– Зачем она вам, мирэ Аскаэль?

– Я, пожалуй, сам на ней женюсь. Мне как раз нужна вторая жена. Одна из моих умерла родами. Чистокровные эльфийские леди часто так делают. А полукровки покрепче, хоть и выглядят хрупкими. Из нее получится идеальная младшая жена.

– Может быть. В любом случае не сейчас, – проговорил Извер, чуть улыбаясь, поскольку эльф, сам того не понимая, подсказал прекрасный выход из ситуации.

– Почему? – Лоссэ раздражался все больше и перестал это скрывать, дернув ногой. Ему редко так настойчиво отказывали.

– Возможно, она беременна. Возможно от меня, возможно от брата.

– Выяснить это – дело нескольких минут, вы же маг.

– Дети темных не подаются просматриванию вплоть до поздних сроков, нужно ждать, пока не появятся внешние признаки.

– Пару месяцев? – ответная улыбка Посредника была далека от приветливой, но и враждебной не была. Он разгадал игру и оценил красивый финт. – Я подожду.

– Думаете, стоит?

– Еще как. Эль-Лизбет – сокровище.

Извер понял, что Лоссэ просто так не отступит и решился на крайние меры.

– Сокровище, да… Хотите секрет, Аскаэль? Только поклянитесь именем рода.

Посредник облил снисхождением, приподнял руку ладонью вверх, изогнув пальцы, отчего его кисть стала еще больше походить на огромного белого паука. В клетке пальцев мотыльком замерцал сгусток света, призванный скрепить прозвучавшие далее слова.

– Клянусь именем рода молчать о том, что будет сказано сейчас Извером Даркести, – произнес эльф.

Из не думал, что Аскаэль так легко согласится. Это еще раз доказывало, что девчонку отдавать нельзя. И то, что ее просто отдавать кому-либо не хочется – не единственная причина. Не стал бы Лоссэ вот так разбрасываться клятвами на балах, не будь у него действительно веского повода.

– Это не совсем Эльзбет. Вернее совсем не она. Подменная душа.

Краем глаза Извер заметил, как Риз сдавил подлокотник своего кресла, но рот держал закрытым – взгляд его был не менее красноречив, чем если бы Ханту вздумалось заговорить. Но Ризер прекрасно понимал, Лоссэ клялся только ему, Изу Даркести, а обо всем, что может сорваться с языка Риза – не станет.

– А знаете, – на мгновение задумавшись, произнес Посредник, – мне это все равно. Физически она та, что была, а значит и кровь у нее все та же. Я, как и мои соплеменники, относимся к этому редкому, но существующему явлению куда проще, чем вы. Эль-Лизбет в состоянии будет выполнить нужную мне задачу и с подменной душой.

– Родить? – не утерпел Хант.

– В том числе, – гадко ухмыльнулся эльф. – А теперь прошу меня извинить, у меня еще есть дела.

Эльф ушел. Из и Ризер какое-то время следили как он идет через зал, уже одетый в свою синюю хламиду с золотым шитьем, прямо к другому эльфу с таким же надменным лицом и светлыми волосами, но с другим узором на одежде похожего кроя.

– Кто это? – спросил Ризер.

– Это Ритриэль Вáлда, посол Маджардии, Лоссэ их подданные, и хотя Острова территориально входят в состав Остерна, фактически это эльфийские земли, поскольку принадлежат семье Лоссэ чудовищно давно.

– Не делай такое лицо, я не так часто вращаюсь в высшем обществе чтобы знать в лицо послов всех союзных королевств, – проворчал Ризер, что-то тщательно выплетая под прикрытием стола.

– Какого демона ты творишь?

– Не дыми, Даркести, я хочу знать, о чем они говорят. Уверен, это связано с поднявшейся вокруг Эльзбет кутерьмой и с браслетом, тем самым местом, которое у тебя подгорает, чую, что связано.

Хант опустил руку и по полу, почти тут же исчезая, шмыгнула воздушная змейка.

Оба Иза и Лиза

Служанка из Даркести-холла, Мальтэ, поджидала меня за углом магазина и выскочила едва я приблизилась.

– Леди Фламм! – громко зашептала она, округляя глаза, привлекая что шепотом, что видом гораздо больше внимания, чем если бы просто подошла в открытую. – Леди Фламм!

Я поспешила к ней, а то прохожие уже начинали косится. Здесь людное место, много магазинчиков и по утрам довольно оживленно. Все по делам идут.

– Что-то случилось? – спросила я после приветствия.

Мальте заозиралась, спряталась между стеной магазина и мной и комкая рукав пальто принялась рассказывать по бледнее, то розовея попеременно. И было от чего.

Леди Филисет искала браслет. Перед отъездом в обитель она поставила всех на уши заставив перевернуть весь дом, а в комнате Эльсбет даже поскрипывающие доски пола поднимали, стенные панели и подоконники. Когда поиски не увенчались успехом, с леди едва не случилась безобразная истерика, но Филисет быстро взяла себя в руки. Велела подать чаю в кабинет. И сидела там весь вечер, разговаривая не то сама с собой, не то с портретом покойного мужа. Так на кухне шептались, но Мальтэ точно знала что не с портретом мужа, а с портретом-миниатюрой Алмартена Ханта, который леди хранила в запертом ящике стола вместе с бутылкой крепчайшего кофейного ликера с Островов. От Филисет всегда пахло кофе, когда она пила чай в кабинете.

Мальтэ уложила вещи леди и на свою беду пошла сказать, что все готово к завтрашнему отъезду. Филисет резко встала и схватив служанку за руку, угрожая сгустком тьмы в другой руке, велела сейчас же признаться, не помогла ли Мальтэ этой безродной интриганке Эльзбет увезти браслет из Даркести-холл.

– Я велела тебе под любым предлогом проверить ее сумку, паршивка! А ты вернулась ни с чем и блеяла, что ничего не нашла! Тогда где он? Куда он мог деться? Эльзбет носилась с этим браслетом как нищий с последней полушкой, а после суда куда-то спрятала. Я клятвенно обещала вернуть его мирэ Аскаэлю за помощь сразу как Из развелся, а теперь он требует украшение, а его у меня нет! Отвечай, поганка, Эльзбет его увезла?

Но Мальтэ не нашла украшения, когда под предлогом осмотра предложила взять с собой немного вещей.

– Мне ужасно стыдно, леди Фламм, но вы уезжали, а мне еще нужно было там работать. Тем более, что вещи вам пригодились, а браслета при вас не было. Я еще тогда сказала леди Филисет, что не нашла, но она хотела сама убедиться, помните? Все предлоги искала и задерживала вас, пока поверенный не намекнул, что довольно прощаться. А в вечер накануне отъезда к сестрам в не как демон вселился. Я ужасно боялась, что она со мной что-нибудь сделает. А вчера к ней в обитель гость приезжал. В богатой одежде, в плаще с капюшоном и маске. У него были красивые волосы и руки белые и холеные в перстнях, но похожие на двух бледных пауков. У Посредника Лоссэ такие руки. Это я точно помню. Леди Филисет после визита разнервничалась и прикончила свои запасы ликера. Отправила вот меня в город, в обители негде такое взять, там только вино разбавленное на ужин дают. Вот я и решила к вам прийти и все сказать.

– Зачем ты ей служишь? Просто не возвращайся. Тебе так важны деньги, которые она тебе платит? Боишься что рекомендаций не будет и в другое место не возьмут?

Мальтэ пожала плечами и отвела взгляд.

– Я, леди Фламм, и сама уже не знаю. И бросить ее хотела, но она одна совсем, вот и злая. Магиус Извер ее не навестил ни разу, как она уехала, а она все ждет. Виновата, я понимаю, натворила дел, а все равно ждет. Сын же. Не совсем сердце иссохло, раз хоть к ребенку любовь осталась. Я пойду, леди Фламм. Простите.

Я вошла в магазин в полном смятении и от рассказа и от этой странной привязанности. Принялась готовиться к рабочему дню. Сама. Блейза не будет, так что я сегодня и.о. управляющего – важная птица.

Спустя час другая птица, совсем не важная, полупрозрачная, принесла приглашение на чай в воскресенье от мадам Хант. Сразу вспомнился безобразник Ризер, от которого так и не было известий. И только я подумала…

Они явились оба. Ризер вошел первым, сияя как оба солнышка и за себя и за Даркести, замершего молчаливой угрюмой тенью и старательно отводящего взгляд.

– Пуговка, – сообщил Хант, расплываясь локтями по стойке, – вы беременны.