Ревность захлестнула меня, и я вздрогнула, ощутил на своих пальцах широкую теплую ладонь.

— Тебе плохо, Габ? — спросил Марк. Глаза его светились нежностью, и у меня затеплилась надежда.

— Да. Мутит.

— Болит что-нибудь? — нахмурился он.

— Да.

У меня и правда постоянно ныл живот от непривычной пищи, к тому же болели глаза, словно я долгое время сидела за книгами при скудном свете.

Мы пропустили вперед остальных, и Марк взял меня за плечи, пристально разглядывая. Мне нравилось, когда он становился таким сосредоточенным, тем более проявлял повышенное внимание к моей персоне. Я так истосковалась по прикосновениям, что подалась вперед и больно стукнулась лбом о его грудь. Но не отступила и не издала ни звука, вжалась в мягкую ткань носом и задержала дыхание. Всё. Тут и останусь, если не прогонит.

— Знаю, — сказал Марк.

Что он имел в виду — не стала гадать, но кивнула. Конечно, знает. Я ощутила устремленные на нас взгляды и пробормотала:

— Ладно, идем.

— Куда это? А что же твои боли? Ты мне ничего не рассказала.

— Ну… Глаза и живот. Немного. Я просто устала и хочу нормально поесть.

— Раньше глаза болели?

— Нет. Но это не важно. Нас ждут.

Как тут не перехватить равнодушный, спокойный взгляд Агны? Она вела себя словно обычная знакомая, лицезреющая милую семейную сцену, но что-то в девушке выдавало изъян. Или это во мне появилась прореха, которая создавала ложные дыры и в остальных? Марк склонился и мягко поцеловал меня в лоб.

— Твои токи такие же, как прежде. Пойдем, вечером разберемся. Может, у кого-то ещё болит.

Хорошо, что кони снова были рядом. Я села в седло и прикрыла глаза. Дремать верхом меня учили братья.

После скудного обеда мы увидели во всей красе черту. Вернее было назвать её Чертой, потому что впереди стояла сплошная белая стена тумана.

— Минуешь пелену — и всё, — сказала Агна. — А кто уходит, никогда не возвращается.

— Но ты смогла, — напомнил Дэр.

— Потому что захотела. Обычно туда идут те, кому путь назад без надобности.

— Нам ещё на Атру возвращаться, — сказал Дэр с намеком. — Знаешь о ней?

Агна на мгновение задумалась, потом отрицательно покачала головой.

— Ты вообще о том, другом мире, что-то знаешь? — спросил Лео.

Девушка поглядела на него хмуро.

— Многое. Просто никогда там не была.

— Я не понимаю, — простодушно сказал Смайл. — Если ты знаешь о лесах — изобильных и приветливых, о морском просторе и краях озер, об уютных поселениях, почему живешь в этом предками забытом месте? Неужели нравится?

— Так нужно, — отозвалась Агна. — Кто-то должен стеречь границу. Уйду я — неужели ты, например, согласишься служить здешним духам?

Я видела, как переглянулись Магици. Им было хорошо известно, что прежняя Агна отлично знала потусторонний мир и не боялась с ним взаимодействовать. Я и сама всегда восхищалась её смелостью, способностью не отступить перед любой, самой жуткой нечистью. Кому как не ей быть хранителем?

— Понимаешь, тут такое дело, — сказал Дэр, и я поняла, что он хочет все рассказать. — Когда-то у нас была сестра. Мы с Бирном старшие в семье, и она…

Я не вмешивалась, пристально глядя на Агну. Что выдаст её? Что она скажет, узнав правду? Ответом стала добрая усмешка, смущение и пожимание плечами.

— Простите. Я правда не знаю, как могу быть похожа на женщину, умершую много лет назад. Совпадений, тем более таких странных, случается мало, и это что-то значит. Я с радостью объяснила бы всё, но не понимаю происходящее также, как вы. Чувствую, для вас это важно, и ничем не могу помочь… Возможно, мы разберемся, когда ступим на черту.

Ничего конкретного. Я так и знала! Собственная подозрительность начинала раздражать ещё сильнее спокойствия псевдо-Агны. Я надеялась, что пройдет время, и станет ясно — призрак это прошлого или некто, умеющий искажать настоящее. А пока что следовало держать её подальше от Марка и присматривать за остальными. Ветра говорили мне, что незнакомка опасна.

Агна раскрывалась подобно розовой закатной лилии на озерах Атры. Она стала чаще улыбаться, больше разговаривала и даже смеялась. Я не знаю, правда то была или моя ревностная выдумка, но мне казалось, что Марк все чаще смотрит на неё как глядел прежде. Возможно, мне просто нужно было успокоиться, но от уравновешенного, мудрого чувства я была слишком далека. Вела себя глупо, потакая злостной горечи — оставляла их наедине, хотя чаще втроем, вместе с Дэром, отговариваясь усталостью. И засыпала до того, как вернется супруг, а просыпалась уже в одиночестве.

А вот Агна не уставала вовсе, её выносливости могли позавидовать даже мужчины. Она так и несла с собой копье, и отлично с ним обращалась. Было видно: девушка рада нашей компании, и, возможно, захочет продлить знакомство, отчего меня прожигало ненавистью. Кажется, в искренности попутчицы сомневалась лишь я одна. Оттаяли Торми и Смайл с Дайрой, Солнечные и Грозовые воины. И снова совпадение — прежняя Агна умела расположить к себе людей.

Не видь я своими глазами мертвое тело сестры, не плач на её похоронах, подумала бы, что подобное воскрешение уж точно возможно. Те же черные густые волосы, яркие, большие глаза, высокий рост, прекрасная улыбка, нежные линии губ и изогнутые брови. Даже осанка, походка и жесты у них были одинаковыми… И только в глубине глаз новой Агны таилась опасность. Странно, что никто кроме меня не хотел этого замечать.

Шел второй день нашего пребывания на Черте, и я не могла не удивляться тому, как стремительно меняется погода. За час могли пойти дождь, град и даже снег; то затихал, то усиливался ветер, наплывали облака, а потом жарило что есть силы солнце, или приходили розовые туманы, чтобы через пять минут смениться веселой моросью. Однако далеко не это было самым необычным в краю счастья, как называла его Агна.

Здесь не росло ни одно из известных мне растений, не попалось на пути ни единого знакомого дерева или цветка. Я читала множество книг по ботанике, очень любила, как и Марк, разглядывать красочные иллюстрации в толстенных томах и знала множество видов. Но заколдованная долина растила такие создания, что оставалось только плечами пожимать.

Нам встречались грибы высотой в человеческий рост и цветы-деревья, на кронах которых жили ярко-рыжие большеглазые создания. Казалось, кроме этих цветов ни одно дерево в долине не способно вырасти прямо. Они изгибались и закручивались, падали к самой земле и переплетались. Порой казалось, что мы застрянем и не проедем дальше, и туго приходилось лошадям, которые не слишком хорошо умели лазать.

Ягод здесь было в достатке, да и рыба в протоках жила крупная. Агна всегда первой пробовала ту или иную пищу, доказывая, что та не причинит вреда. Что и говорить, девушка здорово нам помогала. Она успела подружиться со всеми и с каждым поговорила. Конечно, кроме меня, я держала глухую оборону. Хотя Марк и не тянулся к ней в открытую, но всё же проявлял симпатию, и я никак не могла избавиться от злобы. Однако на четвертый вечер настал и мой черед — мы пересеклись возле ручья, куда одновременно пришли умываться.

— О, привет, — сказала Агна. — Я не помешаю?

Вот она, вежливость с привкусом превосходства. Я пожала плечами, и Агна опустилась на колени в паре шагов от меня.

— Волнуешься за супруга, да?

— Не только за него, — пробурчала я. Потом, решив выложить всё сразу и в лоб, спросила: — Марк рассказывал тебе, что бы близок с прежней Агной?

— Дэр сказал.

Он грациозно откинула за плечи волосы и принялась их расчесывать. Вроде оборванка, а держится, словно царица! Я вдруг почувствовала себя ужасно неуклюжей, хотя всегда красивее танцевала. Но во мне не было той притягательной силы, что жила в Агне, её пышущей жаром отваги и стремительности…

— Ты боишься, наверное, что я стану с ним заигрывать? Брось, — улыбнулась девушка. — Марк, конечно, замечательный, такого мужчину хочется крепко обнимать и беречь… Но у меня и в планах не было разрушать ваш брак.