— Привет…

От её улыбки меня переполняет настоящее блаженство. Один её взгляд, и мне больше не нужно обезболивающих!

Никита

Сложно не чувствовать себя мудаком, когда завидуешь больному человеку. А я как раз из таких. С недавних пор постоянно думаю о том, чтобы тоже заработать себе какую-нибудь болезнь. Желательно пострашнее. Такую, чтобы могла конкурировать с ножевым ранением, полученным в драке за честь любимой девушки.

— Андрюш, ещё пюрешку хочешь? — нежно воркует Олеся, пока я бесполезно стою возле кровати дяди.

— Спасибо, Леся, я уже сыт, — Андрей благодарно кивает, а я уже мысленно примеряюсь к табличке «осторожно мокрый пол», которую мы видели в коридоре. Эх, надо было растянуться там, сломал бы руку… может быть тогда, Леся и на меня обратила внимание?

— А я тут ещё котлетки на пару приготовила. Доктор сказал, что у тебя гемоглобин низкий, — с беспокойством выдаёт суетящийся Оленёнок. — Тебе надо кушать побольше говядины.

— Обязательно попробую на ужин, — отзывается Андрей и ловит малышку за руку, притягивая к себе для лёгкого поцелуя в щёку.

Вот же симулятор! Да он здоров уже как бык! Две недели тут загорает. Завтра выписывают. А он…

Вздыхаю, снова чувствуя себя скотиной. На самом деле, пока Андрей был без сознания, я молился всем известным богам, чтобы он выжил и был здоров. Я тогда почти не спал, всё дежурил возле его кровати. Потом он очнулся, и довольно быстро пошёл на поправку. Паника отпустила меня. Только, кажется, Леську так и не отпустила. Потому что она с утра до ночи суетится возле него. То готовит ему одному как на роту солдат, то из ложечки кормит, то подушку поправляет…

Конечно, последние дни мы проводим вместе довольно много времени, но, когда я провожаю её до дома, всякий раз не решаюсь ни на что более серьёзное, чем целомудренный поцелуй в щёку. Всё думаю, что она пока не готова… берегу её. Да и мысли Лесины сейчас, в основном, только о здоровье Андрея.

А вот он, засранец такой, пользуется своим привилегированным положением и не гнушается! Например сейчас, урывает хоть и невинный, но, всё же, поцелуй в губы! Офигенная роскошь, особенно если учесть, что Леся две недели назад ему в любви призналась. Ему призналась, а мне нет…

В груди неприятно сжимается, и я отворачиваюсь.

— Посетители, на выход! — в палату заглядывает медсестра. — Часы посещения окончены!

— Ну всё, мы придём завтра, заберём тебя, — обещает Олеся, а я просто киваю Андрею на прощание.

Он улыбается, глядя нам вслед, а мы с Лесей послушно выходим в коридор.

Спускаемся к тачке, и я открываю перед ней дверь.

Садимся в салон. Оборачиваюсь к ней. Демонстративно долго разминаю шею.

— Ты чего? — спрашивает Леся.

— Да вот, что-то шею потянул, — смотрю на неё с несчастным видом.

— Может, подушка неудобная? — она смотрит на меня с сочувствием.

Чёрт… какая же она охрененно милая…

— Да, очень неудобная, — отвечаю после небольшой паузы. Пока смотрел в её нежное, но немного усталое личико, чуть не забыл, что надо отвечать. Так и хочется добавить, что подушки на её кровати пипец удобные, и одна ночь на них уж точно исцелит меня, но… не решаюсь переть напролом. Почему-то мне до сих пор кажется, что мир между нами очень хрупок. Я лелею его. Не хочу спугнуть её расположение.

— Кхм-кхм! — кашляю, а потом прикладываю руку к своему лбу. — Пощупай, мне кажется, у меня жар?

Леся, конечно же, всё принимает за чистую монету и прикладывает к моему лбу ладошку.

Сосредоточенно трогает, придвигаясь ближе. А я кайф ловлю от её запаха… От прикосновений…

— Нет у тебя никакого жара! Что ты выдумываешь?

— Горло ужасно болит, — жалуюсь, изо всех сил показывая, как я несчастен. Чёрт! Как бы мне хотелось сыграть с ней в медсестру и пациента… я знаю пару отличных рецептов, которые безотказно помогут мне встать на ноги. Да… встать… видимо, не только на ноги.

— Слушай, может, ты инфекцию подхватил, пока мы по больницам ходим? — обеспокоенно говорит она.

— Да, вполне возможно! — согласно киваю.

— Ещё где-то болит?

— Да, — беру её за руку и кладу себе на грудь. — Вот тут.

— Лёгкие?

— Угу, — веду её ладошкой ниже. — И тут.

— И живот тоже? — хмурится Олеся.

— Да… и тут…

Опускаю её руку ещё ниже… гораздо ниже талии, и она с укоризной смотрит на меня.

— Никит? Ты что, симулируешь?

Твою ж… видимо, переборщил!

— Лесь, ты всё время думаешь про Андрея, — решаю сказать всё как есть. — А я… тоже болен.

Смотрю ей прямо в глаза. Это правда. Я, и правда, словно заболел ею. Каждую минуту думаю о ней. И когда её нет рядом мне очень больно.

— Больно, когда ты не рядом, — вздыхаю.

— Никит… прости, что не обращала на тебя внимания… — опускает глаза Олеся. — Просто Андрей… понимаешь, его ранили из-за меня. Я… — она вздыхает. — Чувствую вину! Если бы с ним что-то случилось, я бы…

— Детка, — сгребаю её в охапку, видя, как дрожит её нижняя губка. — Всё в порядке. Он уже выздоровел! Всё хорошо!

От кайфа, что она так близко и нуждается в моём утешении, мне хочется улыбаться. Понимаю, что момент крайне неподходящий, но просто не могу сдержаться! Леся рядом… Такая ранимая и нежная… Она рядом и позволяет мне её обнимать… Гладить шёлковую кожу, перебирать рассыпанные по плечам волосы…

— Я тебя люблю, — выдаю на выдохе. — Чёрт, как же я тебя люблю!

Леся всхлипывает и прижимается ещё плотнее.

— И я тебя, Никит, — признаётся негромко. — И я тебя очень люблю… влюбилась в первого взгляда!

— А… как же Андрей? — непонимающе переспрашиваю.

— И его тоже люблю, — шепчет. — Думаешь, это ненормально? Я ненормальная, да? Раз люблю вас обоих…

— Нет, маленькая… — сжимаю её ещё крепче. — Ты — самое чудесное создание в этом мире. В тебе столько доброты, что хватило на любовь к двоим… Я тобой восхищаюсь, Лесь! Я без тебя не могу…

— И я без тебя. Пыталась внушить себе, что могу, но в итоге, — вытирает вздёрнутый носик пальцами. — Не могу. Ни без тебя, ни без Андрея.

Она молчит несколько секунд, а потом добавляет решительно:

— И я прощаю вас, — стреляет в меня взглядом. — Но только больше мне никогда не ври! Ясно?

— А про больное горло можно? — лукаво усмехаюсь и тянусь к её губам.

— Ну если только про больное горло… — хихикает, а потом прикрывает глаза, и я касаюсь самых нежных губ в мире страстным поцелуем.

Олеся

— Эй, Андрей, погоди! — не успеваю бежать за Заречным по коридору больницы. Сегодня его выписали. Наконец-то! — Тебе нельзя…

— Что, малышка? — улыбается он, оглядываясь на меня.

— Не знаю… Так быстро двигаться? — смотрю на него с сомнением. До сих пор жутко волнуюсь за его здоровье. Кажется, одно неосторожное движение, и его рана снова откроется!

— Олесь, всё хорошо, честно! — он резко останавливается, а потом чмокает меня в щёку. — Пошли уже! Я больше ни минуты не хочу тут задерживаться!

Мы спускаемся в лифте, и я смотрю на Андрея. Сегодня он выглядит точно также, как в день нашего первого знакомства — в костюме, в пальто. Чисто выбрит, и даже волосы стильно уложены! Вообще, сегодня, когда по привычке пришла к нему в палату, так не узнала! Точнее, узнала в нём того, прошлого Андрея, и сильно удивилась переменам. Ведь последние пару недель я видела его исключительно в пижаме. Ну а теперь он снова стал тем стильным красавчиком, в которого я когда-то влюбилась.

— Где Никита? — спрашиваю, продолжая улыбаться. Вспоминаю, как после вчерашнего поцелуя в машине Ника, он подвёз меня до дома. Долго напрашивался в гости, и мне самой дико хотелось его пригласить, но… я решила, что пока не могу этого сделать. Несмотря на моё искреннее прощение, и то, что я, и правда, люблю этих обаятельных гадов, понимаю, что до того, как снова смогу полностью расслабиться в их обществе, нам троим необходим разговор.