— Я с ним уже беседовал в кэбе по пути в Уоппинг, — покачал головой Винсент, — хотя его рассказ получился довольно бессвязным. Сегодня утром мне еще предстоит отчитаться в наблюдательном комитете парламента. Там уже хотят знать подробности катастрофы на реке, впрочем, как и в Ситтингборне. К тому же я должен объяснить, почему поручил расследование именно вам. Вне всякого сомнения, в комитете начнут ворчать, и я обязан сделать все, чтобы снять любые возражения.

Директор поднялся, и я, вскочив со стула, подал ему пальто. У двери он обернулся.

— Держите меня в курсе дела. Сообщайте о ходе следствия как можно чаще. Если не сложно — каждый день.

— Слушаюсь, сэр. Кстати, как зовут капитана?

— Гаррисон. Томас Гаррисон.

— А о капитане «Принцессы Алисы» ничего не слышно? Он жив?

— Пока новостей нет, и меня это чрезвычайно тревожит, — сказал Винсент, надевая шляпу. — Его фамилия — Гринстед. Боюсь, как бы он не погиб.

— Надеюсь, что нет.

Разумеется, я беспокоился не только за судьбу капитана — мне требовался его подробный отчет.

Директор кивнул и вышел из кабинета.

Усевшись за стол, я проводил его взглядом. В дверях они столкнулись со Стайлзом, обменялись приветствиями, и инспектор поспешил ко мне.

— Здравствуйте, Корраван, — поздоровался он, с мрачным видом перешагнув порог. — Какое ужасное событие!

— Я чертовски рад, что вы здесь, Стайлз.

— Боюсь, нам придется потратить не одну неделю, чтобы распутать это дело. — Инспектор расстегнул пальто. — Винсент сообщил, что у вас еще неопознанный труп — вероятно, убийство.

Крушение парохода заставило меня полностью забыть о человеке, найденном на лестнице у Ист-лейн.

— О да. В любом случае, сейчас нам следует сосредоточиться на «Принцессе» и начать составлять списки погибших и выживших.

— Конечно, — отозвался Стайлз уже обычным деловым тоном. — Что можете рассказать о катастрофе?

Я сообщил ему о событиях прошлой ночи и вкратце пересказал разговор с Винсентом. В заключение добавил:

— Я пообщаюсь с капитаном «Замка Байуэлл» и попрошу Эндрюса разыскать капитана «Принцессы», если тот жив. Если нет — значит, старшего помощника или главного стюарда. Надеюсь, хотя бы один из них уцелел.

— Будет жуткая чехарда, сомневаться не приходится, — поморщился Стайлз. — Свидетели с двух кораблей… Начнутся противоречия в показаниях и тому подобное.

— Ночью в темноте и вправду была неразбериха, — отозвался я. — Пошлю с утра всех, кого смогу выделить, на подмогу людям из комитета по крушениям. Надо извлекать тела из реки. Газовый завод Бэктона предложил нам два своих ангара — один для выживших, а второй — для трупов, причем его разделили на две части. В одной положим мужчин, в другой — женщин. Это облегчит дальнейшие процедуры. Дальше перейдем к составлению списков. Этот этап я и прошу вас взять на себя. Имена спасенных будем публиковать в прессе. Список погибших пока придержим для служебного пользования.

— Не дай бог совершить ошибку при опознании, — кивнул Стайлз. — Чем дольше тела лежат, тем больше разлагаются, и неважно — в воде или в ангаре.

— Вот именно. Винсент сказал, что Ярд завалили заявлениями о розыске родственников. — Я сделал паузу, вспомнив о трупе в Саутворке. — Кстати, вчера никто не заявлял о пропавшем мужчине?

Стайлз, как обычно, понял меня с полуслова и покачал головой.

— На этой неделе зарегистрированы заявления о двух исчезнувших женщинах, и никаких мужчин. Насколько вы уверены, что это убийство?

— Одета жертва куда лучше, чем обычный пьяница. В левом рукаве у него обнаружен потайной карман.

— Ага. Значит, игрок?

— Как ни странно, в радиусе полумили его не смог припомнить ни один человек. Оукс полагает, что его ударили твердым округлым предметом, а край ступеньки точно не мог быть причиной травмы. Есть характерный кровоподтек. — Порывшись в бумагах, я нашел рисунок. — Вот его портрет, может, пригодится.

— Спасибо, Корраван. Вторую копию я оставил в Ярде — вдруг объявится кто-то из родственников. — Он тщательно сложил рисунок и убрал в карман. — Тело еще в морге?

— Насколько мне известно, да. Сейчас там дел будет по горло.

— Не сомневаюсь.

Его лицо вновь омрачилось.

Звуки голосов в соседней комнате заставили меня глянуть на часы. Половина девятого… Наверняка все уже собрались, готовятся к нелегкому дню.

— Дайте объявления во все крупные газеты с предложением членам экипажей обоих судов явиться для дачи показаний, — сказал я. — Это сэкономит нам время. Не будем их вылавливать поодиночке.

Стайлз кивнул.

— И сообщите капитану Гаррингтону, что я зайду к нему через несколько минут. Он в первой комнате. Не хотелось бы заставлять его ждать, но мне сперва нужно проинструктировать людей.

— Да-да, конечно. Но… он разве не Гаррисон?

— Ах да. — Я с силой потер виски, пытаясь привести в порядок свои мысли. — Ваша правда…

Собрав людей перед большой картой, я показал им точное место кораблекрушения и рассказал, что уже сделано. Оставил в участке сержантов Трента и Эндрюса, а остальных разослал с разными поручениями: кому-то придется помогать с извлечением тел из реки, другим — организовывать опознание. Попросил сообщать Стайлзу ставшие известными имена живых и мертвых. Все пятнадцать речников бодро кивнули, несмотря на мрачную перспективу и начавший стучать в окна дождь.

Участок опустел. Я приказал Тренту занять место дежурного и записывать фамилии обращающихся в участок родственников пассажиров «Принцессы», а также сообщать возможным свидетелям, что переговорю с ними, как только представится возможность. Закончив с Трентом, повернулся к Эндрюсу.

— Сможете разыскать капитана «Принцессы Алисы»? Зовут его Гринстед. Винсент предполагает, что он мог пойти на дно со своим кораблем. Если это действительно так, найдите мне старшего помощника, стюарда или лоцмана.

— Слушаюсь, сэр.

Итак, теперь послушаем капитана Гаррисона…

Зайдя на кухоньку, я налил две чашки горячего чая: в комнате для допросов по утрам было нежарко.

Капитан сидел у стола, положив голову на скрещенные руки, и тут же поднял взгляд, когда я хлопнул дверью. Сперва он глянул на чашки, а уж потом на меня. Лет пятидесяти, круглолицый, глаза синие; залегающие в углах рта морщинки свидетельствовали о жизнерадостном характере. Впрочем, сейчас лицо капитана было поникшим и усталым. От темного шерстяного пальто пахло речными испарениями. Видимо, большую часть ночи Гаррисон провел на берегу, пытаясь помочь пострадавшим, и вряд ли урвал хоть минуту сна.

Поставив перед ним чашку, я представился:

— Инспектор Корраван, временно исполняющий обязанности суперинтенданта речной полиции.

— Капитан Гаррисон, «Замок Байуэлл».

Он медленно поднял чашку и сомкнул вокруг нее пальцы, словно пытаясь согреться. Хрустящий воротничок и манжеты рубашки выдавали в нем человека довольно состоятельного. А вот руки наводили на мысль о старом лодочнике: развитая мышца между большим и указательными пальцами, обветренные кисти, толстые веревки вен и старый шрам на первом суставе пальца. У меня был такой же — подобные повреждения зарабатываешь, неумело наматывая швартов на кнехты. Похоже, ошибка молодости.

— Промерз до мозга костей, — вздохнул капитан, отхлебнув чая. — Благодарю вас.

— Простите, что заставил ждать, — извинился я, усаживаясь за стол.

— Мистер Винсент упомянул, что вы знаете реку куда лучше многих лондонцев, — заметил капитан.

— Я вырос на Темзе, на ней и работал. Сначала портовым рабочим, потом перевозил грузы на плашкоуте. Четыре года провел в речной полиции, еще пять — в Скотланд-Ярде, и вот снова вернулся в Уоппинг.

Гаррисон прищурился, словно припоминая события, сопутствовавшие моему переводу из речной полиции в Ярд. Впрочем, сейчас эти воспоминания никакого значения не имели.

— Капитан Гаррисон, сможете рассказать подробно все, что помните о событиях сегодняшней ночи? Директору пришлось уехать — ему предстоит отчитаться перед парламентом, так что я хотел бы услышать все непосредственно от вас.