***

Лада вызвала из городка нового врача сразу и появление того пообещали к обеду следующего дня. Вермут предлагал выслать на встречу нескольких бойцов, чтобы усилить сопроводительную группу, но Микс, который занимался подбором врачевателей, отказался, сославшись на и без того немалый отряд из четырех охранников. Хозяин Штей был расстроен новостью о смерти предыдущего медика и надеялся, что с новым подобного не произойдёт. Все были как на иголках с момента, когда новый доктор сообщил о пересечении периметра. Время прибытия Вермут никогда не устанавливал в конкретные рамки – знал, что Зона бывает крайне капризной, и может затянуть короткое путешествие на неопределенный срок.

Как и в случае с предыдущим, нынешний медик задержался, плюсом ко всему в один из моментов передвижения пропав со связи. Он объяснил это тем, что оборудование повредило аномалией, в которую мужчина по незнанию чуть полноценно не влетел, и его зашуганный вид без слов говорил о действительности происшествия в пути. Прибывшие с ним бойцы на этот раз оказались довольно молчаливыми, в отличие от убитой группы, которая по прибытию всегда находила себе занятие на территории комплекса. Эти же отправились на охоту по прилежащим территориям, сославшись на то, что нашли кому можно подороже сдать некоторые из кабаньих частей тела. Никто удерживать не стал – нехай идут, развлекаются.

Медик расположился в отведенной для него комнате на первом этаже, рядом с которой постепенно собиралась очередь из работавших в борделе девушек, и вскоре, отказавшись от любых угощений, начал приём. Вермут застал момент, когда за дверьми кабинета скрылась первая из его подопечных, проходя мимо на улицу. Закрыв за своей спиной входную дверь, мужчина поёжился от легких бьющих местных декабрьских морозов и неторопливо закурил.

Плавающие по небу свинцовые облака казались мерху необыкновенно тяжелыми, словно вот-вот должны разразиться бурным снегопадом, но он понимал, что этого не будет – снега в Зоне обычно не наблюдалось. Если только изредка что-то посыплется пушистое сверху, осядет на местные горячие земли и тут же превратится в часть грязевой каши. Прошлой зимой он встречал новый год один, сбежав на Большую землю в очередной внеплановый отпуск: арендовал знакомый домик в Иванкове, в котором все три дня пил виски и отсыпался. На этот раз планировал сделать то же самое, надеясь, что к концу месяца вся эта чехарда с «Долгом» и спящими на центральной базе чужаками закончится.

Вернуться внутрь его заставил донесшийся из-за двери грохот и громкие возгласы девушек.

Среди толпы своих работниц, Вермут обнаружил сидящего на полу медика с безобразно расквашенным до крови носом, и стоящую над ним одну из девушек. Неужели приставал?

- Что случилось? – Холодно спросил глава, жестами чуть в сторону разогнав толпу.

- Он пытался мне подсадить какое-то дерьмо. – Со стальным спокойствием выдала потрёпанная длинноногая красавица, тыча в нового доктора дулом пятидесятого магнума. Револьвер всегда был припрятан за барной стойкой, но исключительно для устрашения особо взбесившейся клиентуры, и доставался для пользования крайне редко: Вермут не видел в нём частой необходимости, а работницы боялись вывихнуть руки от стрельбы. – Говори ему всё, что рассказал мне. Живо!

- Простите. – Первый делом извинился мужчина, испуганно прикрываясь от револьвера ладонью. Его тело крупно дрожало, а в испуганных глазах виднелись зачатки слёз. – Когда мы перешли границу, нас задержали какие-то мужики. Убили мою охрану, переоделись в их форму, дали мне пакет с инструментами и сказали обследовать людей с их помощью. Они откуда-то знали, куда я иду и зачем! В пакете была какая-то сальная тряпка. Они сказали, что от неё целый букет всяких болячек подхватить можно и велели быть осторожнее…

- Какие мужики? Как они выглядели? – Спросил глава, стараясь держаться спокойнее. В голове начинало шуметь от ярости и сердце билось где-то в горле.

- Я не знаю, кто они. Какие-то военные, в черно-красной форме. – Заикаясь проговорил медик и, в очередной раз посмотрев на дуло магнума, внезапно разрыдался. – Они сказали, что у них мой брат, и его кончат, если я откажусь! Я не хотел! Пожалуйста!

Когда «Долг» ходил и целовал забор «Агропрома» Вермут смог это вытерпеть зная, что потеряв лояльность клиентуры – потеряет гораздо больше, чем только деньги. Но за последний месяц, а особенно – последние несколько дней, генерал умудрился выкипятить всю чашу с терпением досуха. И то, что он вознамерился сделать с его сотрудницами, заставило и саму чашу лопнуть.

- Отошли! – Зло рыкнул наёмник девушкам, стоявшим позади мужчины.

Всё произошло быстро, словно во сне: он выхватил магнум из рук подчинённой, взвел курок, прицелился с двух рук и выстрелил в рыдающего медика. То ли от грохота револьвера, разлетевшегося по всему этажу и зазвеневшего в ушах, в толпе кто-то взвизгнул, то ли от развернувшейся кровавой картины. Вермут целил в лицо и не промахнулся, а проскочившая насквозь и разворошившая череп крупнокалиберная пуля врезалась в дощатый пол, выломав дыру и в нём.

Мерху и самому было больно, но не столько от отдачи неудобного оружия, сколько от осознания, что кто-то посмел попытаться навредить его девочкам. И каким мерзким способом! За время существования борделя, мужчина успел сдружиться с каждой, зная всех поимённо, пофамильно и, если требовалось, по прозвищам. Знал почему они здесь работают и чего хотят, уважал, прислушивался и сам всегда был готов выслушать. Если раньше его беспокоила судьба только Синдиката, то теперь он был связан по рукам и ногам и с этим местом.

Вермут слышал, как как-то плачет в испуганно замеревшей толпе, продолжая держать револьвер на прицеле и напряженно думая, как быстро он сможет дойти до базы «Долга» сейчас и какое встретит сопротивление. И те четверо – не помешало бы их найти: в барабане как раз четыре патрона осталось.

Среди белого шума, разгулявшегося в голове, мужчина не сразу расслышал собственное имя и, когда кто-то коснулся его плеча, резко обернулся.

- Ты в порядке? – Чуть ли не шепотом спросила Фенек, смотрящая с явным испугом, но не спешившая отойти. Глядя на её напряженное лицо и округлившиеся глаза, наёмник постепенно начинал приходить в себя.

Он молча посмотрел на стоящих вокруг девушек, две из которых тряслись, как осиновые листики на ветру, и одна как раз рыдала, стараясь прикрывать лицо дрожащими руками. Большая часть была совершенно спокойна, что очевидно – наёмницы за свою карьеру и не такого насмотрелись, и своё начальство видели в разных настроениях. Встряхнув головой, дабы прогнать из ушей навязчивый писк, Вермут медленно направился к рыдающей сотруднице – скорее всего её испугал не столько мёртвый медик, сколько он сам.

Подошёл, осторожно приподнял пальцами острое лицо девушки за подбородок и всмотрелся в грязные от потёкшего макияжа глаза.

- Тсс, не плачь. – Мягко проговорил мерх, понизив голос. – Не бойся, всё будет хорошо. Никто не посмеет вас обидеть.

Та неуверенно закивала, стараясь удержать плач; мужчина игриво поддернул кончик её носа пальцем, мол «не унывай», выдавил из себя ласковую улыбку и отошёл обратно к телу неудавшегося террориста. Публика стала расходиться.

- Выкинули его вещи? – Спросил глава у оставшейся там же Лады.

- В печь. – С готовностью ответила та.

- Хорошо. – Тяжело выдохнул Вермут и устало опустил плечи. Заметив никуда не убежавшую шатуншу, мужчина крепко приобнял ту за плечи и поплёлся в сторону лестницы, оставив последнее распоряжение: - Уберите тело, пол я починю чуть позже.

Он был готов запихнуть треклятую тряпку генералу в рот, чтобы тот умирал как можно дольше, но теперь за неимением той, требовалось время на раздумье. Война под горячей головой не грозила кончится ничем хорошим ни для «Агропрома», ни для Синдиката, ни для него самого.

ПРОШЛОЕ