– Говори, где?

– В шкатулке в ящике стола. Неси целую шкатулку, она открывается от капли моей крови.

Спустя пару минут я снова была не я, а Диа. Личина всё же работала и вроде как перестала сбоить.

Предусмотрительный папа выдал мне мой «личинный» костюм, прихваченный из шкафа, и подождал, пока я переоденусь.

– На доярку с фермы похожа, – оценил мою не аристократическую внешность папа.

– На то и был расчёт. Кто додумается делать некрасивую личину?

– Ладно, умная ты моя, пойдём давать показания. Там твоего ректора уже полтора часа маринуют.

– Он там? – я застыла и перестала спускаться по лестнице.

– Да. Приходит в себя после того, как Ард покопался в его голове.

– Что-о-о?! – мир замигал, или нет, это у меня нервный тик сразу на оба глаза.

«Надо успокоиться, – самой себе внушала я. – Судя по невозмутимому выражению на лице, дядя Ард ещё не сообщил папуле о том, что этой ночью у меня были шуры-муры с ректором. Это хорошо».

– После тебя пригласят второй раз в образе Лии, – огорошил папуля.

– Ага, а я им такая скажу: «Погодите пять минут, я только лицо сменю!»

– Что бы ты без меня делала! – просиял мой родитель. – Я побуду за тебя.

– Что?! – в который раз за сегодня я произношу это слово?

– Потом поблагодаришь, – папуля достал из кармана перстень-артефакт, надел, включил на нём что-то, наставил на меня, и вот – передо мной стоит моя точная копия. Затем принялся переодеваться. Мои пошитые по фигуре форменные брюки застряли у него где-то на середине бедра и отказались надеваться дальше – личина личиной, а размерчик не тот. Рубашка худо-бедно налезла, а вот пиджак – обтянул мужские руки, как сардельки, и затрещал. – Так не пойдёт. Придётся переиграть. Давай сюда личину, я буду Дией, а ты Лией.

Действительно, свободный, чуть мешковатый костюм Дии на пару размеров больше, так что должен подойти.

– Но ты же ничего не знаешь!

– Рассказывай. У тебя две минуты.

Ну, я и рассказала, что успела. Булки мои заранее сжались, предвкушая проблемы.

И – началось!

Мы зашли в допросную вместе, но как бы врозь, так как по сценарию мы не знакомы.

Папуля скользнул по Эдриану полуравнодушным взглядом, зато меня знатно потряхивало. Я вообще старалась не смотреть в его сторону.

Помимо ректора и нас с папой в камере находился Карл Дорсет, супермегадоставучий тип, и деда Терн с дядей Ардом под личинами, но я всё равно их узнала.

Нас сухо представили друг другу.

И если Эдриан переводил удивлённо-напряжённые взгляды с меня на Дию, то дядя Ард прикусил себе что-то во рту и скривил лицо, будто раскусил вонючего клопа, а дедулечка поступил проще: отвернулся к зарешёченной полоске окна под потолком и натужно закашлял, прикрывая этим свой беспардонный ржач.

– Предлагаю продолжить, – Дорсет со скрипом пододвинул свой стул ближе к столу.

– Кхм-гм, простите, – деда снова повернулся к нам.

– Итак, первой отвечает на вопросы Диа... Простите, как ваша фамилия? – осведомился Дорсет.

Блин, мы этот вопрос не обсуждали, не было времени.

Папуля мрачно ответил:

– Я не хотел-ла бы раскрывать здесь свои данные.

Блин! Блин! Блин! Он ведёт себя совершенно не как Диа! Ну, что за убогая актёрская игра? Он мне сейчас всю конспирацию попортит!

– Диа Дорсмит, – нехотя назвался он голосом Дии.

Спасибо, папулечка, что не Диа Дарс и не Диа Дорсет, как Карл!

– Простите, перебью вас, – вмешался Эдриан. – Разве в случае Дии не требуется ментальное вмешательство?

– Не требуется, – авторитетно заявил дядя Ард. – Зачем мучить барышню? Всё необходимое мы уже узнали из вашего разума, – и насмешливо глянул в мою сторону, зараза!

Я дурашливо мельком показала ему кончик языка, типа мне не стыдно за ночные похождения. Деда Терн пригрозил мне пальцем и потом плавно вывел этот жест в другой, обозначающий задумчивость.

Поддельная Диа взирала на нас возмущённо, с немым обещанием выведать всё, что тут происходит. И, увы, к вечеру папа будет знать все подробности моей личной жизни. А может, и раньше.

– Вы помните, как выглядели посетители таверны «Очаг»? – приступил к допросу Дорсет.

– Обычные бородатые мужики в бурых тулупах, – пожала плечами Диа.

– Сможете опознать их?

– Н-наверно... Не уверен... на.

Эх, папа, не быть тебе лицедеем!

– Гражданка Дорсмит, что было после того, как вы выбрались на свободу?

– Я потеряла сознание, а в себя пришла, согретая и в Нортморе. Как оказалась там, не помню, – соврал папуля, как я учила.

– Благодарю, – кивнул глава жандармерии, – у меня больше нет к вам вопросов. Переходим к Лии.

Фух! Всё, отстрелялся папуля!

– Гражданка Ферб, вы в курсе, почему вы здесь?

– Да, мне Розочка рассказала, – кивнула я.

Ну, поехали!

– Розочка – это кто? – ух, бедняга Карл! Сейчас тебя шибанёт током шокирующая новость.

– Мой фамильяр. Паук. Она почувствовала, что ректор нашей академии в опасности, и пришла на помощь.

– Каким образом?

– Она очень быстро бегает.

– Она, что, размером с карету? – насмешливо спросил Дорсет.

– В точку!

– Гражданка, мы тут не шутки шутим! За ложные показания вам светит реальный тюремный срок! – то ли наш Карл включился в игру, то ли подзабыл, кто я такая.

– Подтверждаю, что паук огромных размеров, – вмешался Эдриан. – Я видел фамильяра адептки. Эта тварь и десятерых утащит.

– Ясно. Где сейчас паук?

– Осталась в академии.

– Как ваш паук нашёл пострадавших? С какой стати ваш фамильяр бросился спасать посторонних людей?

Я боялась этого вопроса.

Ну, неужели ты думаешь, что мне нравится твой вопрос, Карл? Какого хрена, блин, ты играешь против меня?

– Это личное, – вздохнула я и робко скользнула взглядом по Эдриану.

– Ясно.

– Адептка Ферб, я в очередной раз повторяю вам, что не завожу отношений с подчинёнными, – процедил мужчина всей моей жизни, чем всерьёз расстроил меня.

Да что, блин, за день сегодня такой?

– Я помню, господин Дарс, – поникла головой.

– И последний вопрос: вы были на том острове, когда паук спас этих двоих? – наконец, сжалился глава жандармерии.

– Каком острове? – правдоподобно смутилась я.

– Вопросов больше нет. Вы трое можете быть свободны.

Лжедиа встала первой и торопливо покинула кабинет, следом рванул Эдриан:

– Диа, стой!

Третьей вывалилась в коридор я и услышала звон падающих мне на голову проблем.

– Диа, да стой же ты! – Эдриан схватил папулю за запястье.

– Уберите руки! – прошипел мой родитель и словил поцелуй в губы, который закончился апперкотом ректору.

Такой силищи от нетренированной Дии он не ожидал и отлетел к стене.

– За что, Диа? С каких пор мы опять на вы?

– У меня нет времени и желания разговаривать, – папуля снова попытался улизнуть из казематов туда, откуда можно будет открыть портал.

Я кралась за ними, внаглую подслушивая. Ну, а что? По идее, Диа – это я.

– После всего, что было между нами, ты бежишь? – уже никого не стесняясь, крикнул Эдриан.

Ну, всё. Я попала.

Папуля остановился и медленно повернулся к настырному собеседнику лицом.

– А что было? – спросил голосом, мало похожим на голос Дии.

– В камере смерти не действовала магия. Мы не предохранялись. Ты можешь забеременеть.

И без того круглые глаза Дии на мгновение выпучились ещё больше, затем сузились и многообещающе посмотрели на меня.

– Диа? – ректор ждал ответа.

– Я уже приняла меры. Последствий не будет. И попрошу меня больше не преследовать, господин Дарс, – с этими словами папуля гордо покинул коридор, оставляя меня наедине с Эдрианом, который, кажется, влюбился в меня, но не эту меня, а другую.

Стрелять-колотить! Да где же я так нагрешила-то, а?

Лидия