«Действительно аромат, а не то что продают у нас сейчас в чайных пакетиках или в коробках чая», — подумала Наташа. — «Помню, как я читала статью незадолго до рокового случая, китайской чайной традиции больше пяти тысяч лет. Увлечение китайцев чаем, сродни увлечению французов вином», — по-доброму мысленно посмеялась девушка. — «Кстати, сколько раз гостила в детстве и подростковом возрасте в наших деревнях, там всегда тоже сначала угощали чаем, а потом давали еду».

После этого принесли кувшинчик с вином, пиалу с рисом, пиалу с каким-то китайским блюдом, судя по виду, из курицы и овощей, а также небольшие плошки с солёными, пряными и острыми овощами.

Пока Наталья-Мэй рассматривала окружающую обстановку и пробовала диковинную пищу, старшие вели размеренный, неторопливый и какой-то не особо понятный диалог, потому что Наташа не прислушивалась к ним.

В переднем ряду перед властвующими особами находились: министр Гу с супругой, делившие один стол; министр Се с супругой, так же находившиеся за одним столом; вдовствующая госпожа Гу за своим столиком; наследный принц Ли Цзы Лун и второй принц Ли Бэй Ху за своими отдельными столами.

Во втором ряду расположились: отдельно третья принцесса Цзинь Хуа; Мин Мэй вместе с сестрой Мин Лан; младший сын семьи Се с супругой и отдельно старший сын семьи Се.

Оторвавшись от всего этого удивительного великолепия и изумительного ощущения чувства присутствия и даже растворения в другой эпохе и народе, Наташа осмотрела окружающих людей и прислушалась к их разговору. Девушка в полной мере с наслаждением ощутила себя в новом мире, в новой оболочке и также почувствовала удивительный другой мир, витающий вокруг неё. На лице Мин Мэй все, кто бы посмотрел сейчас на неё, могли увидеть дурацкую довольную и искреннюю улыбку. Как раз это выражение лица и заметил наследный принц, одновременно со вторым. Наташа поняла это, когда столкнулась с ними взглядами; именно в этот момент они аккуратно и незаметно повернулись с любопытством взглянуть на девушку. Мин Мэй сразу же привела своё лицо в подобающий вид и отвернулась.

«Нет, похоже, я переоценил её умственные способности. Просто в те моменты, скорее всего, ей помогли находчивость, хитрость и удача», — успокоившись, подумал Цзы Лун. — «Люди так резко и быстро не умнеют… Но быстрый расчёт высоты ворот?… Здесь одной находчивости и хитрости мало, нужны знания по математике и умение их применять… странно… очень странно… А знания о ртути… резкое появление умения красноречиво говорить?»

Взгляды принцев в свою очередь заметил Се Шан Сай и недовольно нахмурился.

— Отлично-отлично! Хорошо-хорошо! — рассмеялся и вдруг весело воскликнул император, похлопав себя ладонью по колену, чем привлёк внимание Наты. — Интересная идея. Давайте так и сделаем — отдадим дань нашим предкам, сочинив прямо сейчас какие-нибудь стихи в их честь, подходящие моменту⁈

— Отец, я начну первый, — гордо и важно произнёс наследный принц, в знак уважения перед императором, сложив руки перед собой и кивнув. В его речах сквозила такая гордость и презрение к остальным, кроме императора, что просто тушите свет. Он будто говорил всем своим существом: «Смотрите и учитесь, как надо, плебеи, вам никогда не достигнуть моего уровня».

— Хорошо, Цзы Лун! Ты всегда был талантлив в стихах и поэтической импровизации, — ответил ему монарх. — Тебе и начинать, покажи своё мастерство.

Императрицу перекосило от его слов, и она, как можно незаметнее, укорительно посмотрела на своего сына.

Поразмыслив пару секунд и задумчиво погладив свой подбородок костяшкой указательного пальца, наследный принц начал говорить:

— У реки лежат стены руины.

Птиц и обезьян вокруг тоскливы крики.

И стоят развалины дворца,

Где бывал когда то муж великий…

Годы, веки чередой ушли.

Заросла стена и одичала.

Но всё так же плещется вода,

Так же как у ног его журчала.

Присутствующие похлопали в ладоши.

— Великолепно, Лун-эр! — похвалил император. — Отличная зарисовка получилась, как всегда, и очень хорошо подходит к сегодняшнему моменту.

— Наследный принц очень умён и талантлив, — довольно улыбнулась вдовствующая императрица. Было ощущение, что её так и подмывало добавить, что всё это заслуга крови семьи Гу, но она не была слишком опрометчива перед властителем поднебесной. Хоть в нём и течёт кровь рода Гу, но это бросило бы тень на авторитет императорской династии Ли.

Наташа еле слышно презрительно фыркнула, что не могло укрыться от слуха тех людей, кто к ней присматривался и прислушивался. Наследный принц легонько повернулся и краем глаза посмотрел на девушку. Мин Мэй гордо отвернулась, показывая ему всем своим видом: «ну неплохо, но не идеально, я и получше слыхала, подумаешь. И вообще, мне плевать на твой статус, и кто ты там такой есть».

Ли Лун недоумевающе поднял бровь.

Императрица вспомнила, как только совсем недавно благородная супруга сделала маленькую гадость её сыну, а сейчас сидит и довольно улыбается, поэтому обратилась к ней, чтобы отомстить:

— Сестра Фань, Цзинь Хуа так много занимается, и наверняка она, как принцесса нашей династии, обладает талантом. А ты так много уделяешь внимания её воспитанию.

Благородная супруга сразу спала с лица и обеспокоенно сжала губы, зная, как избалована, взбалмошна и не любит учиться её дочь, а императрица тем временем продолжила:

— Хотелось бы увидеть результаты твоих трудов, а так же оценить, насколько стала способна наша принцесса Цзинь Хуа.

Благородная супруга Фань с надеждой посмотрела на вдовствующую императрицу, попытавшись найти поддержку, спорить самолично с императрицей в присутствии императора она бы не посмела. Но пожилая женщина поддержала идею:

— Давайте оценим результаты её самосовершенствования. Я уверена, что Хуа-эр настолько же талантлива, насколько и прекрасна.

— Замечательно, — улыбнулся император. — Дочь моя, дадим тебе немного времени подумать, и начинай.

Императрица Тен-Жун удовлетворённо и ехидно улыбнулась, готовая получить сатисфакцию, благородная супруга Фань была готова провалиться сквозь землю. Женщина ещё больше спала с лица и побелела. Второй принц обеспокоенно посмотрел на сестру, наследный же принц, считавший что она должна получить по заслугам за свою необразованность, язвительно ухмыльнулся.

Третья принцесса приоткрыла от испуга рот и вытаращила глаза, в её голову сейчас совершенно ничего не лезло. Перед гостями и императором это был бы совершенно катастрофический провал. Она была уже готова изобразить обморок, чтобы не позорить честь отца, как Наташа, что решила ей помочь поставить на место этих злобных хитрых людей, тихо зашептала ей, еле слышно проговаривая каждое слово:

— Вьётся в тёплом кострище огонь.

Принцесса изумлённо взглянула на Мин Мэй, она выглядела сейчас очень глупо.

Гу Мэй снова повторила ей фразу и добавила:

— Не смотрите на меня!

Принцесса недоумевающе повторила это вслух.

— На поленьях смола, как слеза, — опять подсказала ей новая подруга.

Цзинь Хуа повторила и это, продолжая оставаться напуганной и растерянной, и с мольбой снова посмотрела на Наталью. Ли Ху, заметив это всё, довольно улыбнулся, а Ли Лун рассердился.

— Я говорю, не смотрите сейчас на меня! — прошипела ей та. — Всё хорошо, успокойтесь. И поёт мне тихонько гуцинь…

Принцесса уже увереннее повторила следующую фразу.

Но далее ей не дали продолжить, их прервал голос императора:

— Гу Мин Мэй, что ты там шепчешь?

Принцесса перепуганно вздрогнула и виновато склонила голову.

Наташа вежливо сложила руки и легонько поклонилась.

— Ты подсказываешь принцессе Хуа? — снова сурово спросил он.

После её слов родители обеспокоенно посмотрели на девушку.

— Что вы, как бы я посмела? — ответила Мин Мэй, благородно склонив голову. — Третья принцесса очень талантлива. Просто сегодня она плохо себя чувствовала с утра, поэтому сейчас немного растерялась, замешкалась и посмотрела на меня. Я неправильно расценила её взгляд, подумала, что он с просьбой о помощи, и решила немного подсказать, всего лишь одно словечко. Я была не права.