В воде отражалась и нить силы Чживэй. Она тянула ее обратно. Сила могла забрать Чживэй.

– Я против, – голос прозвучал хрипло после долго молчания.

Чживэй закатила глаза.

– Ты заговорил только для того, чтобы не соглашаться со мной постоянно?

Сюанцин уже месяц говорил, с момента, как вспомнил свое имя. Он не стремился к разговорам, но если ему хотелось, то отвечал на вопросы.

Между ним и Чживэй существовала связь, которую Сюанцин пока не изучил. Чживэй выпустила его благодаря силе другого мира. Несочетание энергий, надорванные инь и ян, хаотичность ее ци взломали заклинания Черной Пещеры и разрушили защитные чары Дракона.

Однако было что-то еще, что не позволяло ему встать и уйти, покинуть ее и больше не терпеть боль бесцеремонных прикосновений, не ловить на себе насмешливый взгляд. Неуловимое чувство, что она нуждалась в нем.

Она изменилась в тот день. Раньше в ее взгляде нет-нет, да и мелькал страх, но в новой шкуре, в той, что она буквально создала себе сама, она чувствовала себя комфортно. Ощущение собственной силы придавало ей уверенности, она искренне наслаждалась статусом сильнейшей из Темных. Избранная. Чживэй не произносила этого слова вслух (она поделилась с ним как-то, что слово «избранная» преуменьшало ее личные заслуги), но Сюанцин чувствовал, что она упивается собственной исключительностью.

«Ссссовсем как сссветлый, – прошипел дракон. – Девчонка как он. За это только заслуживает сссмерти».

– Темные будут свободны, – решительно проговорила Чживэй. – Как ты можешь быть против этого? Как из всех людей именно ты можешь противиться насилию? Несколько людишек умрет, что с того?

Потому что во мне уже слишком много насилия. Одна твоя капля превратится в мой океан.

– Твой план требует слишком много от тебя, – ответил Сюанцин.

– Я все продумала, – хмыкнула она.

Это то, что она говорила вслух. Однако между строк читалось совершенно иное: я сделаю все сама, я возьму всю ответственность на себя. Запачкаю только свою душу, ведь я Демоница Чживэй.

Однако Сюанцин опять промолчал.

– Хочешь ты этого или нет, но план уже на пути к исполнению. Ты со мно…

– Я с тобой, – перебил ее Сюанцин, предугадывая ее вопрос.

Чживэй говорила как-то: он отражает ее чувства и боль. И поэтому сейчас он знал: несмотря на всю браваду, ей нужен был кто-то за спиной. Она освободила его, поэтому он станет тем, кто займет это место. И неважно, сколько раз она обернется, он всегда будет рядом.

– Лю. Чжи. Вэй, – голос Лин Цзинь, казалось, обратил бурлящую воду реки в лед.

Лин Цзинь вышла из-за леса стремительной походкой. Заметила Лин Цзинь или нет, но плечи Чживэй на секунду опустились. Лин Цзинь была единственной кто мог вразумить Чживэй и противостоять ей. Все остальные быстро тушевались и будто тонули в восхищении перед ее могущественной аурой.

Даже Сюанцин не спорил.

«Ссслабак».

– Лин. Цзинь.

Попытка Чживэй спаясничать в ответ на грозный тон совершенно не впечатлила ту, что росла с Сяо До.

– Ты не можешь так поступать! Как ты посмела в мое отсутствие поднимать моих людей. МОИХ. На битву.

Чживэй соскочила с камня.

– Вы принесли Черное Солнце? – ее глаза загорелись предвкушением.

– Ты слушаешь, что я говорю? – холодно обратилась Лин Цзинь.

– Да, да, я слушаю. Так вы принесли?

Взгляд Чживэй полоснул по Лин Цзинь острым клинком.

– Принесли, – сдержанно ответила Лин Цзинь, осторожно доставая цветок. Лицо Чживэй немедленно осветилось восторгом.

Смотря, как Чживэй радуется цветку, Лин Цзинь и сама не понимала, почему послушно отдала его, несмотря на клокочущее чувство ярости, так и не утихшее в груди. Она доверилась подруге, отправилась на поиски этого растения, потратила на это три недели, и все для того, чтобы вернуться и обнаружить, что Чживэй все это время готовила ее людей к битве!

– Ты отправляешь моих людей на верную смерть! Мы договаривались, Чживэй. Ты обещала. Сначала найдем Дракона, вырежем его сердце, а затем уже перейдем к активным действиям.

– То есть будем дожидаться, пока император спалит все трудовые лагеря? – отмахнулась Чживэй. – Сколькими Темными ты готова пожертвовать ради одного глупого пророчества?

– Сердце Дракона вернет баланс сил! В пророчестве ясно сказано: иномирянка поможет найти Дракона, только она сможет найти сердце, и тогда Темные больше никогда не склонят головы!

– Это то, во что веришь ты, – ледяным тоном ответила Чживэй.

Лин Цзинь узнала этот тон: Чживэй закрывала это обсуждение. Но так просто Лин Цзинь не собиралась сдаваться, за своих людей она готова биться до последнего!

– Месть Юхэ – это мелочная радость для тебя. Семья Лю даже не твоя семья. Пророчество Чживэй нужно было, только чтобы ты освободила Дракона.

– Моя семья, – Чживэй яростно оборвала Лин Цзинь, в голосе прозвучала настоящая боль. – Моя семья умерла.

Чживэй сделала жест рукой, давая понять, что не хочет ничего дальше слушать.

– Лин Цзинь, ты просто трусишь. Ты собираешься вечно жить в этом маленьком подобии рая?

– Это безопасный мир!

– Лин Цзинь. – голос Чживэй стал соблазняюще мягким. – Послушай меня.

Она подошла вплотную к Лин Цзинь, приложила ладонь к ее щеке.

– Я хочу спасти людей до того, как император решит их убить.

– Он не решится нарушить баланс сил… Не может ян существовать без инь.

– Они сожгли две тысячи Темных.

– Теперь, когда у него есть Персик Бессмертия…

– Лин Цзинь, послушай меня. План есть.

Лин Цзинь все это не нравилось. Особенно то, как она начинала поддаваться искушающему голосу Чживэй. Она мотнула головой и сделала шаг назад.

– Я прикажу моим людям остаться здесь. Пока ты не поделишься со мной своим планом. Я имею право знать.

В глазах Чживэй на секунду промелькнуло что-то темное, но голос прозвучал мягко.

– Я собиралась тебе все рассказать. В империи Чжао осталось пять трудовых лагерей. В каждом из них наберется около двух тысяч человек, и императору не нужно, чтобы вырос еще один Персик…

– Даже он не решится убить всех Темных, – повторила свою мысль Лин Цзинь.

– Он бессмертный. Он больше не думает как мы. И сегодня, Лин Цзинь, мы спасем четыре лагеря.

– Четыре? Их пять.

Чживэй пожала плечами.

– Одним придется пожертвовать. Шэнь распустил слух, что я приду именно в тот лагерь, где держали меня, чтобы всех спасти.

– Чживэй, подожди… – Лин Цзинь покачала головой. – Лагерь Дайян? Ты оттуда. До нас с Сяо До донесся слух, что именно туда отправят всех Темных детей…

Чживэй довольно улыбнулась.

– Это не слух. Они поверили Шэню и надеются остановить меня кучкой детей.

Лин Цзинь внутренне содрогнулась и неверяще посмотрела на подругу.

– Кучка детей? Всех Темных детей империи Чжао! Чживэй, ты слышишь себя? Как только до императора дойдет весть, что мы освободили Темных из остальных лагерей…

– У победы есть своя цена, Лин Цзинь. Мы не можем ждать идеального момента, он может не наступить никогда. Мы скорее умрем, чем дождемся.

Лин Цзинь в ужасе покачала головой.

– Я немедленно возвращаюсь в Тенистую Прогалину и…

– Лин Цзинь, – Чживэй схватила ее за локоть. – Доверься мне. Один раз. Я правда знаю, что делаю. Мы же подруги.

– Ты так говоришь, но ведешь себя как моя императрица. Я не выбирала тебя в императрицы. Я взяла тебя в подруги.

Чживэй протяжно вздохнула.

– Чего ты боишься, Лин Цзинь? Скажи честно.

– Что мы для тебя нереальны, Чживэй. Что мы для тебя какие-то иномиряне, словно камни го, которыми можно при необходимости пожертвовать, но мы…

Лин Цзинь вырвала руку из захвата Чживэй и, отодвинувшись, поймала ее взгляд.

– …мы живые люди. Это наши жизни, а не твоя игровая площадка.

– Ты совершенно права. Это игровая площадка светлых. Твоих соратников пытают и убивают. Как глубоко ты готова спрятать голову в песок?