Кивнул.

Побежал по дуге, голем развернул на меня Звездострел, тогда Кряж швырнул подряд три лезвия в сторону шеи и механизму пришлось защищать голову рукой.

Подбежал, запрыгнул на колено тех-голема, еще прыжок, и схватился за выступы на броне нагрудника, подтянулся и ударил мечом ему по шее.

Не хватило сил.

Гнилой гуль…

Сушенная плоть соединялась внутри с толстыми проводами, половину перерезал, теперь голова болталась, перегнувшись на бок.

Подтянулся выше, мне прилетело мощной рукой по спине — моды с трудом сожрали боль, но ладони разжались, я упал.

Кряж доделал дело. Очередь из семи лезвий прилетели в шею. Большая часть ударила возле меча, как по метке.

Корона слетела, сбитая с проводов. Голем остановился, замер; выпустил из труб на спине пар и черный дым.

— Жив? — спросил Востр.

Кивнул, поднялся.

Технологичный свист и у ног тех-голема образовались рыжие треугольники. Пару секунд смотрел на них: они слились вместе, образовав порцию мёда.

— Забирай, — сказал Йорг. — Пока продашь это дерьмо половина года пройдёт. Без открытого аукциона торговать мёдом запрещено. А пока будешь держать у себя после объвы, дельцы-умники всех нас переубивают, если, конечно, половину выручки в счёт Изотской охраны не отдашь: пехотуре и легионерам. Короче, мороки много. Риск слишком большой, а пользы. Из нас всех оно только тебе да Кряжу — смысл имеет. Кряж только недавно повышался, ему этой порции мало будет. Так что…

***

Йорг снял с руки тех-голема Звездострел, с одним оставшимся зарядом.

Добыча — тех-корона. Ее Йоргос закрепил себе на нагруднике. Никто толком не знал, что это за штука и за сколько её можно загнать местным технарям — раньше такого добра они не видели. Я видел, но представить ее ценность не мог.

Что вообще с ней можно было сделать — кроме как закрепить на корпусе голема?

Понятия не имел.

Спросил у Желчи, она тоже не знала.

Всем, кто нуждался после очередного представления, была оказана первая помощь.

К сожалению, от зависимого из группы поддержки — имя которого я так и не узнал — не осталось ничего внятного, чтобы забрать с собой.

Некоторых пришлось оставить: Кряж, отравленный волей и энергией хтонов, не мог ходить, Карс сильно ударился головой и теперь лежал, без сознания.

Сборщики закинули их на сани и дальше потащат уже сами — пора отрабатывать ставку и им.

Поднялись по лестнице на пирамиду: семь десятков ступеней.

Забрались наверх и тут же придавило. Сцепило голову, ментальное давление скрутило, я припал на колено. Мышцы ног отказывались работать. Обзор сузился до небольшой полоски впереди; и мне не нравилось то, что видел.

По центру беседки — ментальный червь: громадный, с фиолетовой плотью и редкими алыми чешуйками; через кожу проступал кислотно-голубой цвет вен. Сверху торчали еле шевелящиеся ряды шипастых “хоботов”, с которых стекала всё та же синева. Понизу передней части — широченная пасть без зубов.

Ждать пока нас скрутит окончательно Йорг не стал, отстрелял последний заряд Звездострела, прошивая червя насквозь и оставляя в нём здоровенную дыру.

Брызнула синяя кровь, Йорг выкинул пустое оружие.

Звездострел не перезаряжался, заряд выжигал ствол разом.

— Вперед, — приказал он.

Бойцы сливали с бурдюков воду и заполняли синевой.

— Как думаете — это можно съесть? — Батар указал на хоботы.

— Друг Батар, это нужно у Бо спрашивать — тут больше по её части.

Бо была лаконична:

— Asna, — вот и весь разговор.

Уверен, послала куда подальше. И правильно сделала.

Возвращение

Первыми в лифт запустили сборщиков: не хватало еще чтобы что-то случилось с добычей пока мы поднимались.

Йорг говорил, сейчас произойти могло вообще всё что угодно. Удачу, выписанную Всетворцом на ближайшие месяцы, мы явно оставили у каменной пирамиды. Я был согласен, особенно в отношении растревоженного тех-голема. Если бы тот запустил боевой режим, спрятав коронованную голову в корпус, то и представлять не хотелось с какими сложностями пришлось бы столкнуться.

Еще из неприятного — это мог оказаться средний вариант четырехрукого тех-голема или старший шестирукого. При таком раскладе скорей всего все бы и полегли: такие механизмы щедро обвешивали вооружением. Нам повезло дважды или трижды, а жалобы о том, что вначале нашу удачу чуть растратил Карс, оставим за скобками.

Поднявшись наверх, бойцы падали от усталости возле бочек с водой и жадно из них хлебали. Последние два часа пути мы шли в быстром темпе, по возможности срываясь на бег. Признаться, бегали больше чем хотелось бы — даже я это прочувствовал. Как говорили хаты-фрактории: “вымотался до крови из костей”.

Гибель ментальной гусеницы встряхнула округу: то и дело из всяких углов, возвышенностей и дыр за нами следили одиночки гибсов. Дважды нападали боевые тройки, но наши были так сконцентрированы, что просто заливали фигуры свинцом. Не разглядывали толком во что стреляли и не задумывались о том сколько денег в виде сгоревших боеприпасов тратили.

Один раз позади цвет-плесень обрисовала большую группу — восемь особей, закованных в бардовую кость: они вооруженные, высокие, отличающиеся. Больше я ничего разглядеть не успел.

— Asna jefi! — крикнул Йоргос и ускорился раза в два.

Слова отлично передали настрой. Сначала заработали моды, срезав передавшийся от командира испуг, а потом и уставшие ноги.

Я только раз обернулся. Так уж постыдно, без оглядки убегать, позволить себе не мог.

Ничего кроме силуэтов не увидел. Выстрелил — пулю аккуратно принял ромб щитового конструкта. Он зловеще загорелся красным во тьме, и я посчитал, что стоило ускориться.

Чего вообще хотел этим добиться?

Не знаю.

Может так успокаивал себя. Может оставлял предупреждение.

Понятно, что в этом движении маловато логики, но нутро требовало — я делал.

В десятках убитых нами гибсах была леность, замедленность движений. Я бы даже сказал напускная тупость — как после приёма химических препаратов.

Эти двигались резко, угрожающе. Те, рыжие и мохнатые, спали, а эти, наряженные в доспех из бардовой кости, очнулись. Так я это видел. Так это и было.

В целом мы от них без проблем сбежали. Хотя если уж совсем честно говорить, нас и не особо то преследовали. Попугали пару минут, а потом своими делами занялись.

Про возвращение хотелось отметить вот что: когда двигались назад, часу на четвертом, столкнулись в штреке с десяткой хорошо-вооруженных промысловиков.

Неприятная встреча.

Один из них — смуглый и носатый мужчина, с модулями “щелкунов” на переносице, вступил в ссору с Йоргом. Должно быть их старший.

Деталей понять не мог, но судя по тому как тот указывал на тех-корону и по общему тону командиров, высокий уродец претендовал на добычу. Йорг же настойчиво объяснял ему, судя по жестам, что это совсем несправедливо и мы коллективно сношали его рот.

— Унгурские, — злобно прошептал тогда Востр.

Из тех, что напали в штреках и разбили Востру голову.

Действительно, сношали.

В какой-то момент беседы, Йорг достал из сумки небольшой снаряд, размахнулся, перепугав всех разом, да так и замер.

Диалог зашел в тупик.

Прошло секунд двадцать и нас догнали сборщики. Группе Унгура пришлось уступить.

Потом я спрашивал у Йорга почему он до этого просто не взорвал тех-голема, если была возможность.

— Танцор, за какого дурака ты меня держишь asna? — задал встречный вопрос он, раздраженно подергивая ус. — Этот сувенир — пустышка с Банарского завода. Внутри ничего нет. Просто муляж.

***

2 объятье,

двенадцатого месяца 1366 года.

Мирняк останавливался поглазеть на нас и нашу добычу и ни у кого не было сил, чтоб погнать их прочь.