- Я, когда узнал, что ты пришёл сюда, сразу решил тебя найти и извиниться. За то недавнее нападение. Надеялся, что ты поймешь меня.

Морф напряженно затаил дыхание. Может, он говорит о другом нападении? Может он перепутал его с кем? Нет, не стал бы Корд в трезвом уме заниматься подобным. Омрачало ситуацию только то, что он был не совсем в здравии.

- Мне нужно это оборудование. Нам нужно не упустить момент, чтобы спастись самим и спасти остальных. – Сталкер даже не смотрел на майора – стыдно ему что ли? Но тут он повернулся к бывшему подчиненному, резанул его строгим холодным взглядом. – Я с твоего устройства помощь вызвал, когда понял, что не подстрелил тебя, и наёмников увел, пока они добивать вас не начали. Раз ты не хочешь мне помогать, то прошу – не лезь. Второй раз я не буду разбираться – свой, не свой… Прибью, если мешаться будешь.

- Ты ёбнулся, Корд. Совсем. – Морф чувствовал, как внутри него пышет злоба и обида на бывшего командира. Он смотрел на него, и от одного вида старого друга его начинало мутить. Всё ещё не мог поверить, что один из умнейших на его взгляд людей, способен так глупо действовать.

- Я тебя предупредил, Морф. – Всё так же холодно добавил Корд и поднялся на ноги, собираясь уходить. – Не испытывай судьбу.

Моментально в его голове что-то звонко щелкнуло, словно сорвалась какая-то защелка от замка, под которым держалась вся злоба, зарождающаяся к этому человеку. Из-за его бредовых идей погибли хорошие люди, его товарищи, и он готов продолжать резать дальше несогласных с его идеями людей. Морфей подскочил на ноги следом за сталкером и бросился на того, одним сильным ударом сбив мужчину с ног. Корд повалился лицом в траву, собирался подняться, но майор резко развернул его лицом к себе, навалился сверху и снова ударил, на этот раз – по лицу. Сталкер что-то невнятно крякнул и ударил военстала по ребрам, но удар был слишком слабым, чтобы что-то сделать.

- Очнись ты, блять! – Гаркнул Морф, понимая, что вполне может привлечь внимание кого-то поблизости, но остановиться не мог. Бывало, что он поддавался своей ярости, но та со временем затухала, если была необоснованной. Но тут основание было, да ещё какое… Плевать на его угрозы, не первый и не последний человек, обещающий убийство; майор пытался вразумить бывшего командира, хотя и понимал, что способ, возможно, не самый лучший. – Остановись и услышь, что я тебе говорю!

- Ты сдохнешь, как и все остальные. – Выдавил из себя сталкер, немного зашепелявив, и Морф предположил, что выбил ему в каком-то месте зуб.

Ударив снова и получив в ответ только усмешку, майор слез со сталкера, протёр ладонями горящее лицо, наблюдая, как тот поднимается с земли. Подстрелит ли он его сейчас? Морф наделся, что нет; надеялся, что в безумной седой голове старого друга ещё есть какой-нибудь огонек рассудка.

- Уходи! Вали проспись, чёрт! – Майор резко махнул рукой в сторону ночной темноты, которая понемногу начинала рассеиваться наступающим утром.

- Рад был повидаться. Прощай. Надеюсь, не встретимся. – Прошепелявил Корд, грустно улыбаясь перепачканным в крови ртом, и стремительно исчез из поля видимости Морфея.

Фенек

Кто бы что не говорил, но как всё же приятно возвращаться домой – на базу. Она стала домом во всех его пониманиях – и крышей, и лечащими стенами, и неприступной крепостью. Армейские слады и в самом деле похожи на настоящий форт, под защитой которого никакие угрозы и опасности снаружи не страшны.

В этот раз они ходили совсем недалеко – в соседнюю деревушку, именуемой среди сталкеров «Кровососовкой». Название не из шутки, а из факта – в брошенном поселении концентрация мутантов всегда большая, и сколько бы они их не вытравливали и не отстреливали, каждый раз словно чья-то невидимая рука подсаживала сухопутных ктулху снова и снова. Вот сегодня – троих вывели, а перед этим ещё двое было, и неизвестно сколько снова появится в ближайшее время. И гнездо искали, и чего только не делали, чтобы распознать причину такой популярности деревни у кровососов, но этого Фенек ещё не застала. Не особо грустила по этому поводу – за два года в группировке насытилась монстрами до отвала.

С людьми проще. «Долг» идет с юга, потому что там их база; «Монолит» с севера – по той же причине, и всегда знаешь, откуда можно ожидать нападения. С севера пришла и она, приползла с Радара пару лет назад, и спасибо «Свободе», что не сразу пулями брюхо набили, а вытащили, выслушали. Кто-то из них до сих пор, наверное, думает, что она из фанатиков, которые изредка приходят в себя и лезут к сталкерству, словно слепые котята, наощупь тыркаясь в режим местной жизни. А может и правда из тех – кто знает. Седую голову без шапки не спрячешь, а от хорошей жизни она такой не становится, в молодом возрасте.

Лукаш оставил её в «Свободе», сочтя навыки полезными – не видел их, но предполагал, что в КГБРБ всех подряд не берут, а уж тем более – в Зону на задания не отправляют. Так Фенек ему всё и выдала, сама отчетливо осознавая, что если коллеги её мертвы, то она – потерялась на этой мерзкой земле. Однако, нашлась, и насчет своей настоящей жизни совсем не горевала.

Сегодня управились быстрее, чем в прошлый раз – бойцы на проходной ещё не успели смениться, когда вечером их измотанный отряд пересек территорию Складов. Трое побежденных кровососов были совсем молодыми и, хоть заставили сталкеров попотеть, но гораздо меньше, чем их предшественники – матерые великаны. Один с разбегу стену тогда проломил у сарая, подумать только! А сегодняшние… Прыгали вокруг, да рычали, как псы цепные.

Из медицинского блока слева в вечернем затихающим гомоне раздался истошный короткий крик. Фенек вздрогнула, оборачиваться не стала – там точно никого не убивают, а лечат. Только по-своему. Штырь – крайне своеобразный медик, любящий в процессе лечения или операций прибегать к дымящей анестезии, которую скручивал из засушенной веселящей травы. Сам покуривал, иногда – пациентам давал. Она в последний раз отказалась, когда худой рукастый мужичок, мусоля в губах косяк, обрабатывал ей сломанную ногу. Почти два месяца в блоке провалялась, слушая периодически такие крики, пока кости в ноге не срослись, и девушка как новенькая не поскакала прочь. Штырь лечил, и хорошо, а методы… Коль сам Лукаш на это глаза закрывает, так и остальным дергаться незачем.

Расставшись с походной экипировкой, Фенек чувствовала себя жутко волнительно, идя в бар группировки. Два года она состояла в «Свободе», и только неделю назад рискнула снова попроситься за Периметр, когда командование в очередной раз стало собирать группу для кратковременного отпуска. Хотела съездить домой, показать себя живую-здоровую и вернуться обратно – уж больно привычной стала ей Зоновская жизнь, и в размышлениях сталкерша не могла подобрать для себя место на Большой земле. Уже заочно ощущала дискомфорт от спокойной жизни. Осталось только дождаться решения, и Фенек надеялась, что оно будет положительным.

Может днём уже всех распределили? Утром никто ничего не говорил о выезде, а на базе она оказалась только вечером, после задания. Если что-то и было, то в баре наверняка все разговоры только об этом и будут. А не будут – спросит. Чего стесняться то?

Роб, старший по артефактам в «Свободе», по обычаю брынчал на гитаре и вопил песни какой-то старой российской рок-н-рольной группы – рассказывал давненько про неё, да с таким воодушевлением, что Фенеку было стыдно за свой гораздо более вялый интерес к этой теме. Песни были хорошими, но, чтобы вот так упиваться их исполнителем… Не сидел спокойно, а носился, словно рок-звезда, глотая периодически слова песни, и улыбался. Девушке нравилось, как он поёт, да и песни нравились тоже – легкие и простые, всё про какой-то рассвет за окном и города весной. Необычно и разбавляло весь местный репертуар.

Устало попивая сладкий, но не самый вкусный сам по себе, чай, Фенек слушала, о чем говорят люди вокруг. Затаилась. Были бы уши звериные, наверное, стояли бы торчком от любопытства, но они не уловили бы ничего нужного. Казалось, словно только её волнует возможная поездка, а ведь она всю неделю покоя не давала. Эх, как бы сильно в Зоне сталкерше не нравилось, иногда и от неё хочется передохнуть.