– Полиция, синьора. Мобильный отряд… Ваш муж дома? – уточнила Раис суровым тоном, в то время как Ева включала диктофон на смарфоне, воспользовавшись сценой, устроенной ее коллегой.

На лице женщины царили недоумение и страх. Добросердечный человек дал бы ей несколько секунд, чтобы прийти в себя – но в то утро Кроче и Раис оставили свое добросердечие в управлении.

– Пожалуйста, не тратьте наше время понапрасну, – подтолкнула ее Кроче, делая шаг вперед и заглядывая в дом. – Он дома или нет?

– Нет… Нет, его нет дома… – пробормотала Рита, напуганная напором двух инспекторов.

– Как странно… Что я тебе говорила? – прошептала Раис напарнице шутливо и достаточно громко, чтобы Масья услышала.

– Он уехал на машине? – спросила Кроче.

– Что? Да, конечно… Что происходит?

– А, значит, ваша машина снова заработала, – отметила Ева.

– Прошу прощения? – спросила Рита, еще более взволнованная.

– Ваш муж сказал нам, что на днях повредил руки, чиня вашу машину. Ну, значит, ему удалось ее отремонтировать, – пояснила Кроче.

– Ах да, конечно… Починил, да. Она снова работает.

– Хорошо. Так лучше. По крайней мере, он пострадал по уважительной причине… Где он сейчас?

– Могу я узнать, что вас интересует? – защищаясь, спросила Рита.

– Вы что, его адвокат? – ухмыльнулась Раис.

– Сделайте мне одолжение, позвоните ему и скажите, что мы здесь. Он знает причину, – резко сказала Ева, не сводя глаз с женщины.

Рита ничего не сказала.

– Что это, игра в молчанку? – взорвалась Раис через несколько мгновений. – Вы звоните ему или нет?

– Он в университете… Читает лекции.

– Лекции? – повторила Ева, бросив на коллегу насмешливый взгляд.

– Синьора, мы только что из университета, где нам сказали, что вашего мужа там не было. Очевидно, он заболел, – резко сказала Мара. – Вы над нами издеваетесь?

В глазах Риты мелькнула вспышка страха.

– Ну? – надавила Ева. – Где он?

Рита несколько раз моргнула, как будто ей было трудно сосредоточиться сразу на двух женщинах-полицейских.

– Я не знаю…

– Она не знает, – поддразнила ее Раис. – Значит, ваш муж солгал и вам тоже.

Это был не вопрос: это была ядовитая констатация.

– Нет…

Ева даже не дала ей перевести дух:

– Почему ваш муж так себя ведет, синьора?

– Что… Я не…

Полицейские почувствовали кровь жертвы, которая была слишком слаба, чтобы заметить, что она загнана, и, как две акулы, начали кружить вокруг нее, все более сужая круги; их целью было не сломить женщину психологически, а создать разрыв между ней и ее мужем, породить тот покров подозрения и страха, который они потом искусно взобьют, как сливки, если понадобится. И, судя по охватившей женщину с ног до головы тревоге, казалось, что есть все условия, чтобы работать в этом направлении, сделать так, чтобы муж и жена поссорились.

– Вы знаете, кто эта девушка? – спросила Ева, показывая ей фото живой Долорес.

– Да, это та, которая…

– Та же, что и на этом фото? – спросила Раис, показывая ей крупный план распухшего лица трупа.

Глаза Риты расширились, она инстинктивно попятилась и перевела дыхание.

«Доигрались», – подумала Раис.

– Что ваш муж рассказал вам об этом? – продолжила Ева.

– О чем?

– У вас есть дети, не так ли? – спросила Мара. Простой вопрос: Рита как будто расслабилась.

– Да. Двое.

– И вам кажется, вы правильно их воспитываете? – намекнула Ева, мысленно прося прощения.

Снова тишина. Женщина была близка к пределу. Она могла в любой момент расплакаться, послать их куда подальше или лопнуть, как перезревшая слива.

Как только она собралась открыть рот, мобильный телефон Мары начал вибрировать, разрушая волшебство момента, который они так тщательно создавали.

– Это Фарчи, – сказала Мара напарнице.

– Тебе лучше ответить, – сказала Ева.

– Могу я узнать, откуда…

– Из отдела убийств, синьора, – опередила ее Ева, хотя прекрасно знала, что это не вопрос. – Разве ваш муж не рассказывал вам о нас?

Лицо женщины, казалось, треснуло, как бутылка пива, оставленная в морозилке.

– Нам нужно идти, – сказала Раис с настойчивостью в голосе, которая обеспокоила Еву. По ее взгляду Кроче поняла, что настаивать нет смысла. Что бы Фарчи ни сказал ей, он наверняка был прав.

– Я…

– Передайте мужу, что мы скоро свяжемся с вами, – сказала Раис.

– Очень скоро, – добавила Ева. Это прозвучало как угроза.

– И последнее, синьора, – сказала Мара. – Царапины на шее ваш муж получил тогда же, когда чинил машину?

Раис смотрела на нее мгновение, показавшееся Рите вечным, потом растянула губы в ледяной улыбке и отвернулась от нее, не дожидаясь ответа.

Рита с изумлением и трепетом наблюдала, как инспекторы уходят. Через несколько секунд она позвонила мужу.

В слезах.

Никто не поверил гипотезе о самоубийстве Мелиса. Это дело, начавшееся как пересмотр старого, за несколько дней превратилось в громкое расследование, от которого пахло тайной и заговором.

– Чертово самоубийство. Кто-то хотел заткнуть его, прежде чем он заговорит с нами, – сказала Раис.

– Точно.

– Это все меняет…

– Или не меняет ничего, – возразила Кроче.

– В каком смысле?

– В том смысле, что, если подумать, расследование смерти Долорес будет закрыто и отправлено в архив. Дело раскрыто. Убийца покончил жизнь самоубийством. Зачем расследовать его смерть? В интересах каждого поставить точку в этом вопросе. Определенно.

– Без сомнений, это в интересах полиции…

– Что ты хочешь этим сказать?

– Ничего.

Ева смотрела на нее так, словно та что-то скрывала от нее.

– Мы были слишком суровы с женой профессоришки? – спросила Раис, меняя тему.

– Нет. Мы были в одном шаге от того, чтобы сломить ее… Хотя раньше у меня были сомнения насчет Нонниса, но, судя по тому, что сказала его жена, и ее реакции, я почти уверена, что он что-то знает или причастен к этому.

– Хм… я думаю, пришло время поговорить об этом с Фарчи.

– Я тоже, но это может быть рискованно. Особенно сейчас.

– Тогда что будем делать?

– Ого, ты наконец стала говорить «мы»?

– Советую тебе не привыкать к этому, Кроче… Ну?

– В идеале нужно отследить геолокацию его сотового телефона за последние недели, чтобы знать его перемещения, опросить круг родственников и ближайших друзей, иметь возможность провести анализ на образцы ДНК, поставить на прослушку его телефон…

– Как будто он подозреваемый?

– Он солгал нам о том, что у него с руками. У него была связь с жертвой. В последние годы он сотрудничал со следователем, ведущим эти дела, и получал конфиденциальную информацию. Жена его покрывает… Если б я руководила расследованием, то уже включила бы его в список подозреваемых.

– Но ты не руководишь… И вернемся к первому вопросу: что будем делать?

Кроче, казалось, задумалась на несколько секунд, смотря в окно на озеро Молентаргиус.

– Ниедду сказал, что судья Маццотта чувствует себя виноватой перед Долорес; она считает, что сделала недостаточно для ее спасения, – сказала Ева, написав дату и место обнаружения на пластиковых пакетах для улик, в которые они поместили волосы и чашки. Подержала содержимое против света: материала было достаточно, чтобы получить ДНК Нонниса.

– Думаю, ты права.

– Тогда я бы сказала, что надо попробовать действовать через нее, потому что Фарчи замурует нас.

– Если она даст нам шанс, тогда как мы потом согласуем это с Джакомо?

– Не знаю… Ты могла бы лечь с ним в постель? Мне кажется, он в твоем вкусе.

Раис издала гнусавый смешок:

– Ага, конечно… Я лучше удалю свой клитор и продам его, чем…

– Даже так?

– Клянусь… Гадость какая… Он мне как двоюродный брат.

– Не знаю, Раис, – сказала Ева, снова становясь серьезной. – Мы что-нибудь придумаем.