— Я буду писать правду, Корраван, — нахмурился Том, — впрочем, как и всегда.

— Я имею в виду оперативность. Общество должно узнать истину до того, как пойдут лживые слухи. Вы ведь знаете, какая сейчас обстановка. Наверняка слышали о протестах у кладбища в этот понедельник…

— Слышал, — скривился от отвращения репортер. — И не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять: переговоры о самоуправлении забуксовали. Парламентарии хотят получить твердую уверенность, что НРБ не стоит за последними двумя катастрофами, после чего дискуссии возобновятся. Какой смысл запускать в парламенте процедуру голосования за автономию Ирландии, если предложение наверняка не наберет голосов?

У меня сжалось сердце.

— Печально… Кстати, я склоняюсь к тому, что Братство тут ни при чем.

Том покатал карандаш между пальцев.

— Я наведу справки насчет Хоутона.

Выйдя из его кабинета, я спустился по черной лестнице и вышел на улицу. Солнце уже выглядывало над крышами домов, но ни одного кэба поблизости не было.

Я отправился домой пешком, спотыкаясь на каждом шагу, словно выпил лишнего. Устал, чертовски устал… Самый короткий путь лежал по маленьким улочкам, извивающимся в северо-западном направлении. Лишь добравшись до широкой, залитой солнцем Шафтсбери-авеню, находившейся в нескольких минутах ходьбы от дома, я углядел одинокий кэб и тут же его подозвал. Выдернув страничку из блокнота, написал записку и вручил ее с парой шиллингов кэбмену.

— Отвезете в участок речной полиции.

— Слушаюсь, шеф!

Прикрикнув на лошадь, он развернул экипаж и тронулся в восточном направлении. Я продолжил свой путь, пересек еще две улицы и, едва перешагнув порог дома, рухнул в кровать.

Из глубокого тяжелого сна меня вырвал стук в дверь. Не в силах подняться, я начал вновь погружаться в дрему, и вдруг замок тихонько щелкнул. Заскрипели дверные петли, и я в мгновение ока выпрыгнул из кровати. Схватившись за дубинку, в одном нижнем белье беззвучно прокрался босиком на площадку над лестницей.

— Майкл? — послышался снизу голос Белинды.

Я перевел дух, разжал руку, и дубинка глухо ударилась о пол.

— Майкл… — повторила дрожащим от страха голосом Белинда.

— Я здесь, Бел. Только что проснулся. Сколько времени?

— Почти одиннадцать.

Выходит, я проспал два часа.

Белинда появилась у нижней ступеньки и глянула на меня из-под изогнутых полей модной синей шляпы. В руке она держала плотно набитую сумку.

— Сержант сказал, что ты придешь на службу позже, но у меня срочное дело. Приведи себя в порядок, а я пока приготовлю кофе.

Вернувшись в комнату, я плеснул в лицо пригоршню воды, сменил нижнее белье и достал свежую наглаженную рубашку. Заправляя ее на ходу в брюки, спустился на нижний этаж.

Сумка стояла на стуле, а середину стола занимала небольшая стопка газет.

— Что это значит? — осведомился я.

— Подожди минутку. — Она налила кофе и быстро чмокнула меня в щеку. — Сейчас кое-что покажу.

Я остановился у стола, а Белинда начала одну за другой разворачивать газеты, раскладывая их на столе.

Мой взгляд упал на «Сассекс пост», «Стэндард», «Кент обсервер» и «Ивнинг стар». Газет в Англии издавалось бесчисленное множество — более тысячи, но эти были самыми известными и читаемыми.

— Читал прессу? — повернулась ко мне Бел. — Я имею в виду новости о «Принцессе Алисе».

— Иногда просматриваю, только на это нужно время, — фыркнул я, глотнул кофе и рассеянно начал застегивать пуговицы на рукавах. — А если бы его было в избытке — что тут читать? Половина газет публикует ложь, а достоверные факты я и без них знаю.

Белинда бросила на меня взволнованный взгляд.

— То-то и оно, Майкл. Где-то ложь, где-то полуправда, однако я вижу удивительную последовательность. Я бы даже сказала — кем-то заданную. Материалы в разных изданиях прекрасно сочетаются друг с другом. Легковерный читатель обязательно примет эти выдумки за чистую монету.

В ее голосе звучала такая уверенность, что у меня на секунду перехватило дыхание. У Бел не раз случались озарения, направлявшие мое расследование в совершенно новом направлении. Приблизившись к столу, я глянул через ее плечо на разложенную в определенном порядке прессу.

— Ну, показывай, что тебе бросилось в глаза.

— Вот, смотри.

Она поставила галочку на полях главной полосы «Сассекс пост» и указала на заголовок:

— По-моему, эта статья выделяется даже на фоне других, — сказала Бел, но я уже вчитывался в газетные строки. — Нет, давай вслух, вот отсюда.

Я повиновался.

Я поднял глаза на Бел.

— Вот еще. — Она сдвинула газету в сторону, открыв «Кент обсервер», и снова поставила галочку напротив заголовка:

— Вслух, Майкл, — приказала она.

Я снова подчинился. Всего несколько строк, и до меня дошло: сходство выражений и намеков нельзя не заметить. Бел, увидев в моих глазах понимание, немного расслабилась, а я быстро просмотрел еще две статьи — в «Стэндард» и «Ивнинг стар».

— Видишь? — воскликнула она. — Одни и те же слова, похожие фразы и порядок изложения. И ведь нигде открыто не утверждается, что катастрофы подстроило ИРБ, зато везде пишут о несчастьях в Ситтингборне и на Темзе, обязательно присутствует упоминание динамита и Братства. И каждая статья завершается выводом, что следует ждать новых атак. — Белинда закусила губу. — Вся история подается в совершенно определенном свете, так что правда тонет в многочисленных намеках.

— Не знаешь, кто владеет этими газетами? Нет ли здесь очевидной связи?

— Владелец «Обсервер» — Кларенс Томлинсон, остальных не знаю. А вот Том Флинн наверняка скажет, что общего у этих изданий.

Я потянулся за кофе, но был так неловок, что едва не сшиб чашку со стола. Белинда ловко ее поймала и вложила мне в руку, а я тем временем попытался привести в порядок свои мысли.

Вряд ли это работа братьев Уилкинсов. В то же время не исключено, что вдохновитель подобной кампании имеет отношение к таинственной «Лиге стюардов». Наверняка он — человек могущественный.

Уж не Хоутон ли? Член парламента вполне мог дружить с редакторами серьезных изданий.

Значит, Нед Уилкинс — вероятно, вместе с братом — совершал акты террора, а газеты делали все, чтобы усилить резонанс.

— Вся эта галиматья призвана повлиять на обычного лондонца, Майкл, — перебила ход моих рассуждений Белинда. — А кроме того, на членов парламента и влиятельных политиков. Тот, кто писал подобные статьи, рассчитывал создать в обществе определенное мнение.

— Эти выпуски не от разных дней? Возможно, одни напечатали, другие подхватили?

— Мне это тоже приходило в голову, — сказала Бел, раскладывая газеты так, чтобы были видны даты их выхода. — Но два из этих изданий — вечерние, день один и тот же. Спланировано все тщательно.

Она примолкла в ожидании моего ответа.

— И эти замыслы претворил в жизнь человек, который может подсунуть редактору историю и заставить ее напечатать.