Я качаю головой, наблюдая, как Ария с легкостью обходит фонарный столб. Я не могу двигаться так, как она. Ее движения ловкие и плавные, она словно рождена для такой земли. Я же предназначена для лабораторий.

— Хорошо, тогда будем надеяться, что мы не встретим ни одного.

Я снова едва не рассмеялась, хотя мне было страшно.

— Я тоже надеюсь на это.

ГЛАВА 5

ТАЛИЯ

После этого Ария почти не разговаривает. Я понимаю намек и иду за ней по городу, стараясь не отставать. Там, где она молчалива и уверена, я неуклюжа и шумна. Мне неловко, но я ничего не могу с собой поделать, тем более что обувь меня убивает, но я не жалуюсь. Она и так думает обо мне самое плохое, и я очень не хочу, чтобы она оставила меня здесь.

Вместо этого я сосредоточилась на городе, пока мы углубляемся в него. Магазины либо разграблены, либо разрушены. Здания частично разрушены, дороги разбиты. Обломки и развалины города были выброшены здесь, как туши. На душе становится грустно, и я задаюсь вопросом: кто занимал эти дома и магазины? Где они сейчас?

Выбрались ли они отсюда?

Есть и следы пребывания монстров. Следы ног, когтей, кровь... Этого достаточно, чтобы я задрожала от страха.

Прошло несколько часов, а я уже выбилась из сил, вспотела и подумала, какого черта я взялась за эту работу. С каждым тяжелым, болезненным шагом я напоминаю себе, какой я была дура, думая, что смогу это сделать. Не говоря ни слова, Ария сворачивает к зданию и спешит вверх по лестнице. Я колеблюсь, но спешу за ней. Ступеньки скрипят от нашего веса, пауки разбегаются в стороны, едва не заставляя меня вскрикнуть. Она быстро проскакивает через металлическую дверь, и я следую за ней. Не говоря ни слова, Ария запрыгивает на обвалившийся край крыши, раскачивая ногами, словно ей весело.

— Садись и пей, — приказывает она, глядя на город.

Она даже не вспотела, и на мгновение я ей позавидовала.

— А ты быстрая, — бормочу я, неловко пыхтя. Я сажусь рядом с ней и глотаю воду, мои легкие кричат на меня.

— Не пей так быстро. Затошнит, и тебе нужно все нормировать. Здесь давно отключили воду и электричество, — огрызается она, и я замираю, не в силах сдержать румянец, и отвожу взгляд.

Я чувствую ее отвращение, и это заставляет меня съежиться. Она права — я не должна быть здесь.

— Я знаю это, черт, мне жаль. У меня так плохо получается.

— Я бы не выбирала тебя, — поддразнивает она. — Так почему ты здесь?

От ее вопроса я слегка приободрилась. Ария не знает, но именно интерес в ее голосе заставил меня посмотреть на нее. Волосы Арии сияют как пламя в лучах солнца, а я со своими потными светлыми волосами и скучными глазами просто сливаюсь с фоном.

Я хочу сказать ей об этом, но не уверена, что имею право, поэтому говорю ей об этом. Я ожидаю, что Ария обидится, но она снова меня шокирует.

— Талия, разве я похожа на человека, который болтает? Или, если уж на то пошло, похожа на человека, которому есть кому проболтаться? — Она ухмыляется. — Тебе не обязательно рассказывать мне все.

Она права — это не повредит. К тому же, мне нужно с кем-то поговорить.

— Я работаю в лаборатории, принадлежащей правительству. Они оставили здесь некоторые исследования, и это все, что я знаю. Я должна его забрать.

— И они не послали команду, целую армию, через главные ворота? — Она нахмурилась. Я знаю, о чем она думает, я думала о том же.

— Они бы не справились, — предлагаю я, все еще не уверенная, что она не права. — Они хотели сделать все тихо и быстро.

— Скрытно. — Она кивает, теперь понимая. — И все же, почему ты? Не хочу показаться грубой, но почему не послали суперсолдата или шпиона?

Я даже не решаюсь сказать ей об этом. Ария может осуждать меня сколько угодно. Она и так меня ненавидит, а мне почему-то хочется убедить ее, что я не такая уж плохая.

— Честно говоря, не знаю. Я не спрашивала. Я годами ждала возможности проводить практические исследования и заниматься тем, чему меня обучили. Это единственный шанс, который они мне дали, так что я не могу все испортить. Я получу исследования, и они наконец-то позволят мне исследовать то, что я хочу.

— Что именно? — спросила она, похоже, заинтересованная, а не просто жалеющая меня.

— Я хочу провести анализ влияния наших культурных источников пищи на детей и обездоленных, — честно отвечаю я. — Хочу помочь сделать этот мир лучше.

— Детка, ты единственная, кто этого хочет.

Детка? Я явно старше ее, но потом задумалась. Я старше только по возрасту. Ария знает этот мир лучше меня, так что в ее глазах я, вероятно, ребенок, неуклюжий и ничего не понимающий.

Ее слова доходят до меня, и я хмурюсь.

— Что ты имеешь в виду?

— Правительство никогда не изменится. Им нравятся трущобы. Они держат бедных в бедности, а богатых в богатстве. Существует четкий порядок. Они никогда не сделают ничего, чтобы изменить это, потому что им это выгодно. Богатые зарабатывают больше, живут дольше и лучше, а бедные убивают друг друга за объедки. Им это нравится, и так будет всегда. Ничто не изменит этого. Извини, Талия, что лопнула твой пузырь.

Я нахмурилась, отводя взгляд. Я всю жизнь верила в добро моего народа и в то, на что мы способны и что можем сделать. Я знаю, что мы не идеальны — я ненавижу трущобы и хочу равенства, — но ничто не идеально, и есть хорошие люди, которые могут это изменить... верно?

Однако в словах Арии была явная правда, и она, очевидно, сама в это верила, и на мгновение весь мой мир словно закружился, когда я вспомнила о своей жизни и своем обществе.

Права ли она?

Нет, так не бывает. В нашем мире есть добро и возможность перемен. Ария устала. Она видела худшие стороны человечества без всякого добра, и это заставило бы любого чувствовать себя так, но я видела красоту, силу и доброту, на которые способно человечество.

Она ошибается на наш счет.

— Ты ошибаешься. Многие хотят сделать этот мир лучше, и я одна из них. Я добьюсь этого. Мы сможем сделать лучше, чем раньше.

Она смотрит на меня с чем-то сродни уважению.

— Надеюсь, ты права, — пробормотала она, глядя на меня. — А теперь пей, нам нужно двигаться дальше.

⁓

Следующие несколько часов проходят тяжело. Но мы больше разговариваем. Она кажется более свободной со мной, чем раньше, почти уважительной, пока я не оскорбляю Арию по поводу ее работы. Я объясняю, зачем и куда мы идем, она даже нашла мне новую обувь, когда поняла, что моя мне мешает, но она все время начеку. Понятно, что Арии не нравится мой темп, особенно после того, как мы столкнулись с диким животным, которое, по ее мнению, было рядом с нами.

Я чувствую почти облегчение, когда мы замечаем небоскреб, ведущий к лаборатории. Я спешу через площадь, мой научный мозг фиксируется на этом здании. Только когда я приложила руку к двери, я поняла, что там тихо. Оглянувшись, я замечаю Арию, обеспокоенно смотрящую в дыру.

— Ария?

Отвернувшись, она поспешила ко мне и последовала за мной внутрь. Солнечный свет не проникал в тень, и я нервно заглядывала внутрь. Внезапно свет осветил приемную, очень похожую на мое рабочее место, и я на мгновение замерла.

— Не спи, док. Веди.

Дрожа в темноте, я поджимаю губы, но двигаюсь вдоль мебели, свет которой указывает мне путь.

Я ищу то, что они объяснили... А, вот и вход в лабораторию. Он спрятан, хотя я не знаю почему. Может быть, чтобы защитить свои исследования?

Это не редкость.

Я поворачиваюсь от лифта к стене. Она похожа на все остальные панели, но я надеюсь, что это то, что они описали, так как это единственный логичный выбор здесь.

— Надеюсь, это оно. — Я нерешительно поднимаю руку и прижимаю ее к стене. Я почти чувствую тепло просыпающейся механики, и тут раздается такой громкий звуковой сигнал, что я подпрыгиваю.