— Пусть вас это не беспокоит, Арсений Иванович, — собрался уходить капитан. — Вы со своими товарищами в самом ближайшем времени сойдёте на берег. Распоряжение будет отдано. Не скажу, что был рад нашей встрече, но за прояснение ситуации благодарен. Честь имею! Идёмте, Игорь Сергеевич.

— Подождите, — остановил их Жагрин.

— Что ещё? —обернулся от двери Сыч.

— У меня к вам встречное предложение, капитан. Доставьте нас на Урал, а потом уж воюйте, сколько душа пожелает. В конце концов, это ведь вы сбили прилетевший за нами вертолёт, — напомнил Жагрин. — Теперь, как говорится, пусть долг платежом булькнет.

— Даже речи быть не может. Вашим геологам придётся искать другое такси.

— Они не геологи.

— Насколько я помню, недавно вы утверждали обратное. Что за игры, Арсений Иванович?

— Шпионские, капитан. Возможно, с научным налётом. Точнее не скажу. Не знаю. Но подозреваю: что-то у китайцев здесь нечисто. Раз американцы ими заинтересовались.

— А с паромом это никак не связано? — неожиданно для себя спросил Зотагин.

— С каким паромом? — заинтересовался капитан.

— Ерунда! — отмахнулся Жагрин. — Выдумки! Кому он тут нужен, паром этот!

— Может и выдумки, — не стал спорить с бригадиром Зотагин. — Только Голубчик говорил, будто блогеры, что о пароме писали, все вдруг куда-то разом пропали. Как испарились. И тему о пароме никто больше не поднимал. Словно запретили. Вон и Тихон с Павлом про паром слышали. Тоже от Серёги. Перед самым отъездом, — сказал он.

— Что-то такое припоминается, — помедлив, признал Дзьонь.

— Было, Паша, — подтвердил Жиртуев. — А ещё Сергей чего-то там очень сильно боялся. Вплоть до того, что ехать на Урал из-за этого не хотел, — добавил он. — Ты, Арсений, с ним даже поцапался тогда. Предложил катиться на все четыре стороны. Тебя, мол, никто туда силком тащить не собирается. Вспомни.

— Предлагаю закончить вечер воспоминаний и перейти к сути вопроса, — прервал их командир корабля. — Из вашего рассказа, Арсений Иванович, выходит, что в идеологии Китая по-прежнему доминирует коммунистическое направление?

— Верно, но с оттенком частной собственности, — ответил Жагрин. — Обогащаться не запрещено, но господ нет. Товарищами друг друга называют.

— Хоть одно светлое пятно на карте мира! — усмехнулся капитан-лейтенант. Он стоял возле двери рядом с командиром.

— Хотелось бы подробнее узнать о вашем Урале, — сказал Сыч, оставив без внимания реплику штурмана. — Что там, могло заинтересовать китайцев? Да ещё в тайне от американцев, как вы утверждаете. Ни за что не поверю, Арсений Иванович, будто у вас на этот счёт нет никаких догадок.

— Догадки есть, — подтвердил Жагрин. — Скорее всего, речь там о каких-то технологиях в области вооружения.

— Даже так? Откуда такая уверенность?

— Чуйка плюс аналитика. Да и сам всю сознательную жизнь с автоматом пробегал. Тема до боли знакомая. Разговоры у них, капитан, были далеки от геологии. Пока шли по тайге, было время понять это.

— Допустим. А на Урале, значит, есть такие технологии? Я правильно вас понял?

— Там много чего есть.

— А конкретнее?

— Не знаю. Даже догадок нет. Американцы как-то пытались уральцев прощупать. Сильно не получилось. Что там произошло, до сих пор неизвестно. Сразу всё засекретили. Но испугались тогда полосатые до смерти. В прямом смысле. С тех пор они Уральскую Республику верстой обходят. Турки, глядя на них, туда даже не полезли. Вот, собственно, и вся конкретика.

— То есть, если я вас правильно понял, Урал не относится ни к американской, ни к турецкой зонам влияния? Довольно странно для общей картины вашего мира.

— Там вообще много странностей, — признал Жагрин. — Настолько, что Урал у нас считают зоной отчуждения. Чёрной дырой, куда не стоит соваться. Они давно там сами по себе. Поэтому рассказы о каком-то там пароме считаю полной чушью. Или кодовым названием чего-нибудь этакого. Обычное дело.

— Чёрная дыра, значит… И китайцам что-то там понадобилось… — капитан вернулся на своё место у столика. — Признаюсь, заинтриговали вы меня, Арсений Иванович.

Зотагин, слушая бригадира, тоже не переставал удивляться. Выходит, зря они не верили Голубчику. Прав был Сергей в своих опасениях. Сам же Иваныч тогда эту тему стороной обходил. Хотя знал, что ехать на Урал себе дороже. Опасно. Но не предупредил. Не намекнул даже. Привык, как у себя в армии: делай сейчас, а вопросы потом задавать будешь. Если жив останешься. Сделали. А теперь выкручиваться приходится. Чтобы в живых остаться.

За иллюминатором давно стемнело. Ночное небо опрокидывалось в воду густой россыпью звёзд. Светлая дорожка отражения невидимой отсюда луны зыбко тянулась вдаль к скрытому темнотой горизонту. Но сна у Зотагина не было ни в одном глазу. Нервы. Считай, весь день на взводе. И всё тело болит. Засиделся. Не мешало бы немного размяться. И сходить кой-куда. Выпитый чай просился наружу. Похоже, не только у него. Остальные тоже нетерпеливо поглядывали на бригадира, но озвучить проблему пока не спешили. От того, сможет ли Жагрин убедить капитана идти к Уралу, решалась их судьба. Судьба оставшихся на барже китайцев сейчас тоже зависела от согласия командира корабля. И судьба Голубчика и Осокиным. Зотагин понимал, что благосклонность Ирикова не бесконечна и продлится лишь до определённого момента. Пока это выгодно самому Ирикову. Они же для представителя Великого Турана являются всего-навсего расходным материалом. Случись что, никто даже не посмотрит в их сторону. Вот и выбирай из двух зол ту, где есть хоть какая-то надежда.

— Какое расстояние необходимо пройти? — принял решение капитан.

— Километров четыреста, — ответил Жагрин.

Сыч посмотрел на штурмана.

— Примерно двести шестнадцать морских миль, — сказал тот. — Приемлемо.

— А нас там не встретят, как встретили тех американцев?

— Ручаться не могу, — не стал обнадёживать капитана Жагрин. — Но в этой луже шанса выжить у вас нет. Вами здесь скоро плотно займутся.

— Хотите сказать, каратели уже в пути?

— Вряд ли. Ночь на дворе, — кивнул в сторону иллюминатора Жагрин. — Ночью они спят. С утра начнут. И то не сразу. Пока операцию распланируют, пока с верхами согласуют, пока взаимодействие с партнёрами наладят, а тем, в свою очередь тоже надо всё спланировать и согласовать. Учитывая, что предстоит не обычная акция устрашения кочевников, а прямое боестолкновение с неизвестным противником, произведут ротацию экипажей. Не все же готовы умирать даже за хорошие деньги. А это подбор для операции наёмного контингента и решение о его дополнительном финансовом обеспечении. К обеду, думаю, управятся.

— Вы это серьёзно? — удивился капитан. — Да… Порядки тут у вас однако… Ну да ладно. Будет для нас большим плюсом. Срочно рассчитайте путь корабля с подходом к баржам. — обернулся Сыч к штурману. — Примем с них на борт шесть человек. Тревогу пробьём через четыре часа. Как раз к рассвету. Тогда же и задачу поставим. А пока всем свободным от вахты отбой. Вас тоже касается, — сказал он Жагрину. — Сейчас пришлю сюда Орешкина. Поможет вам устроиться.

12.

Малый десантный корабль «Сергей Осипов» уже больше трёх часов шёл полным ходом, держа курс на Уральский хребет. В иллюминатор смотреть было бесполезно. Кроме облака водяной пыли с мимолётным разноцветьем сверкающих в нём радуг, всё равно там ничего не видно. Лишь иногда завеса брызг на мгновение спадала, открывая яркую синеву неба и слепящую солнечными бликами водную гладь. Жагрин в рубке, куда по распоряжению капитана, он отправился сразу после попытки захвата корабля лесовиками, наверняка видел много больше, может уже и горы на горизонте, но Зотагину сейчас было не до этого. Больше заботил Тихон. Он лежал на лавке с наспех наложенной на рану повязкой. Пуля попала ему в живот. Иногда Тихон ненадолго приходил в сознание, просил пить, порывался что-то сказать. Дзьонь сидел возле него, придерживая на коленях голову друга. Время от времени он криво усмехался, недобро щуря и без того узкие глаза. Понимал, что Тихон без помощи умрёт. А помощи им сейчас ждать неоткуда. Зотагин тоже понимал это. И от безысходности на него вдруг нахлынуло какое-то унылое безразличие. Ничего не смог с собой поделать. Устал он от этих передряг. Сильно устал. Настолько сильно, что уже ничего не трогало. Даже то, что жив остался, хотя по всему выходило и ему разделить участь Голубчика с Осокиным. Спасся, напросившись в спутники к бригадиру. Повезло. Судьба так распорядилась. Вот только ещё неизвестно, что им дальше от неё ждать. Там, куда они сейчас направляются. Может, мёртвым позавидовать придётся.