Курт покачал головой.

Вот и все благородство по отношению к крысам. Но против логики не попрешь. У меня есть цели, которые необходимо выполнить. Для их выполнения я должен быть жив, должен дойти до цивилизационной точки. А для этого должен быть способен сражаться.

Продавать информацию расточительно, конечно. Если иметь позицию силы можно создать лучший расклад. Сейчас получалось, что я меняю ценности на бусы. Но иначе и быть не могло при таких условиях торговли: не зная цены вещей, не разбираясь в валюте, имея опытного оппонента, уверенного в безнаказанности, — Курт облапошит меня, просто потому что иначе и быть не могло. Он профессиональный торговец, а торговая кровь — вещь грязная; мысли — темные. Вот и получается: здесь Курт поменяет знания о предполагаемых сокровищах сорока шести Арсеналов не на соответствующую им ценность — за вычетом затрат экспедиции — а на яркие бусы. Правда эти бусы могли меня спасти. А большего и не нужно, поэтому глупо жаловаться.

Курт отбил нетерпеливый ритм пальцами по верхушке барабана:

— Это правда?

— Клянусь Справедливостью.

— Кхуны в своем репертуаре. И что конкретно хотите?

— Я уже перечислил. В довесок немного местных монет, чтобы не пропасть в ближайшем городе. Они же есть — ближайшие города и монеты?

Курт засмеялся:

— Конечно, — затем поморщился. — Я уже начинаю отдавать плату, а местоположение Аванпоста до сих пор лишь в вашей голове, любезный Танцор.

— Я укажу место, когда узнаю все что должен узнать.

— Пусть так, — это условие его не беспокоило. — Полную цену я не смогу дать за знание. Нужно докупать взрывчатку, собирать караван, нанимать людей, поход сожрет много средств; вы должны понимать. Да и не в тепличных условиях лавки беседуем, а значит о ровном торге и речи быть не может. Предупреждаю, чтобы вы не копили в себе злости, когда осознаете за какую дешевую цену согласитесь отдать Аванпост.

— Соглашусь?

Он стукнул в барабан.

— Выбора нет. Без хтонов вы, простите Танцор за столь неприятную прямоту — помрете. А если не помрете сами, выказывая невероятную биологическую стойкость, мусорщики вас на куски разберут по дороге до промысловика. Токсины обглодают восприятие, скоро и зрение начнет портится, придут слуховые галлюцинации. Вы согласитесь.

— Соглашусь.

Отрицать очевидное глупо.

— Теперь конкретика. Вещмешок найду. Одна ампула сомы.

— Две.

— Пусть две, — кивнул Курт. — Только от последствий их разбавлять водой. Один к одному. Это если защищаться напрямую от Идола, то принимайте целую. Что касается хтонов, то отдам два. И докину два хтон-дхарма — это общая валюта. И сверху дхарм за пистоль, только из уважения к вам. Устраивает?

— Устраивает.

— Теперь что касается информации: давайте будем держаться формата “вопрос-ответ”. Но с чего же мне начать?

— Идол.

— Конечно, дхал начнет с Идола.

— Остановись. Какой сейчас год?

— Браво, Танцор — это уже вопрос достойный и чатура. — Идол сошел в тысяча сто двадцать первом году. С большей вероятностью тогда вы, любезный, и уснули. Сейчас тысяча триста шестьдесят шестой.

Понадобилось время чтобы посчитать.

— Двести сорок пять. Я думал больше.

Курт на это лишь исполнил еще один короткий бит.

Я спросил:

— Какое положение по Идолу?

— Все спокойно.

— Что это значит?

— Высокая война завершилась относительной победой человечества.

— Относительной?

— Кость божественных Полисов и Каганат победили, но Хафатский Султанат в итоге пал, там Идол и локализовал себя.

— Звучит хорошо.

— Только если сравнивать с альтернативой. Теперь — каждые шестнадцать лет — Идол активизируется и начинает свое наступление с земель Султаната, ваших бывших жилищ и маршрут-туннелей. Мы называем это движение — Эхом.

Нутро беспокойно закрутилось от плохого предчувствия.

— И этот год…

— В самую суть, Танцор. Только не этот… Следующий. В следующем году должно начаться Четвертое Эхо. Технически, конечно, этот год заканчивается, поэтому можете считать, пробудились вы впритык к поминальному веселью.

— Сколько дней?

— Тридцать девять.

— Безумно мало.

— Вот так, любезный Танцор. Многие настроены оптимистично. Говорят, Эхо не случится. Мол Идол потерял цельность. Считаю это глупостью. Опять начнется война, ведь Идол все еще бродит в Пустошах, сидит на землях Султаната, крадется под Полисами, двигается туннелями, и копошится в покинутых Ульях — от чего же ему отказываться от традиций Эха? От чего ему быть разобщенным?

— А почему шестнадцать лет?

Курт пожал плечами.

— Спрашивайте дальше, Танцор.

— Что с политической обстановкой в мире?

— Сейчас мы в ничейных землях — их посекли химическим оружием… благослови Сурья память: в тысяча сто тридцать девятом.

Севернее, вдоль гор, тянется, как раз по вашим Ульям, полисы Костей Богов. Это Банар, Нар, Саргон и Птоон. Они все сцеплены в условный союз. В Эхо достается больше всего Банару и Нар, поэтому отношение у них к остальным специфическое. Западнее — захваченный Султанат, территории Идола — они закрыты, границу просто так не пересечь — фонит так, что мозг выжигает, да и не больно то, кто хочет.

— Защита от Идола?

— Есть, но это уже, если будет желание, узнаете в промысловике. Упомянутая уже сома. Вообще перекрывает.

На востоке тянутся степи Каганата. Земли разные, но преимущественно скромные. Фуркаты не потеряли знание как создавать биомодернатов. Скорей всего в верхушке ваши. Между Костью и Каганатом случилось несколько войн, поэтому мы друг друга не любим. Да и не только из-за этого, если честным быть.

— Вы воевали между собой пока существовалИдол?

— У Костей не было ничего кроме войск, оружия и еды, а у Каганата оставалось много всякого: и секрет выращивания хтонов — который они успешно сохраняют и по сей день — и потенциал биомодернизаций, который очень хотели управители. Да и происходило это, когда Идол вроде как был побежден. Как начались проблемы, конечно, все прекратилось. Каганат ослабил давление контрибуций, заключил союзные договоры и помогает. Ему выгоден защитный слой из “Кости” и невыгодно чтобы города погибли, а той и деваться некуда — поменять свое положение они не могут по некоторым причинам.

— Понятно.

— Севернее Птоона еще один политический регион, стоящий обособлено. Танрилар. Технологический оазис. Закрытый. Единицы людей, что там побывали — не распространяются как он выглядит. Что это — полис? Сеть полисов? Область? Мне неведомо. Они поставляют технологии, специалистов; в общем то, о чем договорятся «верхушки». Вас, любезный, удивит то, чего они добились в техническом плане.

— Думаешь?

— «Центурион», — он сдвинул револьвер. — Это капля частного оружейного дела. Просто умелец-ремесленник, владелец скромного заводика. Меньшее из сделанного. Непосредственно начинания Танрилара, как цельного объединения, впечатлят любого пустого дхала. Дальше что? Частности взаимоотношения регионов, конкуренция и противоречия — сейчас для вас не важны.

— Что с кхунами?

— Некоторые из вас, кто не ушел в спячку, осели в руководствах Полисов и организаций. Те, кто просыпались на протяжении этих лет, в основном организовывали группы и занимались своими делами. Одни достигли больших результатов и имеют определенную известность — даже власть. Других — это не интересует: они разведают, добывают информацию, занимаются промыслом, ходят в Улья, нанимаются в боевые отряды. Но понятное дело, что я знаю не все обо всех, а говорю только то, что видел и слышал.

— Принято.

Курт передал мне сложенный бардовый лист квадрата и горсть зеленоватых монет.

— Упомянутые деньги, — пояснил он. — Хтон-дхармы.