— Я думал, здесь ночью все сидят по домам.
— Гости будут смотреть на фейерверк как раз из дома мэра. Поджигать будут слуги, которым хорошо за это заплатят, а все остальные выйдут на балкон, завешенный сеткой.
Они замолчали.
— Если ты собираешься сделать это, не привлекая внимания, то надо будет очень постараться. Мы пока не знаем даже, где она сидит.
— Вот для этого нам и нужен тот, кто будет выходить, — заметил Деян.
— Поймаем и допросим? — понял Иржи. — Я пока осмотрюсь. Пойду гляну, что там с обрывом.
— А я посмотрю, куда ведет забор. У меня странное ощущение, что их забор упирается вон в то здание слева.
Они стукнулись кулаками, как всегда, и разошлись.
Почти в любом деле они с Иржи работали параллельно. Каждый выполнял свою часть. Друзья по большому счету не страховали друг друга, а просто заранее все тщательно планировали, стукались кулаками, и каждый брал свой кусок задания или подготовки плана. Так повелось. После того раза, когда они залезли к первой девушке Иржи, чтобы оставить подарок на ее столе.
Семнадцатилетняя домашняя девочка покорила друга, и он считал, что это любовь навсегда. Даже составил план, какая у них будет жизнь дальше: куда они переедут, где будут учиться. Возможно, Иржи прикинул количество их совместных детей. Про это Деян никогда не спрашивал.
Ничего выдающегося в той девушке рыжий не видел. Невысокая шатенка без каких-то там длинных волос, умопомрачительной фигуры, глубокого голоса. Просто девочка с соседней улицы. И ей всегда надо было домой. Только они выбирались из школы, огибали парк или проходили по паре улиц, а девушка говорила, что ей пора.
Но она знала, что у Иржи проблемы с оборотом и он учится в специальной школе, из которой выпускают с родственниками или в сопровождении сотрудников. Правда, не интересовалась, почему Иржи и Деян ходят везде сами, да еще после отбоя. Но она знала все про друга, и для нее приступы агрессии, полуоборот не имели значения.
— Так. Ее родители уехали, она говорила, что они работают за городом. Обычно мать возвращается в обед, — сказал тогда Иржи, стоя за высоким деревом у дома девушки, имя которой Деян уже забыл. — Я тебя подсажу, и ты откроешь окно, залезешь…
— … и положу коробку с сердцем на стол, — закончил за него Деян. Как более легкому, именно ему надо было это провернуть.
Как раз вчера они своровали в магазине шоколад, конечно в виде сердца. А еще месяц назад Иржи потратил все свои деньги на браслет с подвеской-сердцем. И он сам сделал коробку из цветной бумаги, догадайтесь с чем? С сердцем. Хотелось над этим подшутить, но Деян не стал топтаться по самоуважению друга в такой ответственный для него момент.
Деян не понимал, зачем так тратиться на самую обычную девчонку. Но Иржи она нравилась, и Деян мирился. В том числе с тем, что часто они теперь гуляли втроем, а то и Деян совсем один, чтобы эти успели нацеловаться перед школой. Только спустя время он понял, что завидовал, просто до боли завидовал другу и тому, что есть девушка, которой все равно, насколько Иржи оборотень. Может, поэтому называл ту девчонку обычной, неинтересной и, кажется, разок обозвал ее клушей-домоседкой.
Коробочка с сердцем осталась на столе, а Деян уже лез обратно в окно, когда Иржи снизу начал подавать странные сигналы. Мать девушки, оказывается, не уехала, а просто занималась чем-то в саду. Деян навернулся из окна, оторвав хлипкий узкий подоконник. Иржи подхватил друга, и они побежали под крики женщины. В школе их наказали, потому что впервые они прогуляли уроки, да еще сбежали с территории.
Мать девушки, кажется, потом вызвала полицию. На следующий день девчонка вернула подарок Иржи и рассталась с ним, сказав, что в окна лазят преступники. А еще, что они напугали ее маму. У Деяна осталась уверенность, что девушка сама испугалась того, что они проберутся к ней в любой момент и никто ее не защитит.
Иржи страдал почти год, периодически просил прощения, но девчонка оставалась глуха к его просьбам. Друг стал еще более хмурым, чем обычно, а потом поступил в полицейскую академию. Чтобы ловить преступников и, видимо, парней, которые пугают чужих мам, пытался шутить Деян, но Иржи сохранял при этом каменное выражение лица.
Но с тех пор главным правилом была подготовка. Они сначала все осматривали, а потом каждый брал на себя часть задания. Даже смешно, что правила их совместной работы зародились из-за какой-то коробки с сердечком.
Деян дошел до конца забора, тот никуда не упирался. Просто заканчивался, затем виделся небольшой просвет и стоял низкий дом. Судя по обветшанию, нежилой. Или, возможно, это здание когда-то служило для чего-то еще. Может быть, здесь раньше размещали стражу или вообще хранили документы.
Сразу за домом начиналась улочка, с одной стороны там виднелись глухие стены прилепленных друг к другу домов, с другой — вразнобой поставленные «коробки», которые задними окнами смотрели на забор тюрьмы. Часть домов кособоко накренилась, часть зияла провалами вместо дверей.
В начале улочки появились тени. Деян подумал, что это местные пауки переползают. Но смазанные темные пятна быстро выросли, приближаясь. А потом послышались голоса. Деян сделал пару шагов назад, хотя в темноте и едва пробивающемся свете звезд его вряд ли бы заметили. Впереди тени разделились и побежали в его сторону. Первым бежал парень, уворачиваясь от рук и тычков, не обращая внимания на то, как его «подбадривали» крепким словцом. Паренька на полпути к Деяну сцапали. Его преследовали пятеро, и все выше парня на две головы. Расклад был не в пользу мелкого, но Деян не двигался.
Этот мир отличался жестокостью, а сил, чтобы спасать каждого заблудившегося парня от бандитов, ни у одного человека не хватит. Даже если он чародей. Очень неумелый чародей, в случае Деяна. Он всегда себе говорил что-то подобное в этом мире, напоминал — не его это дело. Правда, паренек удивил.
Он со всей силы ударил схватившего его бандита по коленной чашечке, вывернулся и тут же врезал согнувшему ноги мужчине в нос. Остальных возмутила такая изворотливость, и они бросились к пареньку. Но тот вертелся, действовал не раздумывая, вовремя уворачивался или бил. Удары были простыми, но основательными, как молот. Не ради красоты. Стиль парня вообще не отличался изысканными манерами, но поражал эффективностью. Один удар — один «ох» противника. Ни изящества, ни каких-то новых ходов, парнишка в основном бил по коленям, а затем по носам. Быстро и точно.
Кто-то из нападавших свистнул, но другие не оставили парня в покое. Те мужчины, которых он вывел на минутку из равновесия, поднялись, на земле остался только один.
Тень позади мужчин как будто шевельнулась. Пока парень опять отпрыгивал от ударов и выворачивал до хруста руку одному из нападавших, тень стала четче и тихо переступила лапами.
— Черт, — пробормотал Деян.
Спустя полминуты тень протиснулась к мужчинам и остановилась у ноги одного из них. Жук едва доставал до колена и вел себя как послушная собака. Но Деян знал, что это вовсе не милое животное на поводке. Эту многолапую помесь скорпиона с бронзовкой условно относили к классу скабенидов и здесь держали вместо домашнего питомца, а точнее охранника. В отличие от скорпионов у этих жало было не столь ядовито и хвост с ним короче, а тело толще и покрыто защитой. Но яд вырубал жертву на десять минут, и, пока человек пытался справиться с головокружением и тошнотой, его обирали до нитки.
— Нехорошо нападать на беззащитных людей, — четко услышал Деян слова паренька и похолодел.
Это произнесли на арёйском очень знакомым голосом. Парень в этот момент отпрыгнул, округлив спину, чтобы уйти от удара. Его волосы, собранные в хвост, взметнулись и попали в руку одного из бандитов.
— Черт, Кира, — прошептал Деян.
Он сорвался с места раньше, чем все обдумал, но на ходу прикинул, кто стоит ближе к нему. Деян с разгона свалил одного мужика, наподдав ему ногой, и сразу вскинул руки, призывая ветер. Но скабенид уже подобрался к Кире, и его хвост взметнулся вверх. Ветер чуть отбросил жука, но его лапы впивались в камни, и к тому же на них вырабатывался особый состав, не позволяющий скользить. Им еще повезло, что он не полез на стену.
