– Ты уверена, что у тебя именно любовь-судьба?

– Увы. Это подтвердил мой папа, он же достал мне артефакт.

– Тогда почему ты согласилась встречаться со мной?

– Я только вчера узнала, что это он.

– Погоди, но скрыватель ауры на тебе с момента поступления?

– Да. Дело в том, что... Там всё сложно. Я не знала, на ком именно запечатлелась.

– И поступила сюда специально, чтобы узнать?

– Нет. Я не знала наверняка, что он здесь.

– Как ты могла влюбиться, если не знала, в кого?

– Он мне снился.

– Оу... А ты ему?

– И я ему, – призналась, но подумала, что не хочу развивать эту тему. – Давай не будем об этом. Мне срочно нужно увидеть Гарри.

– А его-то зачем?

– Это секрет! Узнаешь, когда получится. Отвернись, – попросила его, а сама сняла стазис с маленькой коробочки с таинственным зельем, развернула круглую конфетину, проделала в ней дырочку зубочисткой, зачерпнула жёлтой чудо-субстанции и крохотную частичку поместила в конфету так, что и не заметишь, что с конфетой что-то не так. Осталось только завернуть импровизированную пилюлю от злой судьбы обратно в золотую фольгу...

Готово!

На всё про всё у меня ушла минута, и мы с Лессаром вывалились из чулана.

Я летела вверх по лестнице будто на крыльях ангела, а по мужскому коридору навстречу мне так же летел Гарри – голый и потрясающий... Кхм, потрясающий своей дубинкой в золотистых кудряшках.

– Не смотри, – Лессар привычным движением закрыл мне глаза рукой, но вспомнил, что мы уже не вместе, и убрал руку. – Прости, – и он преградил путь орущему Гарри.

– Можешь притащить его к себе? – перекрикивая безумные вопли лунатика, спросила я.

Лессар кивнул и повёл Гарри в нужном направлении.

В комнате мой пациент быстро пришёл в себя и, увидев меня, по шею закутался в одеяло.

– Гарри, помнишь, ты говорил, что снять проклятье можешь только ты? – спросила у него.

– Не могу. У меня не хватит сил, – напомнил он.

– Что если есть средство, которое поможет тебе без последствий избавиться от гадости, которую на тебя навесили?

– Какое?

– Если поклянёшься сохранить тайну, скажу.

Мой одногруппник кивнул, и Лессар любезно предоставил ему ритуальный кинжал.

После клятвы радостная я принесла Гарри стакан воды и угостила конфетой. Тот съел и даже не спросил, в честь чего угощение.

– Очень вкусно. Спасибо, – поблагодарил он меня. – А что за тайна-то?

Я предвкушающе улыбнулась.

– У меня есть зелье силы. Ограниченная партия, и такого больше нет и не будет. В ближайшие сутки твой резерв увеличится. На сколько, не знаю. Сам увидишь.

– И где же зелье?

– Внутри тебя, – огорошила его. – Советую как можно скорее найти формулировку заклинания, снимающего проклятье.

Гарри всхлипнул. Он сидел, до глубины души шокированный, и добела сжимал в кулаки одеяло.

– Я что-то чувствую... В груди какие-то шевеления и жар. Это оно?

– Оно, – кивнула, подтверждая. Как помню, у папы с дедулей эффект был мгновенный, у бедняги Габриэля тоже.

– Спа... Спасибо... Что ты попросишь взамен?

– Отложенную просьбу о помощи.

– Л-ладно... – он медленно моргал и смотрел куда-то в пустоту перед собой.

– Иди. Подумай, где найти нужное заклинание.

– Оно у меня в голове, Лия. О, богиня, если твоё зелье в самом деле поможет, я твой раб навеки!

Эдриан Дарс

До ночи господина ректора мучил только один вопрос: что можно делать полтора часа вдвоём в подсобке метр на полтора, заставленной инвентарём?

Нет, пожалуй, было и ещё кое-что, волновавшее Эдриана: почему он, как помешанный, следит за адепткой Ферб, когда на его столе гора неразобранных бумаг высотой с его рост?

Небрежным движением руки он смёл повисшие в воздухе изображения с академических следилок и неимоверным усилием заставил себя переключиться на работу.

Спать он сегодня не ляжет. Может, оно и к лучшему. После того как весь день не выпускал адептку Ферб из поля зрения, ему будет стыдно смотреть в глаза Дарси.

Как же всё запуталось...

Эдриан устало потёр глаза и в пятнадцатый раз вчитался в документ: «Утверждение изменений в учебном плане...»

Лия не должна быть с этим гадким Мейо!

Чёрт... Это нервы. И хроническая усталость.

– Помощь нужна? – в кабинет вошёл Барт, предыдущий ректор Северной академии, известный адептам как проректор Бартоломью де Уолш.

– Спасибо. Ночь длинная. Я справлюсь.

– С тех пор, когда Талиса привезла вас с матерью, я понял, что обрету покой лишь в посмертии. И то не факт.

– Что не даёт тебе покоя сейчас?

– Можешь списать это на старческий маразм, но нутром чую, что что-то происходит.

– Всегда что-то происходит. Это жизнь, – пожал плечами Эдриан.

– Но не всегда это переворачивает твою жизнь.

– Сказал же, я справлюсь, – господину Дарсу никак не хотелось делиться личными переживаниями.

– Послушай, Эдриан, я знаю тебя с детства, и ты мне как сын. Не делай вид, что с тобой всё в порядке.

– Что ты хочешь от меня услышать, Барт?

– Я знаю о проверке. И об изменениях в твоей ауре тоже. Ведь именно они послужили причиной повторной проверки?

– Если ты в курсе, тогда к чему болтовня? – неприветливо бросил Эдриан.

– К тому, что, пока ты загоняешь себя, тебе становится лишь хуже. А если в твоей благонадёжности усомнятся, сам знаешь, что тебя ждёт.

– И что ты предлагаешь?

– Доверить старику бумаги и идти спать.

Эдриан вздохнул и уже без раздражения ответил:

– Посижу ещё немного. Всё равно сейчас не усну, – а сам вспомнил, как «не спал» сегодня во сне.

Дарси... Всё, что ему сейчас надо – это Дарси рядом. Но в сознании ярким факелом горят мысли об адептке Ферб.

Барт прав. Творится какая-то чертовщина.

***

Лидия

Нет, во мне не взыграло тщеславие. Мы с Лессаром отправили Гарри восвояси, и я приступила к следующей задаче:

– Мне нужна твоя помощь кое в чём.

– Говори.

– Если Катарина придёт просить у тебя прощения за вчерашнее, скажи ей, что всё в порядке, что ты уже забыл, что там было, и это вообще ничего особенного – так, пустячок.

– Ты потрясающая девушка, Лия, – грустно улыбнулся мой кузен. – Даже с разбитым сердцем умудряешься думать и заботиться о других.

Ну, допустим, моё сердце пока ещё не разбито, хотя, признаюсь, шансы есть.

– Так что? Ты скажешь ей?

– Не вопрос. Она всего лишь жертва твоего зелья.

– Спасибо! Ну, всё, я побежала отговаривать её от отчисления! – и я выпорхнула из комнаты Лессара.

В коридоре краем глаза я заметила невидимую Розочку. В смысле, для всех остальных она была невидима, а я её чувствовала.

Паучиха кралась левыми лапками по потолку, а правыми по стене.

– Розочка, как там Кэт?

«У себя. Собирает вещи. Плачет», – получила я мысленный отклик.

– Ох... – только вздохнула я и поторопилась к подруге.

В комнате меня встретил встревоженный Дарси, которого у меня до сих пор язык не поворачивался называть Барсиком, и заплаканная Катарина.

– Как ты? – спросила у неё, хотя и так видно, что Кэт в полном раздрае.

Она шмыгнула носом и поглядела на меня покрасневшими глазами, где белок превратился в краснок.

– Сегодня после пар написала заявление на отчисление, сдала учебники и поставила печати в обходном листе. Завтра заберу документы и отправлю папе магвестник, чтобы забрал меня.

– Оперативно, – подивилась я её решимости.

– Я всё думала, откуда во мне это? Ведь эта личность – тоже я...

– Это тема для долгих рассуждений и работы над собой, – ответила я.

– Дома у меня будет уйма времени.

– Неужели ты бросишь все достижения и не объяснишься с Лессаром? – зашла я издалека.

– Мне стыдно показываться ему на глаза...

– Понимаю, – кивнула. – Но, зная тебя, скажу точно: ты никогда не простишь себе трусости. Так что, прошу тебя как друг, завтра подойди к Лессару? Знаю, сложно, но после тебе станет легче.