«Третье тело со связанными руками, видимо, найдут завтра. И это тело будет моим!» — неожиданно мелькнуло в ее мозгу.

Вот тут она не выдержала, развернулась на сто восемьдесят градусов и что есть силы понеслась назад, к лестнице на другом конце коридора.

За спиной послышалась возня, какие-то возгласы, но Маняша решила не оглядываться, она юркнула в пролет, одним махом вознеслась на этаж, выбежала в коридор и, подлетев к двери кабинета, распахнула ее.

Вторжение в тихий практикум химички по внезапности и шуму было подобно урагану. Два десятка глаз уставились на нее в немом изумлении.

На лестнице послышались торопливые шаги. Снизу кто-то крикнул бегущему:

— А кто это был?

Маняша влетела в класс и захлопнула за собой дверь. Алевтина Васильевна, озлобленная химичка, вздрогнула и поджала тонкие губы.

— Извините за опоздание, — промямлила Маняша и замерла у входа, с ужасом ожидая, что сейчас ее попросят выйти вон.

«Нет уж», — страх перед Соховым был сильнее опасения «неуда», приглашения матери к директору и даже отчисления из лицея «за публичное хамство». Она опустила голову и быстро пошла к своему столу, заранее решив, что из класса ее не выгнать даже с помощью батальона оперативников.

— Кузнецова! — строго окликнула ее химичка. — Что это за фокусы?!

Маняша перевела дух, села на стул и только после этого озарила преподавателя невинной улыбкой:

— Алевтина Васильевна, но ведь я же пришла!

Та только развела руками.

А «послушная ученица» с преувеличенным интересом принялась разглядывать пробирки на своем столе.

— За тобой черепашки-ниндзя гнались, что ли? — шепнул Леха.

— Хуже, — коротко ответила она и поправила взмокшие волосы.

— А кто?!

— Ой, мамочка… — Маняша зажмурилась. — Я вспомнила, кто.

— Ну… — он не понял.

— Леха, — она повернула к нему голову, — обещай мне, что будешь провожать меня до дома каждый день и каждое утро заходить за мной в лицей.

Видимо, глаза ее сказали ему больше, нежели слова. Он моргнул, кашлянул и, наконец, утвердительно кивнул головой:

— Ладно.

«Только вряд ли это меня убережет, если он захочет и меня убрать», — с тоской подумала Маняща и снова отвернулась к пробиркам. Ставить химические эксперименты ей не хотелось. Ей хотелось рыдать.

После бурного свидания Иван исчез. Вернее, не совсем исчез: на следующий день он позвонил и сообщил, что вынужден отъехать в командировку на неделю.

— Целая неделя, — проныла Варвара, положив трубку.

Однако, как бы ни тосковали тело и душа, пришлось смириться с фактом — Ивана она не увидит как минимум семь дней. Необходимо было чем-то себя занять. Причем уйти в это занятие с головой.

Магазин работал исправно, бухгалтер Птицын с грехом пополам в очередной раз разобрался с налоговой инспекцией. Шутил, что стоило ему это пару вечеров в ресторане с одной не слишком симпатичной инспекторшей, даже счета подколол к отчету, но Варвара ему все равно не поверила. Скорее всего соблазнил он эту инспекторшу, причем не раз и даже не два.

«Впрочем, — справедливо решила она, — это его дело, как он выполняет свою работу. Не может головой, пусть трудится другими частями тела».

Менеджер Петька развернул бурную деятельность, установил среди продавщиц жесткую дисциплину, поназаключал договоров, в общем, дело наладилось. Не без участия Максима, разумеется, который однажды пришел в магазин, отвел Петьку в сторону и долго с ним о чем-то говорил. А вот о чем, Варваре ни тот, ни другой не сообщили.

Одним словом, особенных занятий, в которые можно погрузиться по самую макушку, в собственном магазине Варвара так и не нашла. Дома тоже все было спокойно. Дети притихли и мирно учились. Даже Сашка перестал таскать в дневниках приглашения к учителям. Гоша после демонтажа фонтана куда-то пропал. Во всяком случае, Варвара его не видела. Она подозревала, что к воспитанию Гоши приложил руку опять же Максим.

Кстати, о Максиме. Катерина оказалась права — он действительно замечательный. И с ним Варвара могла бы жить как за каменной стеной. (Ну разве не пример: один раз человек появился на ее горизонте — и все встало на свои места, хотя, может быть, это только совпадение.) Но дело ведь не в том, хороший человек Максим, надежный он или нет. Дело в ней самой. А сама она ждет не дождется, когда вернется из своей командировки Ваня. Так что с Максимом, как это ни печально, все ясно. Он, правда, звонил пару раз: приглашал со всем семейством на пикник, потом на хоккей, но она, как честная женщина, отказалась. Пусть будет компаньоном по бизнесу, и не более того. Во всяком случае, с ее стороны будет неблагородно обнадеживать его своим расположением.

Словом, опустившись часов в шесть вечера на диван, Варвара с удивлением обнаружила, что делать ей абсолютно нечего.

«Вот это да! — восхитилась она. — Первый раз за много лет!»

И тут она вспомнила о «Клубе разбитых сердец».

«Да, как же я могла забыть! Ведь это напрямую касается Ивана!»

Она подскочила словно ужаленная и принялась лихорадочно одеваться.

Из своей комнаты выглянул Сашка.

— Мам, давай Интернет поставим.

— Только Интернета нам и не хватает!

— Ну, я не в том смысле, чтобы вы с Машкой себе кавалеров там искали. Просто мне кажется, что в Интернете можно почерпнуть больше знаний.

— Что?! Каких кавалеров?!

— Ну… — он покраснел. — Так, может быть, поставим? Как насчет знаний?

— Знаю я тебя. — Она натянула пуховик и, мельком глянув в зеркало, открыла входную дверь. — Будешь играть еще и по Интернету. «Денди» с тебя пока достаточно.

— Как знаешь… — прогундел он. — А что ты думаешь по поводу Машки?

Варвара занесла было ногу через порог, но остановилась, повернулась и пристально посмотрела на сына:

— Это ее идея Интернет поставить?

— Не совсем… Вообще-то мне Полишкин посоветовал…

— О-о! Только не про Полишкина! — Она выскочила на лестничную площадку, крикнув напоследок: — Приду, поговорим!

И стремительно понеслась вниз.

— Ты думаешь, Сохов тебя узнал? — Леха взял Маняшу за руку.

— Ничего я не думаю, я просто боюсь, — выдохнула она, ощущая легкую дрожь при упоминании о Сохове.

— Положение серьезное, — заключил Абрамов. — А где Пашка-то?

— Дома отсиживается, — отмахнулся Леха. — Решил не мозолить глаза в лицее.

— Здорово, — невесело усмехнулся Абрамов и повернулся к Маняше. — А ты уверена, что узнала второго?

— Ох! Да ни в чем я не уверена. Мне кажется, что говорил Ромка Совков, ну, парень из нашего дома. Только раньше я не знала, что он с Соховым дела имеет. Сохов кто? Просто мальчик по сравнению с Ромкой. Тот — крутой.

— А откуда ты знаешь про Совкова? — Леха легонько сжал ей руку.

Маняша поморщилась:

— Пару раз он звал меня потанцевать. Это что, преступление? Тем более я не пошла.

— Потанцевать, говоришь? — кавалер нахмурился.

— Ну да! В этот клуб… в «Паноптикум»… Подожди! Помнишь, Леночка говорила, что Медведев ждал Сохова с Ульяной в «Паноптикуме», и Совков приглашал меня туда же. Получается, что «Паноптикум» — место их тусовки.

— Просто он в нашем районе. Там всякая дрянь ошивается. Что тут удивительного? — пожал плечами Абрамов.

— А мне кажется, Маняша права, — задумчиво изрек Леха. — Они там наркоту толкают. А чем твой Совков занимается?

— Почем я знаю. Тем более он не мой. У него «СААБ», мобильный и пальцы веером. Вполне возможно, что и наркотой. Тем более что Сохов с ним дружит…

— Эй, ребята, — позвал Абрамов. — Заниматься наркотой еще не значит придушить физика с его законной супругой.

— Не с законной, а с бывшей, — поправила его Маняша.

— Какая разница.

— Но она слышала про «бабу, которая зазря пострадала», и про «мужика, которого с дороги убрали», — напомнил ему Леха.

— Значит, тогда вот что: нам нужно выяснить, каким образом физик мог помешать Сохову в его делах с наркотой или еще в чем-то.