– В девять утра в холле перед главным выходом из академии.

– Договорились, – киваю и делаю шаг к лестнице. – Пока!

– Подожди! Стой! Что ты хотела сварить?

– Это секрет, – улыбнулась я, понимая, что с таким любопытным товарищем мне придётся выбить у руководства академии право на личную лабораторию.

– Я не буду подглядывать. Обещаю. Можешь занять вон тот угол справа от бойницы.

Углов в круглом помещении как таковых не было. Лессар имел в виду большую столешницу, которая была приставлена торцом к громоздкому шкафу.

Вместо полноценных окон зияли чернотой длинные узкие застеклённые бойницы.

Ну, а я? А меня дважды уговаривать не нужно. Эх, порошочки мои, травушки! Настал ваш час!

Щемись, черномазый громила! Смотреть-не пересмотреть тебе эротические сны со мной в главной роли!

***

В мутном зеркале нашей с Кэт комнаты отражалась по-утреннему свежая я. Аура моя светилась ровным голубовато-белым цветом.

А на самом деле всё это было враньё. Краснота никуда не делась, но теперь её искусно скрывал добытый моим заботливым родителем артефакт.

– Пора! – кивнула я своему отражению после того, как съела пастилку зелья равнодушия.

Нет, Наир не сделает меня своей рабыней. Я сама себе голова и сама себе любовь. И довольно об этом.

Катарина навздевала на себя три свитера, а поверх натянула шубейку, слишком короткую, чтобы прикрыть зад. Чтобы уж наверняка спастись от уличного холода, моя подруга с трудом и скрипом повторила опыт послойного одевания с нижней половиной тела и превратилась в капусту.

– Как ты будешь мерять новые вещи?

– Я решила, что пока не буду ничего покупать... – виновато посмотрела она на меня, зная, что я буду ругаться.

– Ага, и будешь каждый раз пыхтеть и потеть, надевая трое штанов друг на друга, – иронично отметила я. – Если ты беспокоишься из-за денег, то не стоит. Отплатишь мне артефактами.

– Но ведь я до сих пор не доделала работающую в любых условиях личину... – снова взгляд нашкодившего щенка.

На самом деле Кэт билась над концепцией супер-личины всё лето и кое в чём преуспела. Артефакт прекрасно функционировал в антимагическом пространстве, но сбоил от резких скачков магического фона. Конечно, агрессивный фон встречается крайне редко, но всё же... всё же.

Так что Кэт, сама того не зная, заработала себе на костюм, за который гипотетические глупые барышни готовы продать душу.

– Если ты не хочешь покупать, я подберу для тебя одежду на свой вкус. Что-нибудь готическое, как для женщины-вамп! – я изобразила, будто хочу цапнуть её когтями.

– Ладно-ладно, я всё поняла! Только... Я вечно буду у тебя в долгу.

– Ну, не вечно, а всего лишь до гробовой доски, – пошутила я. – Помнишь, Тули сказала, что для адепта честь умереть в стенах академии?

– Думаешь, это что-то значит?

– Чуйка подсказывает, что да. И мы это выясним, – я открыла дверь. – Идём. Время!

***

Лессар, прекрасный, как дитя ночи, уже ждал нас у выхода.

– Опаздываете, – холодно произнёс он вместо приветствия.

– Задерживаемся, – отзеркалила я и уже на ходу представила Лессара Катарине и наоборот.

Ехали мы в карете на полозьях с громадными завитушками спереди и изящным изгибом сзади. Красиво, а как мягко они полетели по снегу!

Я всегда больше любила порталы, чем кареты, но тут... Можно глазеть в окно и любоваться.

Нас мчала тройка мохноногих лошадей. Звенели колокольчики, скрипел снег. Лепота...

– Потрясающе! – наслаждалась видами я.

– Через пятнадцать минут будем в городе, хотя я назвал бы его деревушкой, – сказал Лессар.

– Ты отсюда родом?

– Нет, я из Оклюста.

Я присвистнула.

– Далеко же тебя занесло!

– Знаешь, где это?

– Довелось побывать как-то раз.

– Сама ты откуда? – Лессар сидел серьёзный и не сводил с меня глаз.

– Герцогство Фиарбское. Мы с Кэт обе там выросли.

– Знаю, – кивнули мне.

И всё.

Что он знает? Что он для себя понял? – неясно. Видимо, опять проверка. Я должна гадать, что он понял, и нервничать.

Не выйдет, дружочек!

Вся дорога до городишки с жизнеутверждающим названием Нортмор заняла полчаса.

Карета-сани привезла нас на главную улицу, которая и являла собой рынок.

Коридор из пестрящих разномастными вывесками двухэтажных домов тянулся на километр вперёд. Сегодня стояла хоть и пасмурная, но бесснежная и безветренная погода, поэтому я изучала окружающее пространство с удовольствием.

Видимо, много здесь людей с хорошей покупательной способностью. Потому что все лавки мы даже к вечеру не обойдём.

Сначала мы отправились в магазин владельца душ глупеньких дев. То есть за тёплыми, но при этом лёгкими костюмами.

Однако по дороге Лессара за локоть поймала какая-то тётка в чёрном, расшитом бутафорскими камнями, шарлатанском балахоне и утянула к себе в гадальню. Вслед за Лессаром утянулась и я, а за мной – моя верная Кэт.

– Тебя жду, родненький! – трясла его руку гадалка.

– Денег не дам, – холодно бросил он, но тётка его будто не слышала.

– Счастье к тебе пришло! – это она обо мне что ли? – Родственная душа, что за тобой и в огонь, и в воду! – не-е, точно не про меня, я на самопожертвование не подписывалась. – Любовь, чистая и верная. Да только это не то, что ты думаешь, а другое!

И всё. Гадалка отпустила руку Лессара и зыркнула на нас своими жирно накрашенными глазищами, будто не она только что несла нам лабуду.

– Гадаю на картах, читаю будущее по руке! Всего одна серебрушка!

Лессар молча увёл нас с Катариной прочь, и на этот раз мы беспрепятственно попали в чудо-магазин.

Теперь настала очередь нашего с Кэт спутника пучить глаза. Ибо я с порога заявила продавцу:

– Подберите нам самое лучшее!

Лессар думал-думал, да тоже взял на примерку усиленные и утеплённые брюки.

Разместились мы в соседних кабинках, разделённых тонкой непрозрачной шторкой. И как-то так случилось, что мы с Лессаром одновременно решили посмотреть, как на нас сидят обновки (а если честно, просто подглядеть за переодеванием).

Наши губы внезапно встретились, а дальше... Вспышка, объятия, сумасшедшая страсть! Не знаю, как всё завертелось-закрутилось, но если бы не примерочные и не Катарина за ширмой, распрощаться мне с девственностью во второй раз.

Лидия

Лессар, к моему стыду, первым избавился от наваждения и отстранился.

– Прости. Обычно я не целую едва знакомых девушек.

– Ничего, – я мило и одновременно ядовито улыбнулась. – Считай, что тебе повезло: обычно я не отвечаю на поцелуи первых встречных.

– И много их?

– А как ты думаешь, почему я перевелась в эту богиней забытую ледяную тюрьму?

– Неужели все эти несчастные воспылали к тебе страстью?

– Ха! Если бы! – не стала откровенно врать я. – Если они и воспылали страстью, то к перспективе бесплатно получать от меня зелья.

Мы стояли близко-близко друг к другу и перешёптывались. И так интимно это смотрелось в висящем сбоку от нас зеркале, что меня снова потянуло к Лессару.

Хорош, стервец! И целуется, как бог. Не как Наир, конечно. Тот своей одержимостью будоражил и заводил меня с полоборота.

Так, стоп! Почему я сравниваю? Кое-чьё явно ненастоящее имя мне давно пора забыть. Выжечь из памяти.

– Ты потрясающая девушка, Лия, – прошептали мне на ухо, слегка коснувшись его губами. – Мне только одно непонятно: откуда у второкурсницы столь широкие познания в зельеварении?

– О, ну, тут всё просто: меня научили э-э... брат, – это я о папуле, да, – мой папа и дедушка.

Взгляд Лессара погрустнел, но всего на мгновение, потому что снаружи донеслось зычное:

– Здесь, вообще-то примерочные, а не комнаты отдыха! Совсем распоясались эти адепты! – и продавец бесцеремонно отдёрнул ширму. – Ну, что, товар брать будем?

Как-то дядькины слова заставили меня очухаться от наваждения. Коренастый мужичок в годах притопывал носком левой ноги и строго глядел на нас.