-Хо-хо, а вот в этом я сомневаюсь, — раз уж Улдер изначально настроен ко мне негативно, то и я не старался жалеть его чувства, нагло улыбаясь в лицо звереющего Кулака, — хотя, если нам улыбнётся удача, то мы встретим нашу цель в первой же точке...

-Надеюсь на это.

Оборвав меня на полуслове, десятник не дослушал предложение до конца, отчего моё дополнение выбило не только его, но и всех подчинённых Кулака из колеи.

-... И их всех перебьют, а потом мы вдвоём закончим начатое.

Я уже не смеялся и не старался показаться нахальным молодым арфистом, которому дали своих игрушечных солдатиков, что оказались сломанными.

Смотря прямо в глаза Улдеру, я с намёком кивнул на строй, как бы говоря, что правдивость моего высказывания крайне вероятна.

-Понятно, — поджав губы, десятник перестроил выданных ему людей в походный порядок, — давайте уже выдвигаться, господин арфист. Нам предстоит много работы.

Молча качнув головой, я последовал за марширующими «кулаками», удивляясь самому факту существования подобных воинов.

_________________________________

-Снова пусто и никаких следов.

Закрыв за собой дверь, отрицательно качаю головой на немой вопрос Улдера. Кулак, выпуская из носа накопленный в груди воздух, старался успокоиться, но получается у него... Откровенно говоря, так себе.

Вены вздулись, зубы чуть ли не крошатся от силы сжатия, а ладони побелели. Мой товарищ по несчастью за последнюю неделю открылся для меня с разных сторон, но чего у него было не отнять — это нетерпения к злу. К любому, даже самому мелкому.

Улдер был воплощением паладина. Законопослушный, праведный и добрый человек, скрывающий за своей маской из суровости и злости мягкое сердце, обливающееся кровью всякий раз, стоило злу одержать даже мелкую победу.

Он неукоснительно следовал заветам своего бога Тира, привнося справедливость и закон на улицы Врат Балдура. Не раз и не два мы останавливались, чтобы выполнить долг других патрульных, а порой десятник самолично задерживался допоздна, обходя улицы рядом со своим домом, проверяя порядок.

Интересная и необычная личность, что моментально подкупала, стоило узнать его получше. При всём этом Улдер воспринимал злые поступки слишком близко к сердцу и даже к условным преступниками относился чересчур настороженно и грубо.

Он ненавидел тифлингов, как носителей демонической крови, постоянно ожидая от них подлости и зла. Мужчина презирал злые расы, судя их всех по стереотипам и не давая шанса никому.

Его тяжёлая поступь и принципиальный взгляд вводили в ступор всех жителей Нижнего города и стоило только мужчине оказаться рядом, как любой воришка, разбойник или другой представитель бандитского люда сразу же старались убежать как можно дальше.

Полуорки, глубинные гномы, двергары и, конечно же, тифлинги — все они избегали его внимания, как огня, порой просто закрывая лавки или свои дома на засовы, надеясь, что неподкупный и слишком прямолинейный стражник обойдёт их стороной.

-Куда дальше?

Выдернув меня из размышлений, Улдер привычно встал рядом, уже успев понять, что я отлично ориентируюсь в Нижнем городе и могу подвести их к нужному месту с не просматриваемой стороны, чтобы обрушить торжество закона на ничего не подозревающие головы.

-Последний в списке на сегодня, — прочитав адрес, я почувствовал, как лоб покрыла испарина. Мои хмурые брови медленно поползли вверх, а дрожь в ладонях сотрясала небольшой клочок бумаги, на котором корявым почерком был указан знакомый адрес и пара имен, — не может быть.

Эссенция сонной лилии — это опиат, психоактивная жидкость,

Которая имеет вкус и запах вашего любимого напитка.

Хотя сонная лилия законна, если используется в медицинских целях,

Но она сильно облагается налогом,

И поэтому большинство сонной лилии ввозится контрабандой

И продаётся на чёрном рынке.

Употребление сонной лилии вызывает дезориентирующую эйфорию

И удивительную устойчивость к боли, но только в малых дозах.

Я стоял перед домом, из которого совсем недавно выходил. Простые потрёпанные двери, затронутые временем, с редкими следами ухода.

Смазанные петли, видавшие лучшие дни и с трудом удерживающие плотно сбитые доски, окованные железом.

Небольшая ручка, затёртая от постоянного трения, и следы грязи на косяках, там, где детские ручки Нины упирались, чтобы открыть тяжёлую дверь.

Мутноватые окна, сквозь которые едва просматривались внутренности помещения, слабо поблёскивали на солнце, отбрасывая во все стороны тусклые солнечные зайчики.

А со стен в некоторых местах отваливалась краска и последние элементы декора.

В небольшом дворике стоит собачья будка без намека на цепь и десятки следов, среди которых отчётливо прослеживаются отпечатки маленьких ножек и собачьих лап.

Я не хотел туда заходить, словно шестое чувство шептало мне, что ничем хорошим это не закончится, но, в отличии от меня, Улдер не страдал моральными терзаниями.

Упрямо поджав челюсть, он проигнорировал мой ступор и стремительно пошёл вперёд, молча отдавая команды своим людям, окружающим домик со всех сторон.

Солдаты испытывали тревогу, постоянно оборачиваясь в мою сторону, не ожидавшие подобного поведения от постоянно уверенного в себе арфиста. Их чувства шептали им, что что-то не так и сейчас мы наконец найдём свою цель. И они не были одиноки в этом понимании.

Улдер громко тарабанил в дверь, не сдерживая голоса, крича на всю улицу, чтобы нам открыли, но в ответ была тишина. Лишь мирное звучание улиц большого города раздавалось вдали, да громкие крики припортовых птиц, напуганных голосом Огненного Кулака.

-Ломаем!

Хлёсткий приказ и два особо крупных новобранца, не размениваясь на вопросы, вытаскивают из-за поясов добротные топоры, обрушивая их на дверной проём.

Под хруст дерева во все стороны разлетались щепки, оглашая округу стоном двери, выламываемой под напористыми ударами солдат.

Всего пара минут и вот мы уже заходим внутрь, в просторную комнатушку, из которой можно попасть на второй этаж и подвал. Рядом не было ни души, а оставленные на столе столовые приборы вызвали на сердце нехорошие подозрения.

Подгнившая еда распространяла отвратительный сладковатый аромат, в котором проскальзывало нечто незнакомое и пугающее. Десятки мух сорвались к потолку, остерегаясь руки Улдера, смахивающего их подальше от стола.

-Здесь явно давно никого не было...

Я не стал ничего говорить, лишь молча продолжая осматривать дом. И чем больше я наблюдал и искал, тем хуже мне становилось на сердце.

Раскиданная одежда, изорванные ковры и картины, разбитая посуда и множество других мелочей. Здесь не было следов борьбы, но создавалось ощущение, будто по дому пронёсся ураган, уничтожая всё, что попадалось под руку.

Прохудившиеся половицы лестницы скрипели под моими ногами, пока я поднимался на второй этаж, чтобы воочию увидеть спальные комнаты местных хозяев.

В воздухе витал аромат алкоголя и вскоре я начал обнаруживать разбитые и пролитые бутылки. Постепенно приближаясь к детской комнате, я встречал их всё чаще, натыкаясь на оставленный хозяином дома след.