Он всегда был другим, и мы все понимали, почему, но он поддался этому.

Он стал дарклингом, монстром, которого боятся даже наши люди, и теперь у него в плену человек - одна из тех созданий, которых он ненавидит больше всего на свете.

– Если ты тронешь хоть один волос на ее голове, я разорву тебя на куски, – предупреждает Акуджи, в очередной раз доказывая, что мы думаем одинаково.

– Он этого не сделает, – медленно говорит Ария, встречаясь взглядом с Самаэлем. – Потому что если люди ее ищут и узнают, что он убил или ранил ее, они придут за ним и его народом. Он будет ответственен за то, что снова начал войну и, если я не ошибаюсь, нарушил ваши законы. Разве не так? – Ария смотрит на своего спутника жизни, и я вижу, как в его глазах светится гордость. Дура. Я качаю головой и притягиваю Талию поближе, радуясь, что Талия не рисует себе мишень против этого зверя.

– Верно, малыш, – хвалит Акуджи, и я отворачиваюсь, чувствуя, что прерываю его. То, как они смотрят друг на друга... Хотел бы я, чтобы Талия смотрела на меня так же, как я на луну и звезды, но это эгоистично, и я счастлив тем, что мы имеем. Она - моя спутница по жизни, моя любовь, даже если она никогда не захочет этого. Я никогда не буду давить на Талию или причинять ей боль, как это делали все остальные. Я просто буду рядом, чтобы поддержать ее и защитить от жестокого мира, который не видит ее величия, доброты и красоты.

Самаэль предупреждающе рычит, заставляя меня выпустить когти, когда Акуджи делает шаг навстречу своей паре.

– Ладно, раз она твоя пленница, то тебе придется спрашивать ее, и ты не причинишь ей вреда и не тронешь ее даже пальцем. Если я узнаю, что ты это сделал, племена соберутся вместе, и мы уничтожим тебя.

Мы все соберемся вместе. За то время, что Самаэль провел, зализывая раны на своих темных землях на севере, он стал сильнее и одичал. С ним не стоит связываться, но знаю, что однажды мы это сделаем, пока он медленно погружается в безумие.

Но не сегодня, не с Талией. Она может пострадать, и я никогда себе этого не прощу. Помня о безопасности своей подруги, я вмешиваюсь, чтобы разрядить обстановку, пока она не привела к кровопролитию.

– Хватит. Мы не можем позволить себе междоусобицу, если люди придут за нами. Мы должны работать вместе. Пока мы ждем, чтобы узнать, что знает человек, мы должны разработать план по сдерживанию и наблюдению за людьми на наших границах.

– Что ты предлагаешь? – спрашивает Акуджи, зная, когда стоит прислушаться к моим словам, ведь именно я первым помог разделить земли и придумать племенные территории, а также протоколы безопасности. Тем не менее, он предупреждающе смотрит на Самаэля.

Мне нужно удержать его внимание, пока Самаэль не сделал шаг. Мне нужно, чтобы он понял, чтобы все они поняли. Мой первый инстинкт - защитить наш народ, но в данный момент я не знаю, как это сделать, и в моих словах слышится неуверенность.

– Как я уже сказал, мы должны работать вместе. Они еще не напали, а значит, либо наблюдают за нами, либо чего-то ждут. Мы должны делать то же самое - наблюдать за ними и быть готовыми на случай, если они снова нападут.

– Катон прав. Я предлагаю работать в командах, чтобы патрулировать наши границы и выставлять дозорных на стене для наблюдения за ними. Таким образом, мы будем готовы, если они нападут. Мы также должны установить ловушки на каждом входе, систему раннего предупреждения, – отвечает Акуджи, обдумывая мою логику и кивая.

– Логично, что они нападут днем, – пробормотала Ария. – Именно тогда они будут чувствовать себя в безопасности, при ярком дневном свете. Ты не можешь наблюдать за ними днем, но я могу. – Она смотрит на Акуджи, уверенно и твердо. – Включи меня в ротацию.

– Ария, ты уверена? Это же твои люди, – спрашивает Акуджи.

– Мои люди, которые угрожают напасть и убить невинных людей, монстров или нет, и угрожают начать еще одну войну из-за своих собственных секретов. Они послали нас сюда, зная об этом. Вы - мой народ. Ваш народ - единственный, кто заботится обо мне и о ком забочусь я. Так что да, я могу быть человеком, и они могут быть людьми, но не надо грести нас под одну гребенку. Я хочу избежать войны так же, как и ты, Акуджи. За этой стеной - трущобы, где ни в чем не повинные, голодающие люди просто пытаются выжить. Они станут первыми жертвами, и я этого не допущу.

Самаэль удивленно приподнимает бровь, но тут же скрывает свое выражение. Акуджи приподнимает лицо Арии за подбородок, заставляя ее встретиться с ним взглядом, и я снова отвожу глаза.

– У тебя сердце воина, мой маленький человечек, и я польщен, что ты выбрал меня в качестве своей пары.

Ария усмехается.

– Значит, ты позволишь мне это сделать?

– Я не властен над тобой, — огрызается Акуджи. – Я знаю, на что ты способна, и буду наблюдать из темноты близлежащих убежищ, если тебе понадобится помощь.

– Конечно, будешь, – смеется Ария.

Чувствуя себя неловко, когда они просто с любовью смотрят друг на друга, я пытаюсь вернуть нас в нужное русло и как можно быстрее увести Талию от Самаэля.

– Самаэль, ты согласен с этими условиями? Готов ли ты выставить дозорных на своей стене и сообщать о готовящихся нападениях?

– А если люди вторгнутся на наши земли, мне будет позволено их убить? – насмехается он.

– Конечно. Они знают правила, – отвечает Акуджи. – Они заходят в наши земли и умирают.

– Но с вами двое людей, – замечает Самаэль.

– Двое невинных людей, которые пришли сюда в поисках убежища, – сузив глаза, практически шипит Акуджи. – Если хочешь добраться до них, тебе придется пройти через меня. – Он подталкивает Арию к одному из своих воинов и широко раскидывает руки, с вызовом откидывая голову назад. – Давай, Самаэль, я здесь. Брось мне вызов, если хочешь.

Блестяще, мы ничем не лучше животных.

Но это срабатывает, и Самаэль покоряется... пока. Мы все знаем, что это ненадолго.

Это не в его характере.

– Так я и думал, – усмехается Акуджи. – Хватит воевать с нами, сосредоточься на наших врагах. Они хотят что-то взять с нашей земли, возможно, развязать новую войну. Мы должны сплотиться как один народ, как одна боевая единица. Только так мы сможем выжить. Мы не будем кровожадными монстрами, которых они создали и выпустили на свободу. Мы будем воинами, защищающими наш город, наш народ и наш дом. Не мы это начали, но если они придут за нами, то получат битву, которую не смогут выиграть.

– Ух ты, это было горячо, – замечает Ария. Мы все смотрим на нее, и она ухмыляется. – Упс, забыла про ваш потрясающий слух.

– Ладно, – соглашается Самаэль.

– Мы затаимся и будем играть в долговременную игру. Держим связь между нашими людьми. – Акуджи смотрит на меня в поисках ответа.

– Мы продолжим попытки разобраться в исследованиях, которые они хотели провести, и в том, что они означают. Пока у нас нет достаточных ответов, – туманно отвечаю я, не выдавая себя.

Акуджи кивает, довольный.

– Хорошо, держите меня в курсе. Самаэль, дай нам знать, когда самка заговорит, и если ты не сможешь с ней справиться, отправь ее в мое племя. Ария узнает от нее правду.

– Клуб девочек. – Она поднимает руку и оглядывается по сторонам, когда мы хмуро смотрим на нее. – Монстры не дают пять? Тогда ладно. – Она опускает руку.

Сзади меня раздается хихиканье, которое заставляет меня улыбнуться - это Талия. Звук такой невинный, такой беззаботный, что у меня замирает сердце. У меня чешутся пальцы, чтобы притянуть ее к себе и никогда не отпускать.

– Значит, мы все знаем, что нужно делать. Нам лучше вернуться к нашим людям и разнести весть. Я пришлю вам обоим оружие, – заявляет Акуджи, не понимая, что я подумываю украсть свою спутницу и убежать куда подальше, где она будет в безопасности от всех и вся, но не могу. У меня долг перед народом, всем народом, и Талия все равно не позволит мне этого сделать.

– Нам оно не нужно – прошипел Самаэль.

– Отлично. Катон?

– Нам бы не помешало. Я тренировал своих людей. Хоть им и не нравится убивать, но нам не хватает на всех оружия, — признаю я.