— А что отец? — полюбопытствовал я.

Он уселся, скрипнув стулом.

— Отец был жокеем. Упал с лошади. Умер рано, как и твой, когда я был еще совсем малышом.

Откуда он столько обо мне знает? Говорил ли я о судьбе отца О’Хагану? Может, и говорил… С другой стороны, Маккейб в курсе, что я жил у Дойлов. Логично предположить, что я сирота.

Он положил руки на стол и рассеянно растер суставы пальцев. Такое впечатление, что в разговоре со мной главарь «Каменщиков» пробирался на ощупь, словно по темному переулку, когда стараешься не торопиться, чтобы не угодить в яму.

— Ты ведь сейчас не в Ярде?

— Нет, в Уоппинге. Во всяком случае, на какое-то время. Там потребовался исполняющий обязанности.

Маккейб дернул уголком рта — видно, до него дошли слухи о позорной отставке Блэра.

— Некоторое время назад в Уайтчепеле была стрельба, шалили русские. Слыхал?

— Да, знаю.

— Они потихоньку перебираются к нам — русские, поляки… Люди из далеких, загадочных мест.

Неужели Маккейб винит русских и поляков в смерти своих людей? Интересно…

— Тебе нужны их имена?

— Если вы желаете, чтобы я знал, то пожалуйста.

— Убитого звали Йовановичем. А пристрелил его Бельский. — Маккейб поджал губы. — Высокий парень, хоть и ниже тебя. Высокий и худой. Волосы черные, карие глаза, примерно твоего возраста. Мощный подбородок, на щеке шрам.

— Полагаете, он убил и каменщиков?

— Да нет, — протянул он. — Просто передай своим дружкам в Ярде. Если Бельский устраивает тут заварухи, я за него отвечать не собираюсь.

— Хорошо, — ответил я. — Передам.

Маккейб отвел взгляд, затем снова посмотрел на меня.

— А что говорят в Ярде насчет трех моих парней?

Стало быть, с понедельника здесь произошло еще одно убийство…

— О’Хаган упоминал о двух, да и о тех я ничего толком не знаю.

— Совсем ничего? — недоверчиво прищурился он.

— Я ведь в Ярде не показывался уже три месяца. Там двадцать инспекторов, и у каждого по тридцать дел на руках. Откуда мне знать об этих убийствах? Да и занят я был последнее время по уши. Если хотите что-то выяснить, выражайтесь яснее.

Маккейб пожал плечами, словно соглашаясь.

— За последние две недели пристрелили троих. Может, это ребята из Ярда орудуют?

Я не стал изображать из себя оскорбленного.

— Понимаю, что вы не можете забыть Клеркенуэлл. Но сейчас у руля Скотланд-Ярда новый человек — директор Винсент. Он законы чтит и никогда не допустит, чтобы люди из Ярда кого-то убивали. Такие фокусники тут же попадут под арест.

По лицу Маккейба пробежала и тут же исчезла скептическая улыбка.

— Винсент — человек чести, но даже если бы это было не так, он все равно не может позволить случиться еще одному скандалу.

Подобную логику главарь шайки понимал вполне. Немного поразмыслив, он сказал:

— Есть тут человечек… Говорит, что видел, как инспектора Ярда прикончили одного из троих.

Хм. Свидетель? Меня пронзило ужасное предчувствие. Еще и не один инспектор, а несколько? Я откинулся на спинку стула.

Маккейб задрал подбородок и глянул на меня сверху вниз.

— А ты, значит, считаешь, что это русские решили выкурить меня из Уайтчепела?

Судя по тону Маккейба, мне устроили небольшое испытание. Похоже, он хотел проверить, ухвачусь ли я за шанс отвести подозрения от Скотланд-Ярда. Говорить о том, что Стайлз уже присматривается к русским, я не стал и лишь покачал головой.

— Не хочу строить догадки, которые могут ввести вас в заблуждение.

Он удовлетворенно кивнул.

— У меня есть причины не доверять парню, который наплел мне про людей из Ярда.

— Он из «каменщиков»?

Маккейб неопределенно хмыкнул, и его горькая улыбка пробудила мое любопытство. То есть этот человек отделился от «Каменщиков»? В банде случился раскол? Или кто-то из молодых вильнул хвостом?

— Как его зовут? — небрежно спросил я, стараясь не выдать своего интереса.

— Финн Райли.

Маккейб не сводил с меня пристального взгляда, но мне не было смысла изображать равнодушие. Имя звучало знакомо, однако мало ли Райли в Уайтчепеле?

— О’Хаган говорит, что первых двоих нашли на Бойд и Фолгейт, — заговорил я. — А где убили третьего?

— На Дил-стрит.

— Как их звали?

Он заколебался, взвешивая, стоит ли мне доверять, и пожал плечами.

— Шон Дун и Том О’Фаррелл. — Маккейб откашлялся, словно второе имя далось ему тяжелее первого. — Третий — Иан Двайер.

Третье имя мне ни о чем не говорило.

— Когда прикончили Двайера?

— Два дня назад.

— Как именно их убили? Сколько было выстрелов?

— Каждый из троих получил по одной пуле в затылок. — Маккейб нахмурился. — Вот что я тебе еще скажу: говорят, в Уайтчепел вовсю везут оружие. Десятки стволов.

Я помрачнел.

— Решил, что тебя это может заинтересовать. — Он уперся мощными локтями в столешницу. — Я это оружие не заказывал. Пистолеты — такая же головная боль для меня, как и для Ярда.

— Согласен. Откуда идет оружие, как думаете?

— Не могу сказать, — вздохнул Маккейб.

— Сообщу коллегам, — пообещал я.

— Спасибо, Микки, — с легким презрением пробурчал он, словно ожидал от меня более решительных действий. — Ты уж передай.

Уже третий раз он дал мне понять, что неплохо меня знает, и сейчас я занервничал больше, чем в начале разговора. Все же после того, как я сделал отсюда ноги, имя «Микки» навсегда осталось в Уайтчепеле.

Маккейб полуприкрыл глаза, хотя взгляд его остался суровым, и перевернул руку ладонью кверху, как делал уже два раза. Мне сразу пришли на ум ирландские истории, которые любила рассказывать ма Дойл: сказочных великанов всегда удавалось победить с третьей попытки. Наконец главарь «Каменщиков» слегка дернул подбородком.

Понятно, аудиенция окончена. Я встал и постучал в дверь. Как только ее открыли, надвинул на глаза капюшон.

За моей спиной щелкнул замок, и мы снова вышли на холодную улицу. Парни О’Хагана почти полмили вели меня, не говоря ни слова. Мы снова совершили целую серию поворотов. Наконец колпак скинули, дубинку и нож молча вернули, и оба моих сопровождающих растаяли в уличных тенях.

Я приспособил оружие на положенное ему место и глянул на небо. Прямо над головой взошел серебристый месяц, напомнив мне металлическую чашу на портовых весах. Затем луну закрыло облако; стало темно.

Меня страшно беспокоила возможность обвинения Ярда в убийствах. Оставалось лишь надеяться, что мне удалось убедить Маккейба в том, что Райли ошибается. Если же он остался при своем мнении и «Каменщики» нанесут ответный удар, то Скотланд-Ярд тут же закрутит гайки: начнется уничтожение и аресты бандитов, как случилось четыре года назад в Саутворке с бандой Мерфи.

Что-то еще меня встревожило в последних словах Маккейба. Прокрутив в голове последние реплики, я понял, что именно. Он сказал «Микки»…

О’Хаган обычно обращался ко мне по фамилии, точно так же, как и ребята в порту. Уменьшительное имя было в ходу лишь в доме Дойлов. Так звал меня Колин с тех пор, как избавился от детских дефектов речи — раньше звук «к» ему не давался.

Мое сердце сбилось с ритма и глухо застучало в грудной клетке.

Стало быть, Маккейб дал мне понять, что знает Колина, причем настолько близко, что ему известно, как меня звали дома. Значит, Колин теперь больше предан главарю «Каменщиков мыса», чем мне.

Сознавать это было больно, и я предпочел загнать тревожную мысль поглубже.

Надо найти Колина.

Надо понять, насколько глубоко он увяз в бандитском болоте.

В «Лодочнике» было куда более оживленно, чем пару часов назад.

О’Хаган теперь сидел за другим столом, перекидываясь в картишки. Поймав его взгляд, я мотнул головой, приглашая на разговор без свидетелей. Сперва мне показалось, что старый черт откажется, однако он поднялся, оставив на столе кружку с элем, и направился ко мне.

— Где Колин? — спросил я.