— Кто сжёг вертушку на тех снимках тоже есть? — спросил Жиртуев.

— А ведь он прав, — поддержал Тихона Дзьонь. — Горело-то совсем недавно. Значит злодеи сейчас могут рядом быть. И пилотов мы не видели. Их трупов, — уточнил он. — Снова повод обеспокоиться. Пилоты вполне могли рассказать и, скорее всего рассказали, кого и когда они тут дожидаются. А спросили их об этом обязательно. И ответ получили. Ясный и подробный. Иваныч подтвердит, что способов добиться правды в таких случаях очень много.

— Подтверждаю, — оскалился Жагрин.

— А теперь за нами откуда-нибудь потихоньку присматривают, — предположил Павел.

— Чтобы тоже к рукам прибрать, — добавил Тихон.

— Зачем мы им? — не поверил Голубчик.

— Вот сам у них и спросишь, — вместо Тихона ответил Осокин.

— Если успеешь, — усмехнулся Дзьонь.

“Сейчас опять начнёт каяться, что согласился поехать,” — недовольно подумал Зотагин, глядя на испуганного подобным предположением Сергея. Последнее время Голубчик раздражал всех своим постоянным нытьём. Да и сам он стал выглядеть как-то неряшливо. Обрюзг, щегольская эспаньолка давно превратилась в запущенную нечёсанную бороду. По утрам умывался с неохотой и торопливо, сетуя на отсутствие горячей воды, а на предложение самому её подогреть, каждый раз обижался. В конце концов на жалобы Голубчика махнули рукой. Не только он испытывал неудобства. Все находились в одинаковых условиях. Вот и сейчас не обратили внимание на его недовольное бормотание.

— Хорошо, — согласился Фан-Цзынь. — Поднимем квадрокоптер.

Пока китайцы готовили дрон, Зотагин решил прогуляться к берегу озера почти вплотную подступавшему к подлеску, где сейчас стоял «Витязь». За время перехода краска на его бортах местами облезла, обнажив потемневший металл, отчего транспортёр выглядел неухоженным. “Совсем как Голубчик,” — про себя пожалел его Зотагин.

Остальные тоже воспользовались паузой и вышли из секции на воздух. Павел с Тихоном что-то обсуждали с бригадиром среди деревьев неподалёку от транспортёра. Голубчик, щурясь на солнце, сидел на пороге жилой секции. Лу, распахнув обе двери, чем-то занималась в кабине. Опять, наверное, наводила порядок, хотя Зотагин не понимал, какой порядок там ещё можно наводить.

— Саня, подожди! — догнал его Осокин. — День-то какой хороший!

День и впрямь выдался замечательный. Солнце стояло в зените и было по весеннему ласковым. Лёгкие порывы ветра несли прохладу и запах талого снега. В ярко-синем небе белоснежными стайками плыли редкие облака. Даже не верилось, не хотелось верить, что в полукилометре отсюда в этом же леске лежит сгоревший остов вертолёта.

Ветер гнал по озеру мелкую рябь. Жухлая прошлогодняя трава под ногами густо пятналась зеленеющими побегами молодой поросли. Островок с рощицей деревьев перед ними наполовину скрывал вид на лесистый дальний берег озера.

Послышался тонкий зудящий звук. Зотагин оглянулся и успел заметить, как с рук Шимаева устремился в небо квадрокоптер. Он быстро набрал высоту, превратился в едва заметную в точку, а потом и вовсе растворился в синеве. Управлял дроном Линху. Дмитрий Олегович с Денисом стояли рядом, отслеживая картинку с камеры дрона на экране пульта.

— Давно собираюсь спросить… — как бы между прочим заметил Леонид, рассматривая камышовую протоку у острова. — Елена случаем ничего тебе не говорила?

— В смысле? — не понял Зотагин.

— В смысле, что им на Урале нужно? Может в разговорах пока ехали хотя бы намёк какой проскользнул?

— Нет, — подумав, ответил Зотагин. — Ничего такого не было. А тебе зачем? — удивился он.

— Не нравится мне всё это. Очень не нравится. Вот и хочется знать, стоит ли оно того.

— Тоже жалеешь, что поехал? Как Серёга?

— Жалею, — признался Леонид. — Слишком много здесь непонятного. И, похоже, дело серьёзное, раз полосатые заинтересовались. Теперь не отстанут. А мне, знаешь, опять в лагерь совсем не хочется.

— Думаешь, они вертушку сожгли?

— Американцы? — посмотрел на него Осокин. — Не знаю. Могли и местных натравить.

— Местных? — удивился Зотагин.

— Ну да, местных, — подтвердил Леонид. —Амеры вполне могли их подключить. Тут всяких прихвостней хватает. И американских, и османских. Особенно на юге. У нас в концлагере, помню… — что было в концлагере Осокин рассказать не успел. Внимание отвлекла подозрительная суета на стоянке. — Что-то там случилось, — забеспокоился он. — Пойдём, узнаем.

— Изображение с дрона ушло! — встретил их Дзьонь. — Сбили нашу птичку!

5.

— Там остров длинный такой. Западнее, километрах в пяти от нас примерно. За островом две баржи борт о борт стояли, — рассказывал об увиденном с дрона Илья. — Вроде деревни на плаву. Загоны у них на палубе были. Коз в них разглядели, кур. Людей тоже там видели. В одном месте бельё сушилось. А под самым берегом пряталось что-то большое в сером камуфляже.

— Мы его потому и заметили не сразу, — вставил Денис. — Он с берегом сливался, там ещё деревья увидеть его мешали…

— Описать можете? — спросил Жагрин. — Хотя бы грубо?

— Корабль… плоский такой… на большой понтон похожий…— стал вспоминать Илья. — В центре надстройка и здоровенные винты в гондолах… Три штуки. Да, Денис? Мы поближе подлетели, чтобы рассмотреть его получше. Тут нас и кувыркнули из чего-то.

— Слышали о чём-нибудь подобном, Арсений Иванович? — поинтересовался Фан-Цзынь, протягивая ему пульт управления потерянного дрона со смазанной картинкой на экране.

— Вживую никогда не видел, но слышать о таком кораблике приходилось, — вгляделся в неё бригадир. — Давно, правда, поэтому могу ошибиться. Мореманство не по моей части. Но, если это именно то, что я подозреваю, ты, Илья, нас всех своим любопытством под монастырь подвёл.

— А что ты подозреваешь, Иваныч? Чем этот понтон опасен? — опередил всех вопросом Осокин.

— Не понтон это, Лёня, — сказал Жагрин. — Это десантный корабль. Такие стояли на вооружении ещё до Великого Парада Демократий. Доставляли военную технику и живую силу к линии боевого соприкосновения. Сами тоже зубастыми были. Могли при случае любому глаз на жопу натянуть, — вспомнив что-то своё, усмехнулся он. — И не факт, что этот, как ты его назвал, понтон все свои зубы давно выплюнул. Наверняка что-то приберег на всякий случай. Признаюсь, не ожидал я здесь такой экспонат встретить. Думал перетопили их все в тридцатых,

— Не все, выходит. Один остался, — Дзьонь поправил на автомат плече. — Как считаешь, Арсений, это он ту вертушку на ноль списал?

— Не знаю. Но, если им о нас уже известно, лучше поскорее убраться отсюда. Подальше от берега. В тайгу, надеюсь, они за нами не полезут.

— Думаю, вы правы, — согласился с бригадиром Фан-Цзынь. — Не надо дёргать тигра за усы.

— Опять в леса, значит! — Голубчик раздавил подошвой докуренную до фильтра сигарету. — Болтаемся туда-сюда, как дерьмо в проруби! Когда же это закончится, наконец?!

— Ты, Серж, поосторожнее выражайся, — набычился на него Осокин. — Себя можешь чем угодно считать, а за остальных подписываться не надо!

— Остынь, политический. Я фигурально, — отмахнулся Голубчик.

— Тихо! — рявкнул Жагрин. — Все это слышат или только у меня в ухе звенит?

— Похоже к нам с ответным визитом пожаловали, — тоже прислушался Фан-Цзынь.

Теперь и остальные отчётливо слышали прорывавшийся сквозь шум ветра звук, похожий на комариное зудение. Зотагин попытался найти его источник, но, сколько ни всматривался в небо, ничего не разглядел. Остальные тоже, хотя энергично крутили задранными вверх головами. Первым вражеский дрон увидел Дзьонь.

— Вон там, возле облака, — указал он.

— Какого? Их тут много! — спросил Линху. Он стоял рядом с Зотагиным.

— Вон того, на голову лошади похожего. Точка чуть ниже храпа. Видишь?

— Увидел!

Теперь и Зотагин рассмотрел едва заметную точку висящего над ними дрона. Влекомое ветром облако на несколько мгновений скрыло его, потом дрон появился снова и вроде бы снизился, потому как чуть увеличился в размере. А может просто показалось.