Мартиника помогает мне. Она любит готовить почти так же, как я. Мы так хорошо научились работать вместе, что это похоже на шестое чувство.

― Передай мне морскую соль, ― прошу я, когда она бросает мне ее не глядя.

― Уже!

К сожалению, навыки метания Мартиники не дотягивают до ее навыков владения ножом. Соль пролетает над моей головой.

Салливан ловит ее в воздухе.

Он ловит ее одной рукой, точным движением за моей спиной, отчего мой живот сворачивается сам собой.

― Держи, красавица, ― урчит он, вжимая солонку в мою ладонь. Его низкий голос щекочет волосы у моего уха. Его пальцы касаются моих.

Я осознаю, что сильно вспотела и, вероятно, пахну моллюсками.

― Спасибо, ― хриплю я.

― Всегда рад помочь.

Салливан присаживается у костра и завязывает разговор с Коргусом. Время от времени он смотрит на меня и улыбается. Каждый раз, когда он это делает, мой желудок выполняет сальто назад.

― Боже, он просто мечта, ― вздыхает Мартиника.

― Я знаю.

И это совсем не хорошо.

На самом деле, сексуальность Салливана ― это большая проблема, потому что это только усложняет ситуацию.

Он не мой парень, как бы хорошо он ни играл эту роль.

И каждый раз, когда он смотрит на меня, называет каким-нибудь милым именем или, что еще хуже, обнимает меня, заставляя все мое тело дрожать, он лишь подпитывает желание, которое и так уже выходит из-под контроля.

Особенно когда он защищал меня от Ангуса.

Что это вообще было?

Салливан говорит, что не любит хулиганов.

Это иронично, учитывая то, как он вел себя в школе.

Эта его новая версия сбивает меня с толку. Очаровательный, предусмотрительный, сдержанный ― пока не теряет контроль.

Однажды я уже видела, как Салливан потерял контроль. Это было чертовски страшно.

На выпускном вечере. Последний раз я видела его около одиннадцати лет назад…

Салливану повезло, что он не оказался в тюрьме.

Он отправил моего спутника в реанимацию со сломанным носом, тремя сломанными ребрами и вывихнутым плечом.

Это произошло без видимой причины. В начале вечера Салливан и Дэвис вместе выпивали из карманной фляжки Салливана. Два часа спустя он напал без предупреждения, избив его до полусмерти за школьным спортзалом.

Я спросила Дэвиса, что произошло, во время нашего шестичасового ожидания в отделении скорой помощи. Он ответил:

― Просто Салливан такой, у него вспыльчивый характер, особенно когда он выпьет.

Я заметила, что Салливан почти не пьет, он часами тянул одну и ту же «Грязную Ширли», когда все остальные были уже навеселе.

Но он все равно набросился на Ангуса, когда тот толкнул меня с яхты.

Может, люди меняются. А может, им просто лучше удается это скрывать.

Я снова бросаю взгляд на Салливана. Словно почувствовав его, он поворачивается, ловит мой взгляд и улыбается.

Я не улыбаюсь в ответ.

― Мартиника… ― Я придвигаюсь к ней поближе, чтобы Салливан не услышал. ― Могу я пожить у тебя на следующей неделе? В моей квартире будет проводиться дезинфекция.

― Конечно! ― От того, как быстро она отвечает, мне хочется ее обнять. ― Но ты же знаешь, у меня только одна кровать.

― Нет проблем, я захвачу надувной матрас.

― Что за дезинфекция? У тебя же нет клопов? ― Она немного отстраняется от меня. ― У моей мамы однажды были клопы, и мне до сих пор снятся кошмары о жутких ползучих тварях, карабкающихся по моим ногам…

― Никаких клопов, ― уверяю я ее. ― Просто самые отвратительные в мире тараканы.

― Никогда не думала, что услышу это с облегчением, ― хмыкнула Мартиника. ― А почему ты не поживешь у Салливана?

Действительно, почему?

― Он… храпит. ― Я смущаюсь даже от этой жалкой лжи.

Мартиника, кажется, не замечает.

― Рада слышать, что он не совсем идеален.

― О чем вы, девчонки, шепчетесь? ― перебивает Ангус.

Он хватает палку и начинает тыкать в моллюсков, что меня очень раздражает, потому что он выпускает весь пар.

― Ни о чем, ― говорю я, выхватывая у него палку.

― Мы с Тео планируем недельное совместное проживание, ― сообщает ему Мартиника, как всегда выбалтывая все подряд. ― В ее квартире будет дезинфекция.

Ангус притворно морщит нос.

― Ну, это объясняет запах…

― Они начнут только на следующей неделе, ― говорю я с максимально возможным достоинством, учитывая, что в руках у меня грязная, покрытая песком палка и, вероятно, от меня пахнет дымом, потом, моллюсками и рыбьими кишками.

― Разве ты живешь не в студии? ― спрашивает Ангус у Мартиники. Его глаза устремляются к Салливану, затем возвращаются ко мне. ― Можешь остановиться у меня, Тео, у меня есть четыре свободные комнаты.

Я смотрю на Ангуса, а Мартиника смотрит на меня.

Я никогда не оставалась на ночь в доме Ангуса. И не думаю, что он пригласил бы меня сейчас, если бы не пытался отомстить Салливану хоть как-то.

Словно по вызову, Салливан материализуется у моего локтя.

― Нет необходимости, ― спокойно говорит он. ― Она поживет у меня.

На его лице не видно гнева, но подбородок напряжен, а в темных глазах мерцают отблески огня.

― У тебя нет места… ― пищу я.

Понятия не имею, правда ли это, но мысль о том, что мы с Салливаном останемся наедине у него дома, сразу же приводит меня в ужас. Что, если я буду храпеть? Что, если я пукну во сне? Что, если он войдет, когда я буду надевать капу?

Нет, не бывать этому.

Но Салливан отмахивается от меня.

― Конечно у меня есть место, не глупи. Не могу допустить, чтобы моя девочка жила в доме своего босса… ― Его глаза слегка прищуриваются в сторону Ангуса. ― Или даже у лучшей подруги. Не тогда, когда я смогу обнимать тебя всю ночь напролет.

Несмотря на то, что скорее всего я буду спать на диване, образ, который всплывает в моей голове, заставляет меня покраснеть до самых кончиков пальцев ног.

Каково это, спать в объятиях Салливана?

Как в чертовом раю…

Как будто качаешься в гамаке из мускусов и самого манящего в мире одеколона…

Честно говоря, даже его диван, наверное, достаточно неплох, если он хоть чем-то похож на мягкие кожаные сидения в его BMW.

По крайней мере, у Салливана есть диван. У Мартиники есть только два шатких складных стула.

― Хорошо, ― нерешительно говорю я, ― спасибо.

Ангус не выглядит довольным.

― Где ты живешь? ― задирает он Салливана. ― Я не хочу, чтобы Тео снова опаздывала на работу.

Это заставляет меня покраснеть по совершенно другой причине. За все время работы на Ангуса я опоздала лишь дважды, и оба раза из-за поломки машины. Вообще-то, он слишком быстро забыл, что я до безобразия пунктуальна…

Салливан говорит:

― Я живу на Мермейд-лейн.

― На Мермейд-лейн? ― Ангус фыркает. ― Где это, черт возьми, находится?

Салливан отказывается заглотить наживку.

― В десяти минутах от твоего офиса. И я буду подвозить Тео на работу по утрам, так что тебе не придется ни о чем беспокоиться.

Я уверена, что он сказал это только для того, чтобы досадить Ангусу. В конце концов, у меня есть своя машина, и я вполне способна сама себя возить. В те дни, когда она заводится.

― Отлично, ― говорит Ангус сквозь стиснутые зубы.

Глаза Мартиники мечутся туда-сюда между двумя мужчинами, которые смотрят друг на друга, а я нахожусь посередине в мерцающей дымке пара с запахом моллюсков.

― …Хорошо… ― медленно произносит она. ― Тогда, наверное, в моей коробке из-под обуви останусь только я.

― Не волнуйся, ― подмигивает ей Салливан. ― Ты можешь навещать меня и Тео.

Он не приглашает Ангуса.

Тео

Вот так, поздно вечером я оказалась сидящей в машине, направляющейся в место под названием Мермейд-лейн, после короткой остановки в своей собственной квартире, кишащей тараканами. Этим тараканам стоит насладиться своими последними днями на земле. Их царствование в моей духовке подходит к концу.