Все описанные здесь события являются вымыслом. Автор не несёт ответственности за случайные совпадения имён и фамилий персонажей, названий населённых пунктов, а также любого иного сходства с реальностью.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

1.

— Какие будут предложения? — Фан-Цзынь поднял глаза от раскрытого ноутбука на столике. — Рассмотрю самые сумасшедшие. Ситуация у нас, прямо скажем, чрезвычайно сложная. Так что не стесняйтесь. Кто первый? —обвёл он взглядом собравшихся.

Плафон под потолком жилой секции транспортёра светил вполнакала. Приходилось беречь аккумулятор. Климат-контроль был отключен штатно. Им пользовались только в движении. На стоянках растапливали компактную металлическую печь, установленную возле перегородки спального отсека. Там и теперь тлели дрова. Начало мая в этих широтах теплом не баловало. Днём солнце уже начинало пригревать, но к утру лужи затягивало тонкой корочкой льда, а в низинах ещё не стаял снег. Хорошо хоть гнусу и прочему комарью время пока не подошло.

— Смелее, товарищи, смелее. И господа тоже. Мы с вами сейчас в одной лодке, — поторопил Дмитрий Олегович.

— Можно и дальше на транспортёре. Напрямую, — неуверенно предложил Шимаев.

— Если через топь напрямую, то это без малого четыреста километров. Но по прямой никак не выйдет. Хорошо, если ещё половина прибавится, а ведь может и больше, — сказала Елена. — В принципе пройти можно. Если особо в трясину не лезть. И соляру где-нибудь раздобыть. Баки почти сухие. Максимум на полторы сотни осталось.

— Топливо наверняка у местных есть. Если попросить, могут поделиться, — заметил Осокин.

— Ага, разбежались они, как же! Можно подумать, у них тут заправка на каждом углу. Сами наверняка над каждой бочкой дрожат, а тут мы все такие из себя красивые упали с просьбой нацедить от щедрот полтонны солярки. Вот обрадуются-то! — возразил Голубчик.

— Полтонны мало. И необязательно солярки. Нам любое сгодится, — сказала Елена. — Надо тонну. А лучше две. Или три, — подумав, добавила она. — Чтобы с запасом.

— Тем более, — усмехнулся Сергей.

— Если хорошо попросить, то дадут. Никуда не денутся, — сжал бороду в кулак Линху.

— Дать-то они дадут, — заметил Дзьонь. — Только ты, Илья, сам потом тому не рад будешь. Когда местные тебя в болоте утопят.

— С местными лучше не ссориться. Это правда, ёжики колючие, — поддержал напарника Жиртуев. —Мало ли какая помощь нам от них понадобится.

Ситуация и впрямь сложилась аховая. Они должны были прийти в этот, как оказалось, заранее оговоренный китайцами квадрат на окраине топи, ещё двое суток назад. Здесь пересесть в ожидавший их вертолёт и уже без приключений добраться по воздуху до места назначения. С другой стороны, может и хорошо, что опоздали. Зато остались живы. Потому что вместо вертолёта обнаружили его обгоревший остов. Огонь потух, но развороченный корпус машины ещё кое-где дымился, распространяя острый запах гари. Даже по оставшимся фрагментам можно определить, что вертолёт был гражданским, но по нему всё равно ударили ракетой. С воздуха или земли, сейчас можно только гадать. Как и то, кому и чем не угодил его экипаж.

Теперь пришлось решать, что делать дальше. Выбор был скромным. Честно говоря, его совсем не было. В приемлемом варианте. Вернуться назад они не могли по двум причинам. Слишком далеко забрались в тайгу, а горючки в баках «Витязя» почти не осталось. И заправиться негде. Значит придётся бросить транспортёр и много дней, если не месяцев, на своих двоих добираться до цивилизации через непроходимые таёжные дебри. А уж там, когда доберутся, – кому как повезёт. Зотагин подозревал, что не повезёт никому. И в первую очередь китайским геологам, которые, к слову, оказались вовсе не геологи.

Идти на транспортёре через Большую топь до Уральских гор, как предложил Денис, Зотагин вообще считал самоубийством. После марафона в три с лишним тысячи километров этот путь транспортёр просто не выдержит. Тем более по болотам, где из мотора всю мощность выжать придётся. А он почти весь свой ресурс выработал. Это даже уже на слух определить можно. Тут и солярка не поможет, хоть ей по самые уши залейся. Если намертво заглохнет где-нибудь посреди топи, поневоле придётся проситься к аборигенам на постой. А там и самим недолго стать местными. О чём Зотагин прямо и сказал.

— Неприятная новость! А ты как считаешь? — посмотрел на Елену Дмитрий Олегович. — Это серьёзно? С двигателем?

— Пока тянет, — пожала плечами та. — Но случиться может. Саша прав.

— И тогда?

— Тогда всё от местных будет зависеть. Тех, кто нас отыщет, — ответил за Елену Дзьонь.

— И когда отыщет, — в тон ему добавил Жиртуев. — В этих топях можно до второго пришествия загорать, пока найдут. Вот попали, ёжики колючие!

— Зря я согласился сюда с вами ехать. В бега надо было подаваться. Ведь как в воду глядел, — попенял самому себе Голубчик.

— А тебя, дурака, в экспедицию за хрен никто не тащил, — подал голос Жагрин. — Сам напросился.

Бригадир последнее время выглядел больным. Злой стал какой-то. Видно исподволь чувствовал за собой вину, но признаться в том сам себе не торопился. А может и впрямь заболел, хотя раньше ни на что не жаловался. Уткнув нос в воротник куртки, он дремал на раскладном пластиковом стуле в углу жилой секции неподалёку от столика, где расположился Фан-Цзынь, заменивший Арсения Ивановича на посту руководителя экспедиции.

— Ещё неизвестно, кто из нас дурак! — парировал Сергей. — Я, например, перед тем толстым негром не тянулся, как некоторые, и не орал с выпученными глазами: “Господи, благослови Америку!”

— Обычный ответ при поощрении согласно Уставу Сил самообороны Сибирской Республики в память о первом Президенте России. Что тебя не устраивает? — раздражённо бросил Жагрин.

— Да, тот ещё был презик, — пробормотал в противоположном углу Осокин. — Земля ему гранитным щебнем.

Кем был тот президент, Зотагина абсолютно не волновало. Как и мнение о нём Леонида. А вот авторитет бригадира сильно упал в его глазах. С того момента, как они повстречали американцев. Откуда те взялись на пути «Витязя» посреди безлюдной тайги было непонятно, пока не выяснилось, что это Жагрин доложил кому следует о подозрительных действиях китайцев на территории Сибири. И об их намерении связаться с Уральской Республикой. И нечему тут удивляться. Сам ведь слышал, как тот говорил, что солдат и в отставке должен оставаться верным присяге. Понимал, что Жагрин формально прав, сигнализируя о готовящейся экспедиции. Ведь сами китайцы не уведомили об этом власти республики, следовательно находились на чужой территории без разрешения. Тайно и с неясными целями. Естественно, что те, кому следует, сразу же приняли сигнал бригадира в работу. И даже каким-то образом получали от него сведения об их маршруте. Скорее всего так и было, потому что очень уж уверенно подловили их в тайге американские рейнджеры. Вот из-за этих зеброидов и пошатнулся авторитет Иваныча в глазах Зотагина. Ладно бы свои, а то полосатики! Под командованием высокомерного и самодовольного сержанта. Афроамериканца. Зотагин даже имя его запомнил. Остин Ллойд.

Ничто не предвещало неприятностей. Шли как обычно, меняясь за рулём каждые два часа. С утра в кабине с Зотагиным и Лу в качестве охранника ехал Дзьонь, а в полдень сразу после короткой остановки на обед его сменил Тихон со своими колючими ёжиками. Остальные коротали свободное время в жилой секции «Витязя». Фан-Цзынь почти не отрывался от своего ноутбука, проверяя-перепроверяя что-то известное только ему. Голубчик однажды тоже сунулся было к ноутбуку, но получил отповедь и от главного у китайцев, и от бригадира. Сергей больше всех страдал от отсутствия интернета. Ибукс его не устраивал, а играть в го он не умел и учиться не захотел, хотя Илья с Денисом ему не раз предлагали. Спорить с Осокиным, как в шале, не получалось. Не было драйверов в виде блогеров и телевизора. Да и сам Леонид предпочитал спорам игру в шахматы с бригадиром.