«Долго Греты не было», — да кто она такая?!

Несколько солдат думали об этой загадочной женщине, и это только по пути в бар. Кроме генсолдат — у тех как всегда было глухо в голове.

О нас почему-то никто не думал, хотя я была уверена, что голодные до женщин солдаты а первую очередь начнут думать о сексе при виде новых девушек. Если честно, это меня удивило. Все думали только о какой-то Грете.

Бар был почти забит. Когда мы вошли, на нас обратили внимание почти все.

«Ну наконец-то», — подумала я, поразившись собственной реакции. С каких пор мне приятно повышенное внимание мужчин?

Через секунду все уже занимались своими делами. Да что же это такое?

Пока девочки выбирали, куда сесть, я делала вид, что такая, как все.

«А эта, вишнёвая, ниче так», — услышала я мысли слева.

О, так значит, они всё-таки не холодные глыбы льда!

«Очкастая девка огонь. Вот это жопа», — кому-то понравилась Шейла.

Наконец, общество начало оттаивать. Странное ощущение. Даже немного облегчение, что-ли.

«Сегодня Грета не свободна», — какая загадочная женщина, которая начинала меня злить. Может, я даже немного к ней ревновала.

«Эта телепатка себе на уме. Надо с ней поосторожней, — поймала я мысли в отношении себя, — Надеюсь, Морган будет ее держать в стальном кулаке».

Эти мысли возмутили меня до глубины души. Никто даже и не подумал обо мне в интимном ключе, все опасались меня и надеялись на этого мужлана, чтобы он поставил меня на место.

Какой ужас… я опять пожалела, что не обычный человек.

Телепатия — одиночество, как бы парадоксально это не звучало. Оно всегда тебя преследует. Тебе доступны все мысли и чувства, но при этом ты всегда один…

— Берите пиво, пока оно ещё осталось! — предложила Дана, — Через пару дней они все вылакают, а груза с Земли ждать ещё целый квартал.

— А я бы попробовала местную настойку, — покраснев, сказала Шейла.

— Да ты авантюристка, — рассмеялась я, — Но я пить не буду. Телепатам запрещено.

— Это почему?! — возмутилась Дана.

— Некоторые теряют контроль над мыслями. А я ещё и над чувствами. Могу внушать людям то, чего нет. Иногда бывает неприятно.

— Эх, понятно, — разочарованно ответила Дана.

Шейла в этот момент уже тащила с бара две порции пива и какую-то настойку. Я поражалась тому, как резко она стала смелеть. Видимо, на Омеге особенный воздух.

— Что делают такие прекрасные дамы в таком злачном месте? Услышала я и обернулась.

Передо мной стоял прекрасный принц, с которым мы виделись в ангаре. Его очаровательная улыбка сияла, заставляя плавиться мою душу.

— Кажется, мы не успели познакомиться, — он протянул мне руку, я подала свою, а этот красавчик вместо того, чтобы пожать ее — поцеловал. Что этот великолепный человек делает среди военных? — Алекс Торленд. Младший лейтенант военной эко-инспекции. Проверяю, насколько эти вояки вредят местной экосистеме.

Благородное занятие. Он мне нравился все больше и больше.

Я включила эмпатические восприятие. Немножко. Совсем чуть-чуть. От Алекса шла теплая волна дружелюбия и лёгкой сексуальности. Таков был его характер. Эх, нарушу я на этой базе много правил!

«Эту сучку я бы трахнул», — прилетело мне прямо в лоб сразу же, как только Алекс оторвался от моей руки.

Я продолжала улыбаться, не подавая виду. Профессиональная привычка. На автомате.

А сама пребывала в шоке.

Мысль повторилась.

— Присядешь? — любезно предложила я Алексу, чтобы он не подумал, что я прочитала его мысли.

Сразу поняла, что он меня так проверяет. Читаю я его мысли или нет. Если бы я проявила негатив, он бы догадался. Уж не с проверкой ли меня он прилетел на Омегу? Пусть думает, что я придерживаюсь протокола и не читаю мысли вне рабочего графика.

— Я бы не отказался, общество выглядит очень заманчивым, — улыбнулся он.

— Э, нет! Это женская обитель, поди прочь! — смеясь, осадила его бесцеремонная Дана, но таким тоном, что все поняли сразу — шутка.

— Хорошо, — рассмеялся Алекс, — Но я надеюсь на приятное общение. Всё-таки это лучше, чем местные жильцы.

Видимо, он намекал на солдат. Наверное, не сложилось у них.

«А тебя я бы тоже уложил на простыни», — подумал про Дану Алекс, решив, что я не читаю мысли, — «Сколько времени уже не трахался».

Нет, он не прилетел с проверкой. Он просто прощупывал, может ли думать свои мерзкие мысли при мне. Интересно, свёл бы он все в шутку, если бы я влепила ему пощечину?

Да, если бы можно было дать затрещину — дала бы. Этот человек думал одни непотребства, солдаты по сравнению с ним — чистые, непорочные дети! Дружелюбие и лёгкая сексуальность трансформировались в острое желание соития. С Даной, с Шейлой. Со мной. Меня замутило.

Как обманчиво первое впечатление. Интересно, сколько женщин пало ему в кровать под его непреодолимым обаянием? Волк в овечьей шкуре.

Когда Алекс откланялся, я смотрела ему в спину и думала:

«Уходи, и больше никогда не возвращайся!»

— Какой приятный молодой человек, — смутилась Шейла, очарованная его природным обаянием, — И красивый, правда?

— Совсем неприятный. И совсем некрасивый, — я пригнулась к ним и сказала шепотом, чтобы никто не слышал, — Только между нами, хорошо? Никому не скажете?

— Нет, мы — могила, — серьезно сказала Дана, — Не выдадим тебя, даже если пытать будут. Ну, если сильно будут, конечно сдадим.

И засмеялась. Ох уж эта Дана.

— Он думал, как бы всех нас поиметь, — сдвинув брови, сказала я девчатам.

Наступила тягучая тишина. Дана отпила из бутылки, Шейла крутила в руках стакан.

— А по-моему это прекрасно, когда мужчина тебя хочет, — вдруг прервала она напряжённое молчание.

— В смысле? — не поняла я.

— Ну… — Шейла замялась, покраснев, — Гораздо хуже, когда мужчина равнодушен. Желание означает симпатию. Хоть какую-нибудь, да означает… А если любимый мужчина тебя не хочет, это вообще катастрофа. Желание близости это одна из граней любви.

Хм… странное заявление. Оно меня немного озадачило. Была в этом доля правды, не поэтому ли я обижалась, что солдаты не думали о нас вообще? Сама себе удивлялась. Наверное, потому что столкнулась с этим впервые в жизни, и в самом неожиданном месте. Там, где должно быть совсем по-другому.

— Если мужчина желает всех подряд — это не любовь, а разврат, — возмутилась я, правда, так же шепотом, — Тут, вон, вообще думают о какой-то Грете. Кто она вообще такая?

— Самая желанная женщина на базе! — я подпрыгнула на месте от громкого баса, раздавшегося за спиной. Это был Морган Ортейл — мой кошмар во плоти. Меня обдало волной воли и грубости. Я тут же выключила эмпатическое восприятие. Какой неприятный тип! Как он вообще меня услышал? — У этой женщины огромные буфера, идеальный подогрев, долгий заряд батареи и набор фраз, который хочет услышать каждый мужик. И ничего лишнего. Идеальная женщина. Потому и ненастоящая.

— В смысле — ненастоящая? — обескураженно спросила я.

— Грета W-125 G, робот, в который солдаты суют свой хрен, — какой же он грубиян! Говорит об этом открыто и с такой простотой! — Регулярно и с большой охотой. А ты думала, что за батареи вы привезли? Для Греты! Конфедерация выделяет отличные экземпляры. А то что, куковать нам тут в сухую, дюймовочка?

Идеальная женщина — робот. Говорит и делает только то, что хочет мужчина. Основная функция — физическое ублажение. Отлично. Он ещё и сексист! Как жаль, что я "дюймовочка". Была бы покрупнее — удушила.

— Кхм… — прочистила я горло и встала, трусливо решив не идти на конфликт. Ведь теперь моя судьба полностью в его руках, — Надеюсь, когда-нибудь вы научитесь называть меня по имени. Но на «дюймовочку» не обижаюсь, не подумайте ничего такого. Всё-таки, я действительно не самой крупной комплекции.

Улыбнулась. Вымученно, будто меня пытали.

Морган растянулся в кривой улыбке без одного зуба, довольный моей покладистостью, а в этот момент я почувствовала себя той Гретой. НЕНАВИЖУ.