- Стоп! - сказала я, когда воздух затрещал, и Ал сжал руки в кулаки. - Ал, мы можем, по крайней мере, услышать, что он хочет сказать.

Я сказала «мы». Я хотела, чтобы это были мы. Мы. Не заставляй меня выбирать....

- Эльфийская шлюха, - выплюнул Ал, указывая пальцем на Ходина. - Ты думаешь спасти его с помощью эльфийской магии. Ты умрешь от рук Богини, и ты это заслуживаешь!

Крылья Дженкса захрустели, когда он сел на полку рядом с Бисом и уставился на всех нас сверху вниз.

- Мне все равно, даже если мне придется помочиться на персиковую косточку, если это поможет Бису.

Ходин посмотрел на преувеличенный викторианский наряд Ала, и презрительно скривил губы.

- Говорит бунтарь, живущий в лесу на желудях. Ты понятия не имеешь о силе эльфийской магии. Как, по-твоему, они поработили нас на тысячи лет? Мы позволяем им делать это, умышленно игнорируя то, что находится у нас под рукой. Не осуждай меня за то, что я работал в системе, чтобы найти выход из нее.

- Ты не работал в системе, - рявкнул Ал. - Ты продал свое тело за еду и шелковый халат!

- Мило, - сказал Дженкс, свесив ноги с полки Биса.

- Как будто голод в горах принес тебе какую-то пользу! - крикнул Ходин. - Я пытался найти способ заставить их подчиниться!

Я посмотрела на Дженкса, который пожал плечами. По крайней мере, они разговаривали.

- Ал, - перебила я, и они оба подскочили, как будто забыли, что я здесь. - Это эльфийская магия захватила баку. Это факт. Может быть, эльфийская магия сможет помочь Бису. Это не значит, что я должна это делать. Может быть, Трент мог бы. Сможешь ли ты жить с этим? Я просто хочу, чтобы он вернулся.

Ал медленно кивнул, но сжимал челюсти, и мне не понравился самодовольный взгляд Ходина.

- Я не буду рассказывать тебе о своей идее, пока Галли здесь, - раздраженно сказал Ходин, и Дженкс нетерпеливо захлопал крыльями.

- Придите в себя. - Устав от них, я пошла собирать свои книги. Там пострадали и мои новые. - Ал - мой учитель. Я пропускаю все мимо ушей. - Обычно.

- Если он твой учитель, то кто я? - спросил Ходин, явно пытаясь создать проблемы.

- Ты - игрушка, - сказал Ал. - Мужчина-шлюха.

- Он не игрушка! - сказала я, повысив голос. - Может быть, вы перестанете препираться достаточно долго, чтобы выслушать идею Ходина? Можешь ли ты отделить душу Биса от баку или нет!

Ходин, казалось, снова погрузился в себя, переводя взгляд с Ала на меня.

- Нет, - наконец признал он, и Ал сделал жест, будто он знал это с самого начала. - Но я совершенно уверен, что знаю, как вложить в него новую душу.

Его последние слова повисли в воздухе. Я посмотрела на Биса, и Дженкс опустился, хмурясь от беспокойства.

- Это все еще будет Бис? – спросила я за нас обоих, не уверенная.

Переведя взгляд на Ала и обратно, Ходин поджал губы.

- Не знаю. Но он не будет в коме. И так он сможет научить тебя прыгать по линиям. - Он колебался, одной рукой нервно крутя кольцо на другой руке. - Я думаю, - добавил он.

Ал издал грубый звук.

- Это худшая идея, которую я слышал за целую вечность.

- Потому что это связано с эльфийской магией? - рявкнул Ходин, и они снова столкнулись лицом к лицу.

- Нет, потому что это не даст желаемого эффекта. - Ал посмотрел на свои ногти, спрятанные в перчатках. - Это душа Биса связана с Рейчел. Не тело Биса. Не разум Биса. Его душа. Если ты бросишь в него еще одну, как конфету в раздаточный автомат, ты не получишь ничего, кроме растерянной, сбитой с толку горгульи, которая не знает, почему он живет с демоном в церкви, заполненной беженцами с войны вампиров, в которой она отказывается сражаться.

- Я не веду войну с Констанс за Цинциннати, - быстро сказала я, и Ал потянул кружева на рукавах вниз.

- Нет, это не так, - сказал он, его нетерпение было очевидным. - И в этом-то и проблема. Шутливые проклятия? - сказал он насмешливо, его взгляд обратился к Ходину, будто это была его вина. - Если ты хочешь остаться моей ученицей, никогда больше не разговаривай с ним.

Ходин напрягся.

- Лилия была не моей идеей, - сказал он, но Ал исчез. На том месте, где он стоял, лежали три книги, и меня охватило облегчение, когда я наклонилась, чтобы поднять их, прежде чем Ходин успел хотя бы разглядеть названия. - Лилия была не моей идеей, - снова сказал Ходин, на этот раз мягче.

Но я гордилась тем, что сделала с лилией, и слова Ала причиняли боль, даже когда я обнимала книги, которые он мне оставил. Это была моя собственная магия: смесь демонических и старых добрых ведьмовских заклинаний. Даже Дали был впечатлен.

- Ходин, не мог бы ты, пожалуйста, уйти? - сказала я, прижимая книги к груди, будто это была мольба, которую Ал не мог произнести.

Когда я подняла глаза, Ходина уже не было, и я опустилась на коробки, все еще держа в руках книги. Может быть, они были обещанием. Обещанием того, что Ал будет рядом, даже когда другие скажут ему не делать этого, даже когда его собственная душа и боль скажут ему уйти.

- Эй, эм, я, наверное, должен проверить тех фейри, - сказал Дженкс, зависая передо мной. - Барибас сказал своим родственникам оставить их в покое, но несчастные случаи происходят.

- Конечно, иди, - сказала я, опустив голову. - Скажи Дэвиду, что я спущусь через несколько минут. - Мне нужна была минутка. Черт, мне нужна была парочка. У Ходина была идея помочь Бису. Это оттолкнуло Ала, может быть, навсегда, но Бис... Если все пойдет как надо, он вернется. Если что-то пойдет не так... Что ж, он, по крайней мере, будет жив. Он мог бы начать все сначала без меня.

Но Ал... я подумала, несчастный. Он доверял мне, даже сейчас он доверял мне, и предать это? Я не могла этого сделать.

- Рейч? - Я подняла глаза и увидела Дженкса, парящего передо мной, будто не знающего, что делать со своими руками. - Неважно, - наконец сказал он, а затем ушел, Рекс спускался по ступенькам за ним.

Глава 12

Восхитительный аромат кофе витал во влажном предрассветном воздухе, когда Дэвид присел рядом со мной за брошенной машиной. Его сложный, насыщенный аромат силы и сдержанности почти пересилил нефтяную вонь близлежащей реки и горящей резины, поднимающуюся черным шлейфом с железнодорожной станции за полгорода отсюда.

Здание Пискари располагалось перед нами - двухэтажная таверна, казавшаяся темной в утренней дымке. Ни в одном окне не было и намека на свет, пока я наблюдала, сигнальная лампа на парковке погасла. Справа от меня располагалась река, а за ней сам Цинци, огни города исчезли, когда первые лучи солнца коснулись вершины башни Кэрью. Лодка Кистена стояла тихо, плескалась вода. Подозрительно осмотревшись, я выковыряла из зубов остатки стейка.

Это была тяжелая ночь в Цинциннати, хотя в Низинах дела обстояли лучше. Дым поднимался не только над железнодорожным вокзалом, и, хотя я была заперта наверху, Стеф и Дженкс вели постоянный подсчет того, что поступало по телевизору, который один из беженцев установил на крышке детского рояля Айви. Я была почти уверена, что шлейф дыма поменьше был от многовидовой драки в «Хватай и Пихай» в Вайне. В Иден-парке также горел костер, в котором сжигали чучело Констанс, быстро потушенный ОВ, но не раньше, чем туда добрались репортеры. Туннель под Сентрал-Паркуэй был насильственно перекрыт перемещенными лицами, ищущими убежища, и ОВ попало на второй бунт, пытаясь выгнать протестующих/беженцев. Я все еще не знала, чем это закончилось.

Но самый сильный дым шел от сошедшего с рельсов поезда, оставленного гореть. К счастью, это был грузовой поезд, и никто не погиб, но это произошло в критический момент на линии, и вся железнодорожная система Цинциннати и междугородняя были остановлены. Местные службы все еще работали, но шоссе I-75 как в северном, так и в южном направлении было перекрыто, когда люди пытались уехать. Обеспокоенная, я прищурилась на пустое небо. Было странно видеть его без каких-либо самолетов. Все потоки были перенаправлены в Дейтон, и отсутствие входящих рейсов означало отсутствие вылетающих.