашается маркиз — но делать это надо только в предназначенных для этого местах и без смертоубийства.

— Это, да. Ваш указ про казни виновного в гибели противника в поединке сыграл свою роль. Дворяне осмотрительно очень относятся, вообще к прилюдной дуэли. — говорит граф.

— Ну-да, ну-да. Зато в лесах много погибших находят с колото резанными ранами. Причём все погибшие, сплошь и рядом, аристократы. Займись. Надо усмирить слишком уж разошедшихся любителей клинками постучать. А повод для этого всегда найдётся. Нужно публичное разбирательство над нарушителем моего указа, причём нарушить должен быть из обеспеченной, влиятельной семьи. И казнь должна быт зрелищной. Все должны понять, что неприкасаемых у нас нет… ну, почти. — наставительно говорит маркиз. — Понял?

— Сделаем. Есть на примете парочка настырных, молодых идиотов, кто научился неплохо клинком владеть и пользуется теперь этим себе в основном во благо. Несколько жалоб на них… возьмём на горячем. Громкий судебный процесс обеспечим, за одно посмотрим, как их родители начнут расшатывать судебную систему маркизата, пытаясь всё решить деньгами. Всех на карандаш возьмём, а потом уже по вашей команде и прижмём.

— Делай… — поощрительно кивает Невел — А теперь, что касается Хела. Что по нему узнал? Ведь так у нас и не получилось склонить его к сотрудничеству. Даже блеск камней графской короны в будущем его не ослепила, впрочем, как и его жену. Что там у них в их баронствах творится?

— А вот это интересно. — улыбается хищной улыбкой граф — Клубок интересов неожиданно большой накрутился, причём работали над ним, что забавно, почти все влиятельные игроки нашего материка. Мы с вами, господин, в это число, увы. никак не входим. Хотя, как раз наши-то возможности вполне реальны. Нас Хел знает хорошо, он и его жена его выходцы из нашего города. Но этот козырь разыгрываем как раз не мы, а наш король. Его величество спит и видит привлечь в свою свиту баронессу, и в будущее её дочерей. Причину я думаю озвучивать не надо?

— В курсе. Все этими возможностями буквально бредят. Девочки от суккубы… причём, которые росли свободными… это многого стоит. — говорит бывший граф, а теперь полноправный маркиз.

— Но я считаю… что мы всё же подставились, господин, причём сразу под всех сильнейших игроков нашего региона. Мы единственные, кто послал Хелу отряд воинов в его поддержку. Не словами подержали, а воинской силой. Нам этого никто не простит. — явно старый спор затронул граф.

— Канри, ну, о чём ты говоришь? Три сотни бойцов в тех разборках, что назревают в баронствах четы Хела, погоды не сделают никакой. И, да, соглашусь с тобой, есть большая вероятность того, что мы потеряем своих людей, к моему огромнейшему сожалению. Но, если ты немного подумаешь, как простой наш обыватель, то поймёшь, каким правильным решением был этот мой, как ты выражаешься, спорный приказ. Мы единственные в королевстве чьи правители никогда… НИКОГДА не бросали на произвол судьбы своих союзников. А как не крути, а Хел это наш союзник. Напомню… он единственный из всех прислал нам помощь, когда у нас были недоразумения с нашим правителем, и сепаратистский сговор вольных баронов, объявивших нам настоящую войну. Даже наш герцог, по сути, нам ничем не помог, только моральной поддержкой. Как отнесутся мои подданые, когда узнают, что я не стал помогать своемиу бывшему капитану стражи? А?

Пауза…

Помощник и друг задумчиво морщит лоб…

— Хитро… — уважительно смотрит на своего сюзерена граф — Три сотни жизней… и ваше имя у всех на устах. Пошли против сильнейших правителей мира, помогая своему союзнику и другу. Из гвардии там старики и молодняк. Одно название, а не воины. Лицо сохранили… для всех вы поступили как настоящий рыцарь, а не простой правитель. И все вами восхищаются. Сильно! Но ещё лучше будет расклад, если Хелу как-то удастся устоять. Тут мы и вовсе былинные персонажи, для сказаний и баллад. А его величество… Хм… Он вам этого никогда не простит.