Лешка спрятался за кусты и стал подползать ближе, чтобы лучше разглядеть удивительную птицу. Подполз близко, выглянул из-за куста, а на коряге пусто. Привстал и увидел, как птица выскочила из воды с рыбиной в клюве. На долю секунды она присела на корягу и, фыркнув, унеслась к осокорю, что стоял на другой стороне Громка.

Еще несколько раз Лешка следил за зимородком. Зимородок — рыбак завидный. Часами может сидеть на коряге, а увидит в воде рыбину — камнем падает в воду. Ни с чем редко выныривает. Но если и не повезет, терпеливо садится на корягу и снова пристально глядит в воду.

Проследил Лешка и дупло зимородка. Забрался в дупло и пребольно уколол палец о рыбьи кости, на которых сидели в гнезде птенцы.

Что сизоворонка и зимородок! Лешка может наловить разных птиц и зверьков, разных, очень много, только бы захотели ребята с ними возиться!

Раздумывая обо всем этом, Лешка и сам не заметил, как с тетрадью пришел к Натке.

Шурка сидела во дворе на дровосеке и щипала сухие камышины. У ног ее стоял пузырек с конторским клеем, лежали старые газеты. Она мастерила змея.

— Ты чего делаешь? — спросил Лешка.

Шурка увидела тетрадь и закричала:

— Ната! Ната! Вот он, вор!

— Ты чего орешь? — спросил сконфуженный «вор».

Для верности, чтобы Лешка не удрал, Шурка ухватилась руками за ремешок Лешкиных штанов.

— Да уйди ты, — замахнулся Лешка.

Выскочила из дому Ната.

— Вот он! Вор!

— Откуда ты знаешь, что он вор! — заступилась за Лешку Ната.

— Ласты украл, а вот еще твоя тетрадь.

— Не воровал я, чего ты привязалась? — рассердился Лешка, отдирая от ремня цепкую Шуркину руку.

— У кого ты взял тетрадь, Леша? — спросила Ната.

— У кого — не скажу. Принес — и бери.

— Спасибо. Она мне очень нужна. А то я уже другую завела.

— Про это же самое?

— Про другое.

— Дашь почитать?

— Интересно?

— Знаешь, Ната, что я придумал?.. Можно живой уголок сделать.

Натка и сама думала о живом уголке. Даже слушала по радио передачу о колхозном зоопарке на Украине. Только там взрослые занялись этим делом. Они и домики для лебедей делали, и вольеры для зверьков. Они ездили в Москву, в зоопарк, выписывали разную литературу: учились, как кормить птиц и зверей.

— Это не легко, Леша, — сказала Ната.

— Так мы сначала поймаем таких, которые легко переносят неволю. Например, сороку, она все ест, а уход за ней нетрудный. Или ворону. Разве мы ее не накормим? Нам лишь бы начать…

— А кто же за ними будет ухаживать?

— Да хоть мы с Шуркой.

Шурка улыбнулась, довольная.

— Ты об этом расскажи ребятам, когда соберемся на току.

Лешка поглядел на газеты, тряпки, из которых Шурка мастерила змея, предложил:

— Хочешь, я тебе сделаю змея?

— Я сама… Думаешь, не смогу?

— Ну, смоги…

— Только ты не гляди. Я не люблю, когда я делаю, а кто-то глядит.

Лешка скрылся за углом. Шурка принялась за змея.

Дело-то не сложное: связала рамку из камышовых щепок, укрепила их нитками крест-накрест, обклеила с одной и с другой стороны газетной бумагой. Голова есть — теперь нужен хвост. На хвост пошло старое Шуркино платье, висевшее на плетне с самой весны. На поводки как раз кстати пришлись крепкие конопляные нитки, что напряла бабушка.

Змей готов. Шурка зажала в руке катушку с палочкой внутри, вышла за дом и побежала против ветра. Змей будто заупрямился, дернулся. Шурка отпустила катушку, она закрутилась на палочке, разматываясь. Змей оторвался от земли, но выше Шуркиного роста подниматься не хотел. Шурка припустилась бежать во всю силу.

Змей вел себя, как пес, которого тянут на цепи, а он упирается и, отчаянно мотая головой, ложится на землю. Змей тоже, когда Шурка прибавила скорость, заметался и нырнул головой в лебеду.

Лешка, спрятавшись за плетнем, глядел на Шуркины старания и покатывался со смеху.

Шурка заметила, рассердилась.

— Чего смеешься? Смешного ничего нет.

— Давай запущу, — предложил Лешка.

— Сама запущу, — не согласилась Шурка.

— Не полетит он у тебя.

— Это почему же?

— А потому, что хвост у него легкий. И запускать его нужно вдвоем.

Шурка стала наматывать нитку на катушку.

В ДЕНЬ ПЕРЕД УБОРОЧНОЙ

Из района приехал агроном. Он прошел по белому ячменному полю, сорвал несколько колосьев, помял их в руке. Потом зашел на ток. На ворохе ячменного зерна воробьями сидели школьники. Глубоко засунув руки в ворох, агроном достал большую горсть ячменя, поглядел на него, взвесил на ладони и сказал Илье Ивановичу:

— Председателю передайте, денька два надо потерпеть, еще не дозрел.

— Я тоже так думаю. Этот ворох придется скормить курам да рыбам.

— Скорми́те, все равно сгорит. Оставьте немного и погоняйте зернопульты с полной нагрузкой.

Илья Иванович подогнал самосвал и крикнул ребятам:

— Ну-ка, воробьи, — в машину зерно!

«Воробьи» стаей порхнули с вороха, подкатили жирафообразиый транспортер, лопаты в руки и начали бросать ячмень на ленту.

Только Ванятка, сидя на весах, читал газету. Он так увлекся, что не видел и не слышал ничего.

— Ванятка! — крикнул Лешка.

Ванятка оторвался от газеты и позвал Лешку:

— Иди сюда!.. Читай.

В газете была маленькая заметка. «Достижение Боба Крофта». Нью-Йорк. Как сообщает агентство АП, нового мирового рекорда в нырянии в глубину без всяких аппаратов добился Боб Крофт. 34-летний инструктор подводного плавания военно-морского флота США сумел погрузиться в водах Атлантического океана на 73 метра 15 сантиметров. Чтобы достичь этой глубины, ему понадобилось 77 секунд, а всего Боб держал дыхание 2 минуты 26 секунд. Предыдущее достижение принадлежало французу Жаку Майомо — 70,41 (ТАСС)».

Не 2 минуты и 26 секунд удивили Лешку, а 73 метра. Пусти этого Боба в их озера — он там все разглядит. И, конечно, золотые подсвечники достал бы запросто.

— Будем тренироваться?

— Будем, — согласился Леша.

Машина была уже нагружена, когда ребята опомнились. Ната уговаривала Илью Ивановича:

— Давайте отвезем ячмень в Чертово озеро.

— Приве-ет, — протянул Илья Иванович. — Откуда рыба в Чертовом озере?

— Там очень много рыбы, — убеждала Ната бригадира.

— Ладно, — согласился Илья Иванович. — В Чертово бросьте килограммов двести-триста. Остальное везите в Линево и Глухое.

Новой отсрочке с косовицей хлеба особенно обрадовались Лешка и Ванятка. Куда теперь? Конечно же, на Громок! У Натки свои соображения, у Ванятки — свои.

Колхозный ток вскоре опустел. Остались только весовщик, механик да заведующий током. У них-то дел невпроворот. Ячмень есть, и можно теперь налаживать транспортеры, зернопульты с полной нагрузкой, чтобы не останавливаться, когда пойдет большой хлеб.

На этот раз Натка не взяла с собой Шурку. Дала ей задание.

— Пока мы будем развозить ячмень, ты сходи домой, возьми акваланги, ружье и к Чертову озеру иди.

— Не хочется, — попыталась отказаться Шурка. Ей бы со всеми вместе прокатиться на грузовике по займищу.

— Иди. Охота мировая будет. На ячмень пойдет рыба всякая, а за ней щука знаешь как будет гонять!..

Что оставалось делать Шурке — пошла домой вслед за Ваняткой и Лешкой. Забрала акваланги, ружье и снова встретилась с Ваняткой и Лешкой. Лешка нес Ваняткин пистолет и, останавливаясь, целился в кур, которые купались в золе.

— Вы куда? — спросила она ребят.

— На Кудыкину гору, — ответил Ванятка.

— И не говорите. Я все равно знаю, — сказала Шура.

— Ну, куда? — решил проверить Лешка.

— На Кудыкину гору, — засмеялась Шурка и повернула к Чертову озеру.

Когда ребята скрылись за кустами ивняка, Шурка вскарабкалась на горбатый тополь. С него было видно далеко. На тополе Шурка сидела до тех пор, пока ребята не скрылись в камышовых зарослях у Громка. Теперь она знает, где они охотятся. Интересно, кто больше принесет рыбы?