- Пайк. И Морган! - сказал кто-то, и Констанс подняла глаза, окружающие разговоры смолкли, пока не остался только огромный телевизор на стене, транслирующий игровое шоу перед выпуском новостей.

Ее белое платье с глубоким вырезом и высоким разрезом выделялось на фоне смуглой кожи, притягивая взгляд, как маяк, среди золотой, черной и красной одежды, окружающей ее. Украшения висели у нее на шее, позвякивая, когда она повернулась к нам, глаза с черными зрачками были сосредоточены с такой интенсивностью, что по коже побежали мурашки. Зак сидел слева от нее, и ее рука легла ему на плечо, когда она прижала его к себе. Кто-то одел его в неудобно облегающий костюм и зачесал назад его светлые волосы. Его загар был заметен на фоне преимущественно бледных лиц, и когда он встретился со мной взглядом, его сдерживаемая ненависть и разочарование исчезли в удивлении.

Справа от Констанс упала женщина, ее длинные рыжие волосы спутались, когда она прижалась к углу дивана, будто пытаясь спрятаться под подушками. Это должна была быть Джони, хотя ее одежда больше не походила на одежду Констанс. Холодок пробежал по мне, когда я мельком увидела измазанный красным рот и новый порез с красной каймой под ухом. Констанс. Судя по всему, недавно.

«Это другой парик», подумала я, когда бледная женщина дернулась, вздрогнув, когда Констанс оторвала руку от Зака и поднялась, позвякивая драгоценностями. Парень соскользнул с дивана и отодвинулся от нее, и мои губы приоткрылись, когда я поняла, что Джони была одета точно так же, как я, когда впервые увидела Констанс, вплоть до сапог вампирского пошива и больших сережек-колец. Она одела свою куклу так, чтобы та была похожа на меня, а затем жестоко обращалась с ней и пила ее кровь.

«Сфотографируй ее для моего альбома», эхом отозвалось в моих мыслях, заставляя меня похолодеть. Дерьмо на тосте, Констанс превратила эту физиологическую войну в науку. Проблема была в том, что я не думала, что это было сделано намеренно. Преднамеренность подразумевала план, а у этой оболочки женщины остался только дикий инстинкт.

Уперев руки в бока, Констанс перевела взгляд с меня на Пайка. Он слегка наклонил голову, опуская глаза. Это был удивительно послушный жест, даже несмотря на то, что его руки были сжаты в кулаки.

- Я дала указание Морган сделать заявление в сегодняшних ранних новостях, - сказала она, ее высокий голос сдерживал гнев, и люди в задней части начали выскальзывать из боковых дверей. - Почему она здесь?

- Она пришла под ложным предлогом, - сказал Пайк низким и маслянистым голосом. - Чтобы отвлечь внимание, пока Каламак крадет свой Бримстон. Если я поставлю ее перед камерой, она соберет толпу.

- Понимаю. - Черные глаза сузились, Констанс поиграла красными ногтями со своими ожерельями. - Выключи телевизор. Сегодня вечером мы будем развлекаться сами.

Я сомневалась, что она имела в виду настольные игры или кости, и старалась дышать медленно, когда тихое бормотание телевизора исчезло. Все больше людей извинялись, пока не стало легко различить закоренелую охрану, прячущуюся среди пьющих вино, в юбках с разрезами, в галстуках, которые кланялись ей, как живые, так и мертвые. Два головореза с каменными лицами расположились позади Зака, и он хмуро посмотрел на них, его пальцы теребили браслет из зачарованного серебра на запястье.

Все больше охранников начали окружать Констанс, и когда она отругала их, чтобы они держались подальше, у меня по коже побежали мурашки. Это была не она, и я оглядела вестибюль в поисках кого-нибудь неподвижного. Вот ты где, размышляла я, обнаружив, что один из ее сопровождающих нежити наблюдает за мной, слабый намек на веселье и размышления на его молодом лице. Хотя он был в костюме и галстуке, он не был похож на человека, которого привлекали бы хаос и кровавый спорт, которые явно нравились Констанс.

Увидев, что я выбираю его, он наклонил голову, что-то шепча темнокожей, едва одетой женщине, накинутой на него. Она явно была живым вампиром, и когда она усмехнулась - надо мной - он сбросил ее со своих колен и встал, одергивая пиджак, когда уходил. Женщина бросила на меня уродливый взгляд и поспешила за ним, ее слишком большое количество украшений покачивались между ее почти вывалившимися грудями. Люди смотрели им вслед, и их собственный страх рос.

- Ты пришла, чтобы убить меня? - сказала Констанс, выглядя маленькой с тремя охранниками позади.

Пайк снова схватил меня за руку, и я позволила ему. Вероятно, так мне было безопаснее.

- Я здесь не для того, чтобы убивать тебя, - сказала я. - Я здесь, чтобы сопроводить тебя до границы города. Удержание Бримстона для принуждения к повиновению показывает полное пренебрежение к людям, которых ты должна защищать.

Констанс рассмеялась, ее пальцы играли на подносе со сладостями на низком столике. Звук был отработан, но я могла слышать в нем безумие.

- Мммм. Нам будет так весело, - сказала она, низко наклонившись и выбирая штучку. - Мне не дали этот город, чтобы я его защищала. Мне дали его, чтобы я им воспользовалась, а у тебя нет сил заставить меня уйти.

Я в удивлении подняла брови.

- Я заставила тебя уйти из Пискари.

Пайк издал тихий стон разочарования, когда волна возмущения захлестнула Констанс, делая ее уродливой, пока она не подобрала его к себе, как плащ, передвинув плечи, чтобы плотнее укутаться.

- Так ты сделала, - тихо сказала она, заставив меня задуматься, была ли это, в конце концов, такая уж замечательная идея. - Вампиры, которые не смотрят на меня, не имеют значения, - сказала она, подходя ближе, держа шоколадку между двумя пальцами. - Если они умрут, то умрут. Вот так семья процветает, а все остальное превращается в ничто.

Она остановилась передо мной, ее глаза встретились с моими, когда она стояла на вершине низкой лестницы, которая разделяла нас.

- Здесь нет никакого Бримстона, - сказала она, ее высокий голос был жестким. - Твой возлюбленный борется за свою жизнь, а ты здесь, со мной. Хочешь шоколадку?

Зак побледнел, его глаза расширились, когда я посмотрела на него. Охранники напряглись, когда Констанс подошла ближе, но он боялся шоколада. Что он видел? Это одна из ее игр?

- Нет, спасибо, - сказала я, когда хватка Пайка усилилась. На конфете была маленькая завитушка из красного сахара, и я уставилась на нее так, будто это был яд. - Аллергия, - соврала я.

- Я настаиваю. - Констанс держала его на ладони. - Джони говорит, что мне нужно научиться больше делиться. - Она повернулась к женщине на диване. - Не так ли, Джони, любимая? - добавила она, и женщина уткнулась лицом в угол дивана, подтянув ноги и сжавшись в позу эмбриона. Все больше людей уходили, опустив головы и ускоряя шаг.

Хватка Пайка стала железной.

- Спасибо, но нет, - сказала я, мне не понравилась мягкая дрожь в моем голосе. Раздался громкий и уверенный щелчок закрывающейся двери, когда свита Констанс превратилась в горстку ее последователей, слишком напуганных или отчаянно нуждающихся в ее внимании, чтобы уйти.

Констанс улыбнулась, подыгрывая тем, кто остался.

- Думаешь, она отравлена. Как странно. - Открыв маленький красный ротик, Констанс откусила кусочек, показав свои длинные немертвые клыки, когда она закрыла глаза и застонала от удовольствия, прижав руку к груди. - Я заказала их специально для нас. Попробуй одну. Я настаиваю.

Я покачала головой. Я хотела отступить, но Пайк мне не позволил. Зак выглядел испуганным.

- Не двигайся, - прошептал Пайк, и страх скользнул между моими мыслями и разумом, когда Констанс наклонилась ближе.

- Открой рот, - потребовала она, и мои колени чуть не подогнулись, когда она дохнула мне в шею. Мой шрам вспыхнул к жизни, удовольствие прокатилось по всему моему боку.

- Нет, - выдавила я сквозь стиснутые зубы. Боже, это было так приятно. Это был бы нескончаемый экстаз, огонь и лед. Я была жив, наполнена чувствами. Но это было ложью, и я закрыла глаза, не желая видеть себя в черных глубинах ее зрачков. - Не буду, - простонала я.