Чживэй кивнула, и, пока Шэнь помогал Лин Цзинь с магической этикеткой, чтобы превратить ту в птицу-послание, она взяла свой меч Байлун. Одно только прикосновение к рукоятке принесло успокаивающее тепло. Меч обещал ей силу, обещал ей защиту, обещал единение.

Двери опять отворились, тройка настороженно обернулась, но это был всего лишь Сюанцин. Выглядел он плохо, и, когда Чживэй поспешила к нему, он предупреждающе выставил руку вперед, как бы говоря не приближаться.

Чживэй уперлась в невидимый барьер и недоуменно посмотрела на Сюанцина, ощущая знакомое раздражение в груди.

– Что это такое? – она требовательно задала вопрос.

– Сяо До похитили. Темные, – Сюанцин говорил отрывисто, словно ему не хватало воздуха. – Книги. У императора.

Шэнь повернулся к Чживэй.

– Я понял! – его лицо осветилось радостью догадки, но спустя мгновение сменилось на тревожное.

– Плохие новости? – мрачно спросила Чживэй.

– Я догадываюсь, где Сяо До, – сказал он. – Но это очень и очень плохо. Мой третий брат… Известен своим пристрастием к Темным.

Где-то в отдалении раздался взрыв, и Ифэй вбежала в комнату, испуганно выпучив глаза. Она метнулась к Чживэй, обнимая ее.

– Госпожа, там что-то происходит! Мне страшно!

Пока Чживэй пыталась отделаться от служанки, которая, словно кошка, оказалась очень цеплючей, Сюанцин подтвердил:

– Происходят большие выбросы энергии. Кто-то сражается.

– Проклятье, – медленно произнес Шэнь. – Похоже… Началось восстание. Армия покинула Запретный город, а болезнь императора – отличное прикрытие, чтобы начать действовать.

Чживэй внезапно успокоилась. Все это лишь игра в го, и камни уже разложены на доске. Надо лишь выстроить стратегию.

Они столкнулись взглядами с Шэнем.

– Разделимся, – одновременно произнесли они.

– Мы с Сюанцином идем во дворец императора, – начала Чживэй.

– Лин Цзинь и я отправимся к третьему брату.

Чживэй повернулась к трясущейся служанке.

– Ифэй, спрячься… И постарайся выжить.

– Что это за шутки с барьером? – спросила Чживэй, едва они отделились от основной группы.

Оба были скрыты Покровом Невидимости, поэтому шли напрямую к Зал Духовного Развития, не опасаясь, что их кто-то увидит.

– Дракон сильнее рядом с тобой, – отрывисто произнес Сюанцин.

Он резко остановился, выставляя руку, вынуждая Чживэй повторить за ним. Перед ними пролетела золотая стрела, которую перехватил наемник, и тут же отправил обратно.

– Люди Наследного принца, – пробормотала Чживэй, вспоминая, как в прошлом один из напавших разбойников забрал силу Сяо До. – С ними не вступаем в схватку.

Один из воинов света, услышав голоса, дернулся в их сторону, но лишь недоуменно оглянулся и вернулся к сражению с очевидным противником, который возвращал каждую атаку с трехкратной силой. Похоже, дела защитников Запретного города обстояли очень плохо.

Так они и продвигались вперед, иногда останавливаясь, иногда приседая, а иногда, наоборот, ускоряя темп. Чживэй полностью положилась на Сюанцина: чувствовать энергии было его врожденной особенностью, поэтому ей можно было пока не тратить собственных сил.

Когда они уже были у самых ворот Зала Духовного Развития, Сюанцин остановился.

– Он внутри. Император.

– Что? Откуда знаешь, что он?

– Он бессмертный.

Следовало отступить, дождаться, пока он уйдет, проследить за ним – что угодно, кроме прямого столкновения. Она коснулась рукой меча Байлун, и тот в ответ предложил ей силу.

Ради этого меча она и нырнула в Холм Пустот, а затем спустилась в Пасть Дракона – он мог убить императора. И если она убьет его прямо сейчас… Возможно, до войны в Тенистой Прогалине даже не дойдет.

И все же Чживэй колебалась: была ли она готова к прямому столкновению сейчас? Еще недавно она думала собрать хотя бы два артефакта перед их встречей. Но если она не сможет получить Сосуд Вечного Равновесия, и император ее опередит?

Лучше всего было действовать сейчас, ведь если у нее все получится, то Темные обретут мир, а она продолжит собирать артефакты Байлуна, уже не отвлекаясь на войну.

– Подожди здесь, – повернулась Чживэй к Сюанцину. – Забери нас отсюда, если начну проигрывать.

Она протянула к нему руку, но он опять отпрянул.

– Точно, – Чживэй вспомнила, что он хочет соблюдать дистанцию. Она уже почти отвернулась, когда ощутила легкое прикосновение.

Сюанцин ласково пропускал прядь ее волос между пальцами, разглядывая их с щемящей нежностью.

– Я приду на помощь, когда ты будешь в ней нуждаться, – он посмотрел ей прямо в глаза.

Чживэй ему поверила.

Обнажив меч, она ощутила его дрожь нетерпения и, сделав глубокий вдох, прошла через Ворота Лунного Цветка.

Во внутреннем дворе на земле лежало пять-шесть убитых в черных одеждах. Убийц из Острых клинков было не так уж трудно узнать.

В центре стоял император Чжао Куанъинь, сжигая листки над разожженным на камне пламенем. Не удостоив ее взглядом, он отмахнулся от нее, словно от мухи, и от этого просто движения в ее сторону понеслись золотые иглы.

Чживэй легко закрылась от атаки теневым щитом, но шага вперед не сделала.

Какой будет лучшая стратегия? Просто напасть на него с мечом? Или сначала попытаться измотать его в битве ци? Бо Миньчжуна у нее не получилось измотать и победить в фехтовании, однако ей удалось победить хитростью.

Прислушиваясь к миру энергий, Чживэй почувствовала то же, что чувствовала с Бо Миньчжуном: ци императора ощущалась, словно пыль в солнечном луче, она рассеивалась в воздухе и была недоступна для Чживэй.

– Ты носишь знак бессмертной, а сама человек, – он вдруг повернулся к ней. – Лю Чживэй.

Сегодня император выглядел иначе, чем в их встречу в саду. Тогда он больше напоминал императора, церемониального и величественного. Сегодня перед ней стоял сильный и собранный мужчина, маленький цветок во лбу переливался голубым сиянием, а сам он слегка улыбался, словно они собрались здесь для светской беседы.

Он опустил взгляд на ее меч.

– Могущественный артефакт, – протянул он. – Ты не простая девушка, Лю Чживэй.

Возможно, стоило его разозлить?

– Зато вы очень простой император, – заговорила она, неторопливо прохаживаясь по дворику, словно пришла его рассмотреть. – Чего желаете вы? Вечной власти на земле? Скукотища.

Чживэй остановилась и повернулась к нему.

– С другой стороны, на земле вы – могущественный император. Но кто вы в Небесном мире? Вы даже не заслужили свое вознесение.

Взгляд императора посинел, и по радужке пробежались молнии.

Неужели она была права, и это задело его?

– В конце концов, Персик Бессмертия мог съесть каждый. Даже я, – хмыкнула она. – Но я не захотела.

Император положил в огонь оставшуюся пачку листов.

– Тебе не под силу меня убить.

– Я могу убить тело, – возразила Чживэй. – И ваша бессмертная душа останется скитаться, пока не переродится в Небесном мире. А в это время мы, Темные, взойдем на престол и будем править империей.

Дворик в одно мгновение наполнился обжигающим солнечным светом. Однако темная энергия помогла Чживэй защитить глаза, создавая теневую маску, один в один похожую на ту, что она носила в семье Лю. В момент опасности она вдруг вспомнила, с чего начиналось ее путешествие в этом мире.

Император тоже достал меч, тот сиял золотом, и его энергия оглушала. Чживэй проследила за мечом с невольной завистью. Что это такое? Какое могучее существо могло породить такой меч?

Ее новый меч Байлун обиженно звякнул в руке.

Император нападал со скучающим выражением лица, пока Чживэй едва удавалось ускользать от многочисленных атак. Не только сам император лично пытался победить ее, но и десятки световых мечей атаковали вместе с ним. Они рассеивались, не достигая жертвы, и воплощались вновь.

Скорости Чживэй едва хватало, чтобы уворачиваться от мечей. Теперь она видела разницу между высокоранговыми светлыми и бессмертным – словно сравнивать камень и гору. На лице императора застыло скучающее выражение: он не боялся за исход этой битвы.