— Конечно, — ни минуты не сомневалась я. Потом скосила глаза на притаившуюся за шторой кошку и попросила: — Джинджу, позови к нам, пожалуйста, своего хозяина. Время уже позднее, нам нужно завершить все деловые моменты и позволить леди Лукреции заняться поисками новой работы.

Кошка фыркнула, вышла из своего укрытия и, нервно дергая хвостом, сообщила:

— Да вон он, слушает.

Обернувшись, я увидела мага почти за своей спиной. Он лениво подпирал стену и, судя по всему, все это время находился под каким-то магическим сокрытием с глаз.

— Томас, тебе не стыдно? — спросила я. — Почему я вынуждена за тебя обсуждать финансовые вопросы с твоей бывшей сотрудницей?

— Потому что ты моя жена, — усмехнулся он. Судя по выражению глаз, на свою «бывшую сотрудницу» он был обижен, но не высказывать же претензии?

— Томас, дорогой… — начала она.

Пришлось мне вмешаться и демонстративно покашлять, напоминая, что это уже чужой «дорогой». Блондинка зыркнула на меня недовольно, но скандал устраивать не стала.

— Ты согласен? — спросила я мага. — Мне кажется, леди ван Хеллис имеет право на соответствующее выходное пособие. Она ведь не виновата, что ты не умер.

Прозвучало как-то двусмысленно. Почувствовала это не я одна, но все воспитанно промолчали.

— Разумеется. Лукреция, когда бы ты хотела?.. — начал говорить герцог.

Пришлось его перебить:

— Сейчас. Леди Лукреция ван Хе́ллис хочет сейча́с уладить все финансовые и деловые вопросы. Она устала и торопится.

— Я тороплюсь? — с иронией взглянула она на меня.

Странная особа, но, что смешно, враждебности я от нее не ощущала.

— Очень! В этом дворце сейчас находится много мужчин, которые жаждут утешить красивую женщину, с которой так вероломно обошелся герцог… э-э-э… Томас, какой ты герцог, напомни, пожалуйста?

— Элирский, — ответила вместо него Лукреция.

— Вот! Он самый. Коварный тип, который мало того что не умер, возмутительным образом испортив всем поминки, так еще и женился на ведьме. Не герцог, а сплошное разочарование для всех сегодняшних гостей.

Коварный тип коварно прыснул от смеха, но поспешно поднес к губам кулак, пряча веселье. А его бывшая фаворитка смотрела на меня, смотрела, а потом рассмеялась.

— Томас, поздравляю тебя, милый. Ты крепко влип. Наталья, вы позволите мне вас так называть? Я принимаю ваше щедрое предложение. Ценю в людях деловую хватку и чувство юмора. Думаю, мы с вами не единожды увидимся на светских мероприятиях.

— Вот и славно, — улыбнулась я. — Предлагаю нам всем пройти в кабинет, где и завершим все дела.

Лукреция усмехнулась, поправила прическу и пошла вперед, демонстрируя отменную фигуру, сексуальную походку и дорогие туфли. Мымра!

Ну, что я могу сказать?

Быть содержанкой богатеев выгодно. Очень! Моя жаба чуть не сдохла от зависти и жадности, когда услышала сумму, которую герцог тратил в месяц на свою любовницу.

Я аж булькнула от негодования и восхищения. Лукреция понятливо усмехнулась, Томас даже не понял, что не так. Но зато теперь я знаю, на какие примерно деньги я могу рассчитывать во время брака. С поправкой, конечно, что я не любовница, а жена. Пока фиктивная. М-да, с этим сложно…

Я вздохнула, погладила по спинке Джинджу, которую, кажется, чисто по-женски тоже лихорадило от таких растрат из хозяйского бюджета. Тут мы с ней были на одной волне. Могло бы быть нашим, но уходит какой-то левой бабе.

— С вами приятно иметь дело, лорд и леди ван Дирг, — тягуче сообщила Лукреция по окончании расчетов.

— А уж мне-то как приятно, — буркнула я, но тут же натянула на лицо улыбку. — Думаю, мы не однажды еще встретимся в обществе, да? Надеюсь, недоразумений не будет?

— Ну что вы, леди Наталья. Я ценю умных женщин с деловой хваткой. Вы мне, определенно, импонируете. — Она повернулась к хозяину кабинета. — Томас, дорогой… Ваша светлость, рада была знакомству. У меня остались самые теплые воспоминания.

Эта кикимора шагнула к нему, наклонилась и чмокнула в губы. Вот ведь! Провоцирует и показывает свою власть. Ну-ну.

Я ей ничего не сказала, а спросила у кошки:

— Джинджу, ты поможешь мне найти в библиотеке свод законов? Хочется узнать, какой штраф может быть, если совершенно случайно превратишь кого-то в жабу или проклянешь.

— О! Мы будем кого-то проклинать? Я хочу это видеть! — оживилась фамильяр.

Леди Лукреция вдруг заторопилась, забрала футляры с украшениями и ушла, поджав губы. Да, милая, какая бы ты ни была сердцеедка и красотка, но если жена уже завелась, не стоит ее злить.

Дамочка покинула нас, а мы некоторое время еще посидели в кабинете. Я с кошкой на двухместном канапе у окна. Герцог за столом. Я его не дергала, понимая, что человеку и так несладко.

Я, конечно, влипла сильнее и вообще в ужасе. Но и его можно понять. Почти умер. Воскрес женатым. Любовница оказалась совсем не рада его воскрешению. Родня тоже больше переживала о тех деньгах, которые они могли бы получить по завещанию, но увы, облом. А внезапно обретенная супруга — ведьма из другого мира.

Черт его знает, как у них тут с ведьмами все по-настоящему обстоит. Я не склонна доверять непроверенной информации. Но очевидно же, что он опасается меня провоцировать. Как и остальные, кто узнавал, кто я такая.

Не знаю… Вроде и приятно, когда тебя побаиваются, но оснований-то у меня нет считать себя опасной.

— Спасибо, Наталья, — сказал вдруг Томас.

Он не стал уточнять, за что именно. За все вместе, полагаю. Поэтому я спокойно ответила:

— Пожалуйста. А сейчас я хотела бы принять душ, сменить одежду и обувь. Если еще обеспечат массаж, будет идеально.

Муженек, которого я таковым пока не считала, невесело улыбнулся, потер лоб и встал из-за стола.

— Все будет. И, Наталья… Я понимаю, что у нас брак весьма своеобразный, но напоминаю, сегодняшнюю ночь мы должны провести в одной постели. Обещаю вести себя прилично. Но… так надо.

— Ладно, — не стала я спорить.

На самом-то деле я так устала, перенервничала и настолько эмоционально выжата, что мне сегодня уже все равно. Даже если он начнет вести себя неприлично, то я буду бревном, так что плевать.

Осознание, что, дожив до своих лет, он не обрел ни настоящей любви, ни преданных друзей, ни родственников, которые бы по-настоящему горевали о нем, было болезненным.

Вот так живешь, живешь, вроде все как у всех. Работа, хорошее положение в обществе, титул, состояние, репутация, мощный магический дар, обязанности перед обществом и короной. И ты вроде никого не обделял, был достаточно щедрым и даже в завещании никого не обидел.

А потом ты в некотором роде воскрес, а никто этому не рад. Нет, ненависти не было, явных врагов он вроде не имел. Но и на шею ему ни один человек не бросился с криками, мол, ты жив, это же так замечательно.

Нет.

Это было болезненное открытие. Печально, когда из близких у тебя имеется только преданный фамильяр. Но им положено, фамильяры иначе и не могут, это их суть — быть до последнего вздоха со своими хозяевами в радости и в горе.

А сейчас вдруг жена. Он весь вечер бросал на нее взгляды. Пока неясно, что у нее в голове. И было крайне любопытно подслушать беседу двух женщин. Той, что, как ему казалось, его любит и ценит. И той, которой он совершенно безразличен пока как мужчина, но имеет статус ее законного супруга.

И как это ни прискорбно, иномирянка себя показала с лучшей стороны, чем Лу́ци. Ни скандала, ни угроз, ни тени презрения или насмешки. Абсолютно деловой подход. И как же перекосило Лукрецию, когда Наталья предложила ей найти нового работодателя, а сейчас выплатить выходное пособие в размере месячной зарплаты.

Но, надо признать, он действительно оказался для Лукреции лишь работой. Было унизительно и обидно. И, думается, Наталья это поняла, но ни словом, ни взглядом не выдала этого. А он держал лицо, переводя деньги на счет леди ван Хеллис и вручая ей вынутый из сейфа комплект украшений. Не услышь он тот разговор, и Лукреция получила бы гораздо больше. Томас никогда не был жадным.