— Имьенно так! Как говорится, абрайт махт фрай! — гордо заявил мужик, выставив палец вверх, — то есть труд освобождает! Кстати, меня зовут Маркус. Я здесь всем управляю! Пойдёмте уже в тенёк, а то тут жара! — он утёр лоб и зашагал обратно к домикам.

— Да уж, — Жека уставился вниз, где рабочие горбатились на жаре, обливаясь потом, — хорошее тут местечко, самый настоящий концлагерь!

— А как иначе-то? — развёл руками Андрей, — постепенно прививаем культуру! Когда-нибудь кто-то из этих работяг выучится, станет нормальным человеком и запустит свой бизнес! А там уже сам будет других учить. Постепенно, помаленьку, начнётся тут новая эра, — он глубоко вдохнул, набирая полную грудь воздуха, — ах! А нас потом благодарить будут! Пошли уже, стоим тут на жаре…

Они прошлись по дороге, оставив позади водителя с его товарищем, которые пытались разобраться с грузовиком. Маркус уже ждал их возле входа в одно из зданий.

— Сьюда! — махнул он и скрылся внутри.

Один за другим ребята последовали за ним и оказались в приятной прохладе. Где-то на заднем дворе гудел генератор, а в помещении дул кондиционер.

Начальник лагеря завёл их в свой кабинет, где уселся на крутящееся кожаное кресло, стоявшее за массивным столом. На столешнице торчал ноутбук, чайник и несколько стаканов, а рядом с ними бутылка какого-то алкоголя.

— Садитесь! — Маркус показал им на большой кожаный диван, прямо напротив его стола, — чаю? Кофе? Может быть, шнапса?! — он схватил бутылку за горлышко и слегка тряхнул.

— Нет, — замотали они головами, — если только просто воды.

— О, могу предложить льедяной льимонад! — гордо приосанился тот, встал и выглянул из кабинета, — принеситье кувшин льимонада и четыре стакан! — разлетелся по коридорам его голос, а потом мужик уселся обратно на своё кресло, — откуда едете? Из Вольного Города? — на его лице появилась смазливая улыбка.

— Да, — хмуро кивнули ему парни.

— Хьорошьо отдохнули? — снова заулыбался тот.

— Неплохо, — закачал головой Андрей, оглядываясь по сторонам, — расслабились так.

— Мьогу предльожить прьодолжить веселье! — вдруг заявил Маркус, сложив руки на животе, — у нас тут тоже есть милые фройляйн. Они тоже уметь неплохие вещи!

— Это из тех, что пашут внизу? — угрюмо хмыкнул Жека.

— Нет, нет! Там грязные швайне, — скривился начальник лагеря, — если возиться в грязи круглые сутки, то кожа становится грубой и некрасивой, а лицо выгорает на солнце. Нет! Наших фройляйн мы держим здесь. Они убираться тут, готовить еду, стирать наши вещи! Не нам ведь заниматься этим, не так ли?! — хихикнул он, подтянув ремень, — вот мы и приручили местных. А заодно можно и повеселиться!

В двери вошла девушка с подносом, на котором стоял покрытый каплями кувшин с лимонадом и стаканы. Служанка была наряжена в костюм горничной, но не такой в каком ходят настоящие горничные. Скорее, это был наряд из секс-шопа. Короткое платье, белый передник и чёрные чулки. Только на ногах у неё были обычные ботинки, что несколько выбивалось из образа.

— Поставь к ним! — Маркус ткнул ей в сторону дивана, — на тьумбочку! — а когда девушка опустила поднос, то он резко поднялся и хлопнул её по заднице, — о-ля-ля! — с одобрением кивнул он своим гостям, — ради такого стоит заставлять их бегать по утрам и делать упражнения! Чтобы задница была упругой, а жира не было!

— Это всё, мейн гер? — понуро произнесла служанка, опустив взгляд.

— Да, да! Иди! Но ты скоро понадобишься! — начальник лагеря потянулся к ней пальцами, провожая её, — у-тю-тю!

— А долго мы здесь будем? — спросил у него Андрей, наливая себе лимонаду.

— Ну, за вами пришлют машину. Ехать она будет от базы, — пожал плечами Маркус, — так что у вас есть несколько часов, — он потянулся к бутылке, чтобы налить себе шнапса, — я даже отправить наш ремонтник на помощь вашим, — мужик откинулся на кресле и вытянул голову, чтобы выглянуть в окно, — но я не думать, что они что-то сделать. Грузовик старый и ему капут!

— Ладно, подождём, — очкарик откинулся на спинку дивана. Наступило тягостное молчание. В этой тишине где-то наверху перепугано взвизгнула девушка.

— О, кто-то из моих решиль пощупать свою секретаршу, — начальник лагеря заулыбался, словно кот, — может, к вам тоже позвать?

— Не, — скривился Андрей, — после Вольного Города уже никаких сил нету, — усмехнулся он, — а в другое время я бы заглянул.

— Ну, думайте. Если надо у нас есть комнаты с кроватями и не только, — хмыкнул Маркус и уставился на свой бокал. Снова стало тихо, только сверху что-то ритмично застучало.

— А вы немец, да? — вдруг спросил у него Коля, не выдержав этой тишины.

— Нет! Я австриец! — гордо заявил тот, — хотя большую часть жизни провёл за пределами родины. Где я только не был! Участвовал во французском иностранном легионе, гонял негров по саваннам Африки, — он потянулся и бережно снял с полки зелёный берет с какой-то эмблемой, — потом был наёмником и уже попал сюда. Пожалуй, здесь самый весёлый место…

— А русский откуда так хорошо знаете? — снова спросил программист.

— Выучил здесь, — ответил ему Маркус и развёл руками, — я знал французский, английский и совсем немного итальянский, но, когда приехал сюда понял, что придётся учить и русский. Ведь все местные дикари говорят именно на нём! Я пытался обучить их немецкому или английскому, но эти глупые твари совсем ничего не могут запомнить! Так что пришлось срочно обучаться самому, — возмущено воскликнул он, — видимо, я плохой учитель! Единственное, чего я добился, так это то, что несколько фройляйн выучили несколько фраз! Да и то, — начальник лагеря ехидно улыбнулся, — это больше не для разговоров…

Снова наступила тишина, даже звуки наверху затихли. Жека немного посидел, потирая пальцы на руках и задумчиво прикусывая губы. Ему явно хотелось что-то сказать, судя по его кривой ухмылке. И парень всё же не удержался.

— А иронично получилось, — вдруг заявил он и едко ухмыльнулся, — начальник лагеря и немец.

— Ох, — тяжко вздохнул Андрей, прикрывая рукой глаза.

— Was? — выдохнул Маркус, икнул и резко поставил стакан на стол, — знаешь, — он шумно втянул воздух носом…

— Да, просто пошутил, — спешно замялся Жека, — пришло что-то в голову…

— Найн, найн! — начальник лагеря захлопал ладонью по колену, — я понимаю, что вы хотеть сказать! — спешно начал он, — немцы это нацисты, концлагеря и военные преступления! У вас, русских, какой-то бзик на этом! Я не говорю, что всё это ложь и ничего этого не было. Было. Но это прошло и пора забыть об этом! Ни Германия, ни Австрия, ни ещё какая-либо европейская страна не устраивает концлагерей и не устраивает геноцидов. Мы живём обычной цивилизованной жизнью! А ваше правительство продолжает забивать этим головы своих граждан: давайте каждый год устраивать парад и отмечать день победы, вспоминая, как давно мы единолично победили нацистов! Давайте вспоминать все их преступления, а нашим героям везде ставить памятники! — Маркус потянулся к бутылке и налил себе ещё шнапса, а потом быстро осушил стакан, — да, это было ужасное время! Великая трагедия нашего мира, но Германия уже другая страна и вместе со всей Европой живёт дальше, пока Россия копается в своём прошлом!

— Вообще-то я ничего не имею против Германии и немцев, — вдруг угрюмо заявил Жека, сложив руки на груди.

— Йа, йа! — возмущенно закивал ему в ответ тот, — но вы ведь сказали это с намёком! Что дружище Маркус вспомнил своего деда и сразу же принялся за старое! Снова геноциды и преступления! Йа, йа, всё так и было! — он взмахнул руками, — немецкая нация существует столетиями, но русские будут вспоминать только нацистов!

— Но это не отменяет того, что у вас тут концлагерь! — воскликнул Коля.

— Найн! Никакой не концлагерь! — снова принялся беситься Маркус, застучав по своему колену, — мы здесь никого не уничтожаем в газовых камерах или печах! Эти дикари просто обучаются труду и жизни в цивилизованном обществе! Даже если нам приходится убивать их, то это только самый крайний случай! Мы заботимся о них, стараемся уберечь их от самих себя и врагов! Нет никакой связи между этим местом и нацистскими лагерями!