— Моя любовь, — едва слышно сказал Марк, когда мы стояли в воде, и я висела на нем, обхватив ногами. — Ты ведь навсегда со мной, Габ?

Хорошо, что он не видел моего лица, потому что губы запрыгали. Я проморгалась, отгоняя слезы. Нельзя говорить сейчас. Я оттяну миг признания до последнего, чтобы Марк продолжал дышать легко, свежими ветрами и влагой грозовых небес.

— Я буду рядом. Обещаю.

— Обещаю, что не дам тебя в обиду.

Я крепче прижалась к нему. Он сделал всё, что мог, и теперь мне оставалось сделать для него всё самое хорошее. Пока у меня есть время, оно будет принадлежать ему.

Не знаю, была ли это заслуга Цахтала, но долина нас не мучила. Мы побывали в роще шутливых деревьев, которые нарочно трясли ветками и сыпали на головы проходящим мелкие желтые шишки. Благополучно миновали поле, поросшее синими маками. Правда, после мы долго хихикали над самыми простыми вещами, и особенно досталось Смайлу, его смешило абсолютно всё. Повеселел и Дэр, и Бирн, и Марк. Последний удивил меня тем, что прямо на ходу делал зарисовки специальным пером, и получалось у него действительно здорово. Кажется, жизнь налаживалась. Торми сказал, что привезет с островов лес — для бани.

— Есть у нас особое дерево, лечебное. Когда нагревается, оно испускает замечательный аромат.

— Спасибо, — улыбнулся Дэр. — Такая штука нам бы пригодилась. Мы, когда что-то новое строим, всегда внимательно выбираем деревья. Обычно с ними разговаривает Колэй.

— А с камнями Бэйт, — кивнул Бирн. — Помнишь, он для новой трубы какие красивые валуны нашел?

— Прекрасно помню, как мы их обрабатывали, — усмехнулся Дэр. — Марк, как думаешь, лучше чуть видоизменить и расширить Солнечное поместье, или просто поставить два дома бок о бок?

— Думаю, стоит сохранить их порознь, так как у каждого дома свои красоты. Но можно показать связь, например, поставить между ними что-то вроде беседки.

— Радужной! — подхватила я. — Беседка, где будут рождаться радуги.

— Именно, — улыбнулся Марк. — Мы уже вместе, но каждый ценен по-своему. Солнце и бури, мокрота и сухость необходимы в своем первозданном виде.

— Но будут дружить, — усмехнулся Дэр. — Отлично. Тогда позаботимся о том, чтобы отыскать удобное для всех местечко.

К сожалению, путь обратно занял больше времени. Теперь у нас не было проводника, зато и не попадались ловушки. Бирн что ни стоянка — рассуждал о том, кто такая была Агна на самом деле и зачем мы ей понадобились. Моего рассказал было недостаточно, он вспоминал книги и описания магических существ, но так и не нашел похожих.

— Она сказала «тень», но это неправда. Или же речь идет о других тенях, нам неведомых. Кстати, вы заметили, что вся живность куда-то попряталась?

— Только слепой, толстый и абсолютно сытый этого не заметит, брат, — рассмеялся Дэр.

У нас не было нормального ужина с тех пор, как покинули темный подъем. Светящихся лягушек отказался пробовать даже Лео, который в затворничестве чего только ни ел. Чудом сбереженные сухари в сумке Торми, бутылка сливового вина у Марка, у одного из Солнечных ребят окорок, сохраненный особым способом. У Бирна были зелья, дающие чувство сытости, но даже они уже не спасали. И больше всех страдали кони, которые, поедая здешнюю траву, стали вялыми и апатичными.

К исходу второй недели Дэр начал ворчать, что мы заблудились.

— Иду вслед за токами, как Кервел и советовал, — отозвался Марк.

— Непонятно, как, идя в правильном направлении, возвращаясь на юг, мы можем проходить совершенно другие места! — воскликнул Смайл. — Может, это место перестраивается, как головоломка?

— Тогда здесь можно вечно бродить, — хмуро отозвался Дэр. Конечно, ему очень хотелось поскорее обнять любимую и малышей. — До седых волос верный путь искать и так и не найти.

— Дружище, — удивительно спокойно и весело отозвался Марк, — я доставлю тебя на пустошь, а оттуда — в горы. Веришь, а?

Дэр не мог не хмыкнуть. В способностях Солнечного никто не сомневался, мы лишь хотели снова ступить на красную землю, увидеть близких, наесться. Несмотря на всеобщее рвение бродить пришлось ещё семь дней, и за это время Черта перебрала множество самых смешных фокусов — от прыгающих холмов до неба в цветную крапинку…

— Придем — и Бирн напишет книгу, — сказал Марк.

— С твоими иллюстрациями, — улыбнулся брат.

Говорили они на полном серьезе. Чтобы отвлечься, мы у костра придумывали названия и смеялись. От голода все они были съедобные, зато отражали саму суть Запретной долины. Она могла отобрать или дать, кормила щедро, но и держала в скудости жестко.

— Интересно получается, — сказал Торми. — Шли с Агной — голода не знали, зато попадали в неприятности. Теперь без неё не жрамши, но и не обижены.

— Что-то вроде поста получается, — сказал Грозовой парень по имени Роум. Я хорошо знала его, в нашем домашнем оркестре он играл на флейте. — Наверное, это правильно. Очищаемся от всего, что скушали здесь.

Это догадка успокоила нас на некоторое время, но как же все были счастливы увидеть пустошь — обитель Агны. Проверять, здесь ли девушка, не хотелось. Понукая лошадей, мы постарались миновать мрачное место поскорее. А уже потом, попав в царство привычной живой природы, под родное голубое небо, первым делом просто остановились и дышали — долго, жадно, вкусно. Ощутимо тянуло к земле, тела обрели прежний вес и казались неприподъемным. Воздух тоже был тяжелым, но как же здорово было вернуть его в жилы, напитаться… Правда, даром такое «обжорство» не прошло. Мы нашли более менее подходящее местечко и заснули. Даже часовых не поставили, ни у кого не осталось сил.

Хорошо, что за подобную усталую беспечность судьба нас не наказала. Миновало несколько дней, и, всё ещё голодные (никто не хотел тратить время на отъедание), мы въехали в родные леса.

— Обожаю эти деревья, — говорил Дэр. — Обожаю эту землю. Всей душой привязан к вон тому камню. Люблю траву, все-все цветы, торчащую на пути корягу непременно обниму…

Мы смеялись, и было замечательно поспешно ехать домой. Приободрились и кони, особенно Роджер Марка. Он летел впереди всех, похрюкивая от радости. Я не могла понять, как лошадь умудряется производить вполне свинские звуки, и Марк объяснил, что у коня такая особенность с рождения.

— А ещё он умеет давать копыто. Я тебе не показывал?

Я улыбалась в ответ и качала головой. Мы скакали вместе, совсем как тогда на лугу, оставив позади остальных. И, прижимаясь к спине Марка, я чувствовала, что счастлива. Казалось, ничто более не разрушит нашу дорогу, не появятся неожиданные преграды.

— Эй, стоять! — вдруг приказал чей-то голос. — Куда едем, господа?

Конь остановился не сразу, и я удивленно посмотрела вперед. Мужчина с оружием, высокий, неприятный на лицо. Он стоял посреди дороги и ухмылялся, словно был здесь хозяином. Я сразу поняла, что Марк рассердился и готов драться, но мешать ему не стала. Мне и самой было противно встретить какого-то странного человека, ведущего себя на Атре как у себя дома.

Солнечный, не ответив, спешился, и пошел прямо на наглого болвана, и тот понял, что лучше угрожать всем и сразу, чтобы не быть покалеченным.

— Эй, эй, приятель, полегче! У меня в кустах лучники, они тебя и девку утыкают, если свистну.

— Боюсь, что твои люди уже не смогут стрелять, — отозвался Марк тихо, и разом закричало несколько человек. Думаю, Солнечный обжег их, даже не поглядев. Научился делать это, ориентируясь лишь на токи?.. Ничего себе сила!

Они поползли со всех сторон, как муравьи, пытались окружить нас, ранить или схватить, но вскоре поняли, что со светом бесполезно спорить. Сила Марка жгла кожу, скручивала волосы, плавила оружие. Злодеев было много, Солнечный рассвирепел. Мне не оставалось ничего, кроме как смотреть и пытаться утихомирить супруга. Хорошо, что друзья успели нас догнать, однако к незнакомцам прибыло подкрепление, и просто так сдаваться они не хотели. Некоторые обладали неведомой магией, но она не могла соперничать с нашей. Сражались все, и я в том числе. Незнакомцы — сплошь мужчины при оружии — вели себя как захватчики, имея одну цель: всех нас либо переубивать, либо покалечить.