Когда его кинули на солому и закрыли дверь клетки он дождался пока затихнут шаги вдали и только потом поднялся. Цепь натянулась, не позволяя выпрямиться во весь рост, но теперь он легко, даже с наслаждением порвал ее. Железные звенья со звонким хрустом разомкнулись и звякнув упали к его ногам. Спустя еще мгновение туда же полетели кандалы с рук. Последними он освободил ноги.

Подняв руки к лицу ощупал голову. Он оброс, волосы свисали грязными патлами уже до плеч. Добравшись до повязки с мрачным удовольствием сдернул ее с глаз. Как ни темно было в подвале, но свет далекого факела показался ему яркой вспышкой. Голые, покрытые плесенью стены, лужа в углу, натекшая с потолка, жестяная миска с водой и рядом кусок буро-зеленого хлеба. Все почти так как он и представлял.

Он сжал кулаки, чувствуя как по венам бежит разгоряченная кровь. Сила, его былая сила возвращается к нему. И он теперь точно знает из-за чего. Да, пары фраз, услышанных там в ритуальном зале было достаточно, чтобы в голове созрел план.

— Что это Гур?

— Не знаю пока. Но… ничего хорошего.

— Я умру?

— Не должна.

Последнее прозвучало не очень убедительно.

Лея еще с минуту смотрела на свое запястье и с трудом пыталась понять — что же она видит.

Ушиб, после короткой схватки с призраком в библиотеке сначала предсказуемо посинел, затем потемнел, а потом превратился в… прозрачное пятно. Через небольшую дырочку на ее кисти можно было бы смотреть насквозь.

Она осторожно потрогала «рану». Кожа как кожа, только пожалуй холоднее чем обычно. Лея и не заметила бы ничего, если б на привале не закатала рукав, чтоб умыться. Увидев, что у нее на запястье не хватает целого куска закричала на весь лес, распугав птиц. Гур, прибежавший на шум тоже был не в восторге от увиденного. И в первый раз за время их знакомства не знал что сказать.

— Болит? — спросил он нахмурившись.

— Нет.

— Что-нибудь чувствуешь?

Лея прикусила губу, собирая ощущения.

— Как будто холоднее, вроде как приложили льдинку к этому месту.

Он еще покрутил ее запястье, рассматривая прозрачный кружок в руке и так и эдак, затем осторожно отпустил.

— Обвяжи руку и не трогай. — сказал он уже своим обычным приказным тоном, снимая с шеи платок и подавая ей. — Попробуем найти что-нибудь в городе.

— Ты видел когда-нибудь такое? — спросила Лея перевязывая кисть так, чтобы прозрачное место оказалось скрыто. — Или похожее?

— Нет. — признался он честно. — Может раны от пустот всегда такие… Но все равно ты пока никому не показывай и не говори.

Лея снова прикусила губу.

Час от часу не легче! Как будто мало ей было смертельных потрясений так теперь непонятные и оттого жутко-пугающие раны. А что, если это такая гангрена? И она вся скоро станет прозрачной?

— Да уж та водичка из замка сейчас не помешала бы. — сказала Лея доставая из мешка лепешки и финики.

— Угу. А если бы еще кристаллы истины — так вообще, никакие моры не страшны.

Наткнувшись на непонимающий взгляд Леи он терпеливо пояснил:

— Кристаллы, которые изготавливают лорды вулканы. Они обладают большой магической силой. Некоторые могут переносить на большие расстояния, некоторые позволяют увидеть прошлое или будущее. Но самые редкие это кристаллы истины.

— Что они делают? Всегда говорят правду? — сделала попытку Лея.

Гур мотнул головой. Подбросив дров в разведенный костер он почти с осязаемым сожалением вздохнул:

— Они увеличивают силу владельца в несколько раз. Если б мне попался такой кристалл я… уничтожил замок мор на «раз».

Лея разделила лепешку пополам и протянула кусок Гуру. Тот благодарно кивнул.

Пожевав хлеб и разбавив сухой пресный вкус сладким фиником она задумчиво произнесла, глядя в огонь:

— Как интересно у вас тут все. Маги, ведьмы, лорды… А много вас таких — лордов?

— Сейчас уже гораздо меньше.

— Лорды воды — это Крисстлы. — стала перечислять Лея, выуживая из памяти то, что он говорил ей. — Потом лорды воздуха…

— Штормы.

— Штормы значит, логично. Еще лорды грозы эммм… Ногарды?

Гур кивнул. А Лея отметила про себя — Фул де Гур Ногард, красиво звучит.

— Четвертые вулканы. А… кто они?

— Лорды Агнус. Огненные. — пояснил он видимо считая ее совсем глупенькой.

— И что же вы — такой крутой квартет да еще с магическими прибамбасами не можете победить одних единственных, этих самых, мор? Удивительно.

— Да ничего удивительного. — сказал Гур, запивая нехитрый ужин водой и располагаясь перед костром на ночлег. — Наш «квартет» находится в состоянии «не войны» уже лет сто.

— «Не войны»? Может мира?

— Нет. — Гур подложил руку под голову и уставился на яркое звездное небо. — Именно «не войны».

— Но почему вы не помиритесь? Если враг у вас один общий?

— Потому что нельзя помириться с упертыми идиотами. Крисстлы и Агнусы бросили нас, бросили Первомир, поселившись здесь. Мы говорили им, что нельзя нарушать границы, стихийным лордам нужно держаться вместе, но они не послушались. И что в итоге? Агнусы на грани вымирания — старому лорду Дорану не меньше девяноста лет, а о его сыне давно никто не слышал. Крисстлы вообще исчезли, даже замок свой бросили. Не с кем договариваться и мириться Каталея, просто не с кем.

Лея проглотила последний кусочек лепешки и тоже улеглась, не забыв укрыться плащом.

Небо было усыпано звездами как трава капельками росы на рассвете. И то ли от близости неба то ли еще от чего, но сами звезды здесь были гораздо крупнее и ярче, чем у нее дома. Единственное — тепла они не давали, так что без костра было все-таки не обойтись.

В словах Гура была какая-то нестыковка. Но какая именно она сейчас не додумала. Целый день в дороге сработал не хуже сильнодействующего снотворного. Уже через две минуты Лея погрузилась в глубокий сон.

Какая ей в конце концов разница — за что и почему воюют эти незнакомые ей лорды. Она чужая в этом мире и рана на руке наглядно это показывает.

Повернувшись спиной ко входу он сел на пол так, чтобы снаружи его было не достать. Затем взял миску, вылил из нее воду и стал стучать. Вполне громко, чтобы эхо отдавалось по всему подземелью и достаточно медленно, чтобы вызвать раздражение у своих надзирателей.

Реакция последовала быстро.

— Эй! Харош стучать!

— Брось тарелку я сказал!!!

Не обращая внимания на копошащихся стражников он продолжал отбивать ритм.

— Жрать позже будешь!

— Может он оглох?

— Ему глаза завязали, а не уши. А ну брось тарелку! Или останешься голодным!

Зазвенела связка ключей и совсем рядом раздались шаги.

— Ну я тебя щас…

— Эй, может не надо… Он же двинутый, кинь ему хлеба и все.

— Кину. — прошипел первый, вставляя ключ. — Я ему так кину мало не покажется.

Когда дверь клетки распахнулась он еще выждал немного, а затем схватил замахнувшуюся на него руку и вывернул под дикий визг:

— Аа-ууу!!!

— Демоны! Где его кандалы?! Зар, чтоб тебя, ключи дава…

Второй голос оборвался также — под хруст ломающихся позвонков.

Он прислушался. Тихо. Но это пока. Надо бежать пока не пришли остальные.

Отпихнув ногой смятую жестяную миску и перепрыгнув через два тела он побежал. Даже с завязанными глазами он смог бы преодолеть этот путь, но теперь, свободный от всех цепей он летел как ветер — тихо, почти бесшумно.

Двадцать шагов. Поворот. Еще десять.

Ноги сами притормозили. Он много раз проходил тут, но только теперь увидел, что здесь тоже клетка. С сидящим в ней худым мальчуганом.

Пара серых, сверкающих на грязном лице глаз уставилась на него.

Если он сейчас потратит время на то, чтобы открыть эту клетку — может не успеть выбраться из замка. Более того бежать, а затем и прятаться вдвоем будет сложнее. В разы. В конце концов, не его вина, что мальчишку поймали. Но он однозначно будет виноват если даст поймать себя.