– Не смей ко мне прикасаться, – просвистела Василиса, глядя ему в глаза. Гаврил, ошарашено потирая щёку, отступил на пару шагов.

Ядвига Мстиславовна, выглянувшая из кухни, быстро окинула их взглядом, хмыкнула и тут же скрылась.

Василиса прочистила горло и спросила, стараясь придать голосу непринуждённости:

– Так куда идти?

Гаврил только кивнул на дверь, ведущую из прихожей в боковую комнату. Василиса вошла, осмотрелась. Обычная просторная комната в деревенском доме – шкаф, стол, книжные полки, два окна. Кровать у стены. Под светлым тюлевым балдахином. На кровати кто-то лежит. Хотя почему – кто-то. Ясно, что это Зоя.

Василиса подошла ближе. Остолбеневшую Зою она видела в день Выпускного, когда её пытались снять со стола. Но теперь даже не было понятно, что там, за балдахином. Просто рыжеволосая фигура, укутанная покрывалами.

– Она хоть дышит? – спросила Василиса, пятясь от кровати. Почему-то смотреть туда было жутко.

– Никто точно не знает, – тихо произнёс Гаврил, усаживаясь на стул у кружевных краёв балдахина.

– И часто ты тут бываешь? – спросила Василиса, избегая смотреть на Зою – в окно, на потолок, да куда угодно, лишь бы не на кровать.

– Почти каждый день. Вот, читаю ей вслух. – Гаврил открыл какую-то книгу в цветастой обложке. – Думаю, может, знакомый голос ей поможет вернуться.

– Откуда? – обернулась Василиса.

– А куда её утянуло? – спросила Ядвига Мстиславовна, входя в комнату. В руках она держала светлую ступку, в которой разминала деревянным пестиком что-то пахучее.

– Куда? – переспросила Василиса, не отрываясь от мерных скрипучих движений пестика.

– Никто не знает, – вздохнула Ядвига Мстиславовна, усаживаясь на стул у стола и продолжая переминать травы.

Гаврил перелистывал страницы с цветными картинками. Видимо, он читал Зое какие-то сказки. Ядвига Мстиславовна всё переталкивала травы. Василиса не знала, куда ей деваться. Тишина, перемежающаяся с сухим перелистыванием страниц и расталкиванием трав, давила.

– А где её мама? – спросила Василиса, чтобы разогнать молчание.

– Да кто её знает. Усвистала. Да и слава Богу. Только её тут не хватало. – Последнюю фразу бабуля пробурчала угрюмо.

– Она вообще знает, что случилось? – продолжала спрашивать Василиса, только чтобы не молчать.

– Может, и знает. – Ядвига Мстиславовна снова стала перетирать травы в ступке.

Василиса вдруг вспомнила, как видела погибшую Дашу в заброшенном санатории «Черноречье». Но Даша тогда умерла взаправду. А Зоя – ни там, ни здесь. С другой стороны, чего тут только не бывает. Может, Ядвига Мстиславовна права, и если хорошенько поискать, можно и Зою где-то отыскать. Может, бродит по округе невидимая, ищет дорогу домой. А если не по округе? Если её утянуло куда-то далеко? Кто должен за ней туда отправиться?

Василиса осторожно глянула на Гаврила, разглаживающего книжные страницы. Щека у него от её шлепка здорово покраснела. Эх, наверное, зря она так. Всё-таки руки распускать – это последнее дело. Но ведь он же первый начал – нечего было её хватать, да ещё так больно. У неё, может, теперь синяки останутся.

Гаврил случайно поймал Василисин взгляд. Она быстро отвернулась. Чего хуже – кажется, ещё и пятнами пошла. Ну и прекрасно – теперь двое покрасневших в комнате.

Василиса сделала шаг к большому старому шкафу с резьбой над дверцей и огромным зеркалом, которое давно пошло волнами. Из-за плотно занавешенных окон и полумрака казалось, что отражение в зеркале движется, да ещё как-то криво. Сама Василиса в этом кошмарном стекле казалась искривлённой, зигзагообразной. И не хромала, а ковыляла.

Вдруг дверь сама собой стала медленно открываться. Протяжный скрип – и показался ряд цветастой одежды, развешанной на плечиках. Да тут целый гардероб, раза в три больше, чем у самой Василисы. Так значит, у Зои был полный шкаф разных платьев, а она всё время ходила в каких-то страшненьких мешковатых тряпках.

Дверь шкафа резко захлопнулась. Ядвига Мстиславовна прижала её рукой. Хмуро глянула на Василису и пошла на место, где на столе остались ступка и пестик.

– Что у вас там за травы? – хрипло спросила Василиса, чтобы отвлечь внимание от шкафа.

– Сбор для хорошего сна, – деловито ответила Ядвига Мстиславовна. – Хочешь, и тебе отсыплю?

– Нет, спасибо, у меня со сном всё нормально, – быстро протараторила Василиса. Ещё не хватало у этой бабки какие-то травы брать.

– А мне бы не помешало, – подал голос Гаврил. – И чтобы силы быстро восстанавливать. Бывает такое?

– Бывает, – с готовностью кивнула Ядвига Мстиславовна. – Я тебе наберу.

– Спасибо, – улыбнулся Гаврил. – А то устаю сильно, работы полно.

– И ещё сюда шастаешь каждый день, – вздохнула бабуля.

– Да, я вам вот печенек принесла, – спохватилась Василиса, доставая из рюкзака пакет, купленный в «Подсолнухе». – К чаю.

– Спасибо, в самый раз, – чуть удивлённо произнесла Ядвига Мстиславовна, принимая пакет. – Пригодится.

– Я рада, – выдавила Василиса последнее, что сумела придумать. Понятно было, что её присутствие здесь явно нежелательно, и все ждут её ухода, а значит, пора бы ретироваться. С другой стороны, уходить сразу, как пришла, вроде как невежливо. Но сейчас, кажется, самое время попрощаться. – Что ж, мне, наверное, уже пора.

Василиса хотела ещё пожелать Зое выздоровления, да желать некому. Хотя, возможно, Зоя и в таком состоянии что-то слышит.

– Надеюсь, всё будет хорошо, – придумала Василиса обтекаемую фразу.

– Пойдём, провожу. – Ядвига Мстиславовна поднялась с места и пошаркала прямо на Василису.

Пришлось быстро выбегать из комнаты в прихожую. Однако Василиса всё же успела заметить маленькую дверцу, ведущую в какое-то боковое помещение, откуда доносился запах, очень похожий на тот, что испускали бабкины травы в ступке.

Но Ядвига Мстиславовна быстро оттеснила Василису в сени, где она наконец-то сняла жутко неудобные сандалии и влезла в свои кеды. Будто кто-то ласково обнял ступни.

– А скажите честно. – Василиса поднялась на ноги с маленькой скамейки, где переобувалась, и кивком указала на комнату, где лежала Зоя. – Вы тоже считаете, что это всё из-за меня?

Ядвига Мстиславовна сидела на трёхногом табурете и тоже переобувалась. Громко сопя, стаскивала мягкие тапочки и влезала в лёгкие спортивные кроссовки.

– Хотелось бы мне всё на тебя свалить, – наконец проговорила бабуля, ставя тапочки в общую шеренгу домашней обуви. – Тогда бы я тебя в порошок перетёрла.

Василиса только усмехнулась, но на всякий случай слово «посмотрим» произносить не стала.

– Что, думаешь, не сумела бы? – бабка вперила в Василису пронизывающий взгляд разных по цвету глаз. – Я бы тебя в мелкую тёрку постругала, пережгла и по ветру развеяла.

– И почему не развеяли? – Василиса заставляла себя говорить спокойно и даже с нагловатой улыбкой, хотя в животе всё дрожало, пальцы занемели, а колени грозились подогнуться.

– Потому что бесполезно. – Ядвига Мстиславовна наконец отвернулась, и Василиса сумела-таки пошевелить пальцами. – Конечно, всё из-за тебя. Если бы вы не притащились сюда, то ничего бы и не было. А мы бы сейчас уже к их свадьбе готовились. – Бабка дёрнула головой, указав на боковую дверь. – Но видно, судьба была тебе сюда прикатить и всё перебаламутить. И этот ещё, костяной, тут же откуда-то вылез. Его до тебя здесь, почитай, лет семьдесят никто не видал.

– Знаете что, – с усилием улыбнулась Василиса. – Если бы не я, моя семья, и этот костяной, как вы его называете, то вы бы сейчас не к свадьбе готовились, а поминки справляли. Потому что их обоих скинули бы под гору ещё два года назад. А если бы вы тогда как-то выкрутились, то они оба всё равно бы сгинули. Просто не вернулись бы из Ведьминой пустоши. Это ведь я карту достала, по которой мы вышли. И если бы не я, то ваша дочурка в компании с Зоей и остальными сейчас разметала бы весь Покров до основания.

– Ишь, какая деловая, – снова уставилась на Василису Ядвига Мстиславовна. – Если бы не ты. Много на себя берёшь.