Нога почти касается поверхности, когда меня с силой отбрасывает назад, крепкие мужские пальцы впиваются в мое предплечье. Боль отрезвляет. Резко моргаю. Хранительница все еще стоит посреди озера, но кажется, теперь она недовольна.

— Не так быстро, ваше величество, — голос Родона, окончательно возвращает меня в реальность.

— Спасибо, — выдыхаю, осипшим голосом.

Кидаю взгляд за плечо эльфа, и вижу, как спешат к нам воины империи. Хорошо, значит они ничего не видели. Нужно взять себя в руки. Делаю плавный вдох и медленно выдыхаю, холодный воздух обжигает нос и легкие.

— Мы пришли с чистыми помыслами, — обращаюсь к хранительнице, рисуя над водой знак мира.

— Мы знаем кто вы, зачем пришли и чего желаете, — загробные голоса, слившиеся в унисон, заставляют поежиться не только меня, но и всех воинов, лишь Родон остается непоколебим.

Лорл делает шаг ближе ко мне, подчеркивая, что рядом. Туман над озером слегка оседает, открывая взору сотни хранительниц. Невольно воины начинают пятиться назад, делая знак защиты.

Тела хранительниц наполовину разложившиеся, куски плоти свисают с их, некогда прекрасных лиц. Наполненные тьмой глазницы, немигающий взгляд, торчащие кости, кровь сочащаяся из их тел окрашивает воду в бордовый. Король болотного народа побывал здесь, озеро мертво.

— Мы знаем о чем ты думаешь, девочка, — хранительницы тянут руки в мою сторону.

— Все назад, — рычит Рэл воинам. Опасаясь гнева лорда, имперские солдаты делают шаг вперед.

— У нас мало времени, озеро мертво и силы покидают нас.

— Нет, — эльф хватает меня за руку, — мы найдем другой способ.

— Но его нет, — спорю, высвобождаясь.

— Лишь чистый помыслом войдет в воды Асоэ, мы чувствуем, что ты достойна. Дух священного Асоэ позволит тебе взять с собой одного, того, кому ты веришь и кто никогда не предавал тебя. Время почти истекло.

Делаю шаг и нога погружается в ил. Вода неприветливая и холодная обхватывает ногу по щиколотку, затем по колено. Оборачиваюсь, ожидая Рэла. Эльф делает шаг вперед и наталкивается на невидимую стену.

— Рэл? — голос падает до шепота.

— Все совсем ни так, — эльф бросает на меня взгляд, полный боли.

— Идем, девочка, — зовут хранительницы. Рэл может подождать.

Набираю в легкие побольше воздуха и ухожу подводу.

Холод сковывает тело, сотни мертвых хранительниц хватают за руки и ноги. Кажется, я ошиблась. В ужасе распахиваю глаза.

— Открой нам свой разум, покажи все, что видела и тогда мы решим помогать ли тебе, — раздается унисон голосов.

Закрываю глаза, стараясь расслабиться. Тело становится легким и податливым. Чувствую чужие прикосновения к разуму и открываю глаза.

Воспоминания проносятся одно за другим с момента первой встречи с Элиортом и до сегодняшнего дня. Боль накрывает с головой, сердце разрывается каждый раз, когда перед глазами проносится его образ. Великая Тьма, за что мне все это? В нескончаемой череде воспоминаний выхватываю одно. Сон, в котором Эл отдал мне клинки, сердце замирает и начинает биться с оглушительной скоростью. В следующие мгновение я вижу Шанталаю, и как убиваю его. Резко перебрасывает на совет, где Шанталая помогает отстоять мои права на престол.

— Это немыслимо! Так просто верховного не убить! Драконий дух все еще здесь, я ощущаю его! Сила верховного, лишь она сможет противостоять королю тьмы! Но сам верховный не сможет! Нужен принц Элиорт! Верни империю законному владельцу, — голоса хранительниц перекрикивают друг друга наперебой.

Когти сущностей вцепаются в плоть, пытаясь растерзать. Крик вырывается из груди, но тонет под толщей воды.

— Мы сказали, что ты можешь вступить в воды озера, но не сказали, что ты покинешь их!

Легкие заполняются водой, холодный нескончаемый поток начинает заполнять легкие, я тону. Нет сил сопротивляться, на секунду происходящее кажется таким правильным. Усталость, такая невыносимая, груз правления оказался для меня слишком тяжелым. Прости, Шанталая, я подвела тебя.

Рывок. Закашлилась, легкие исторгают воду. Крепкие руку, запах дыма и пепла. Мужчина прижимает меня к груди, на миг кажется, что Элиорт вернулся. Шипение хранительниц, драконье пламя. Великая тьма, должно быть я умерла и это последняя галлюцинация моего больного разума.

Озеро объято пламенем, которое не потухнет, пока не спалит каждую сущность. Дракон останавливается, больше не слышно всплеска воды под ногами, мы достигли берега. Вижу длинноволосого эльфа, кажется Родона, зрение все еще не обрело четкости после погружения в воды Асоэ. Эльфийская магия успокаивает, одежда и волосы в миг высыхают. Кажется, эльф требует передать меня ему. Руки дракона напрягаются. Дым, пепел, такой знакомый запах. Если это галлюцинация, то пусть она не прекращается.

Руки дракона видоизменяется и увеличиваются, он меняет свою ипостась. Золотой дракон. Сердце пропускает удар, этого не может быть! Дракон поднимается выше, теперь уже туман не скрывает его.

Нет, нет, нет! Зрение приходит в норму, а лапы рыжего дракона сжимают меня, не позволяя выпасть. Август.

Ветер пронизывал насквозь мои одежды, но мне все-равно.

— Август, он жив. Мы вернем Элиорт, — я рассмеялась, счастье переполняло меня. Пелена слез застилала взор, но тепло расстилалась по груди.

Дракон издал победный рык.

По возвращению в замок, я сразу же приказала найти Рэлькаса.

— Ваше величество, — Родон поклонился.

— Прошу вас, министр, — зал собраний был пуст. Мне нужно было поговорить с Рэлькасом. Он предал меня, но пока я не знала как именно.

— Я никогда не предавал тебя, Мира. Моя верность тебе абсолютна, — сразу перешел к делу эльф.

— Тогда объясни. Озеро не впустило тебя непросто так, да и твой взгляд тогда, ты знаешь в чем причина, — я устало опустилась на стул, купание давало о себе знать.

— Что сказало тебе озеро? — Рэлькас пытался оттянуть неизбежное.

— Элиорт сразит болотника, — на лице эльфа не дернулся ни единый мускул. — Ты знал, что он жив.

— Когда Кай объявил о вашей свадьбе было два варианта: убить его и развязать войну, или же просить верховного. Если бы он отказал, я бы все-равно тебя вытащил, — с болью посмотрел он. — Дракон предложил сделку.

— Какую? — Великая Тьма, что он наделал.

— Он никогда не потревожит тебя, но в обмен ты должна думать, что он мертв. Однако, ты все-равно тянулась к нему, взывала во снах. Каждую ночь ты засыпала с его именем на губах, каждую адову ночь! — один из стульев полетел в стену, но я даже не вздрогнула.

— Из-за тебя погиб Кай, из-за тебя погиб Нейт. Твой эгоизм породил череду не нужных смертей и все ради того, чтобы я стала твоей?

— Ты мой воздух, Мира, и если будет нужно, я пойду на это вновь, — его взгляд был безумным.

— Я не узнаю тебя, старый друг, — сердце болезненно сжалось.

— Друг? Великая Тьма, я думал мы давно прошли этот этап. Разве не ты плавилась в моих руках, и стонала когда я ласкал тебя? Сколько раз ты была готова отдаться мне? Если бы хоть раз это произошло, ты бы уже могла носить моего ребенка и что тогда? Возненавидела бы его также как меня? — запал утих, последнее слова были едва слышны.

— Я не ненавижу тебя, Рэлькас. Однако, наша помолвка, наши отношения они построены на лжи, а значит на могут быть крепки. Все это ошибка.

— Я ни разу не согнал тебе!

— Но умолчал. Я чувствовала что схожу с ума, потому что часть меня рвется к нему, потому что, — я умолкла.

— Потому что ты любишь его и дело даже не в истинности. Драконья истинность влияет на ящеров, почти не затрагивая людей, — закончил лорд за меня.

— Да, я люблю его, — сердце болезненно сжалось, я была готова разрыдаться.

— Хорошо. Я сделаю все, чтобы вернуть тебе его, клюнусь жизнью, — Рэлькас развернулся и покинул зал собраний.

Руки тряслись, тело начинало обливаться потом, эффект корня лоош начал сходить на нет. Неделю я без сна и отдыха искала любой способ вернуть дракона. Корень помогал не спать и сохранять более-менее ясный ум.