– Чем теперь планируешь заняться? – спросил Дарий, подавая Гонту кружку с горячим напитком. Тот привычным, но странным жестом провёл над кружкой в руках, после чего отпил. Дарий вернулся к чайнику и принялся готовить следующую кружку отвара.

– Тем же, чем и до этого досадного случая: проводить “медовый месяц” с женой. Мы же ради этого и прилетели в Париж, – пожал плечами черноволосый. – Потом… не знаю. Может на Ривьеру поедем, может в Испанию. Может быть на Гавайи или в Тайланд. Куда бы вы посоветовали, дамы? Опыт у вас большой.

– Это бы вам лучше у Аманды спрашивать, – улыбнулась Ребекка. – Мы с Кирдвин редкие гости на курортах.

– Ну, я собираюсь раскрутить Стивена на пляжи Ривьеры, – улыбнулась темноволосая Бессмертная, с благодарным кивком и улыбкой принимая дымящуюся кружку от Дария.

– У вас всё серьёзно? – уточнил Маклауд.

– Пока трудно сказать, Дункан, – ответила она. – Время покажет. Но сейчас нам хорошо вместе.

– У нас с Тессой тоже с этого начиналось, – улыбнулся Маклауд, вспомнив что-то своё.

– И у нас с Полом, – добавила Ребекка, так же с благодарностью принимая кружку из рук монаха. – А как вы познакомились? – спросила она у Тома.

– Эм… – чуть смутился тот. – Это не самая романтичная история.

– Да уж не скромничайте, – подбодрила Кирдвин. Дункан так же удостоился кружки чая из рук Дария.

– Мои подручные долго выслеживали Лили с мужем. И в прошлый Самайн они, наконец, загнали их в ловушку. Ночью я лично пришёл убить их троих: Лили, её мужа и сына…

– Действительно, романтикой как-то пока не пахнет, – убрала с лица улыбку Ребекка.

– Её мужа звали Джеймс. Он умер быстро. Но умудрился задеть меня взрывом “пояса шахида”, который носил постоянно, зная, что я охочусь за его семьёй… У меня слегка повредилось в голове, и вместо того, чтобы убить его жену и сына, я их похитил. Бросил всё и сбежал с ними в Америку. За следующие три дня всех моих подручных переловили и пересажали. Меня же официально сочли мертвым (уходя, я поджёг дом и он выгорел дотла). Такая вот история…

– А как ты при таких талантах умереть умудрился? – решила перевести тему Кирдвин.

– Перед своим “исчезновением” я заминировал школу. Бомба должна была сработать по достижении определенных условий, – отхлебнул отвар из кружки Гонт. – Лили узнала об этом… и убедила меня эту бомбу обезвредить.

– Что-то пошло не так? – догадалась Ребекка.

– Да. “Бомба” оказалась сложнее, чем даже я сам предполагал… В общем, оказавшись в безвыходной ситуации я подорвал себя вместе с “бомбой” “малым зарядом”, который не дал “бомбе” сработать…

– А потом воскрес… – кивнула Кирдвин. – И как ты это воспринял?

– Философски, – снова отхлебнул Гонт. – Выбрался из Хогвартса и полетел к Маклауду набиваться в ученики.

– Хогвартс? – удивилась Кирдвин. – Это в Шотландии?

– Да, – ответила вместо Гонта Лили. – Это школа, которую мы с Томом закончили… в разные годы.

– А что за школа такая? Никогда о такой не слышала, – заинтересовалась Ребекка.

– Небольшая частная школа с уклоном в мистику. Основана около тысячи лет назад Годриком Грифиндором, Салазаром Слизерином, Ровеной Рейвенкло и Хельгой Хаффлпаф, – пояснила Лили.

– Какие знакомые имена, – задумалась Кирдвин. – С Сейдконой Хельгой Веющей Ветрами я была знакома. С Годриком мы даже дружили, а вот Салазар был человеком очень неприятным. Хитрый, жестокий, изворотливый, самолюбивый, с очень “плохим” взглядом. Тяжёлый человек…

– Том – один из его прямых потомков. Наследник Слизерина, – сказала Лили. Кирдвин замолчала, подняла руки и прикрыла от своего взгляда волосы и подбородок Тома, присматриваясь.

– А ведь и правда похож, – удивилась она. – Только тот лысый был и взгляд… у Салазара он был намного тяжелей и неприятней.

– Вот такой? – уточнил Том, посмотрев ей прямо в глаза. Кирдвин аж вздрогнула от того, что там углядела.

– Именно, – справившись с ознобом, подтвердила она. – Правда, молодым я Салазара не видела. Но очень похож.

– Забавно, – хмыкнул Том, отведя взгляд и убрав то давящее ощущение, которое минуту назад накрыло всех присутствующих.

– Кончил он плохо, – вздохнула Кирдвин. – Зарубил его Годрик в конце концов. И сам вынужден был уйти…

– Гриффиндор зарубил Слизерина?! – вытаращилась Лили у которой буквально мир рушился на глазах. – Как? Почему?

– Я точно не знаю. Сама не видела. Помню, Годрик вечером пришёл ко мне мрачный, как туча… Я его отогрела, отпоила чаем, разговорила… Выяснилось, что у них с Салазаром, а они несмотря ни на что оставались лучшими друзьями, вышла какая-то очень некрасивая история, как водится, с кровью, с подлостью, с женщиной, кажется даже ученицей… подробности он не рассказал. В результате дуэль. Которую Годрик проиграл…

– Но как же…

– Салазар не знал, что Годрик Бессмертный. Расслабился, увидев его труп… когда свидетели дуэли разошлись, Годрик встал и пошёл за Салазаром… а потом пришёл ко мне. Напился мертвецки… А утром ушёл, ведь его “смерть” видела Хельга и, как ты сказала, Ровена? Да, точно, именно это имя он тогда называл. С тех пор я про него не слышала. И не встречала.

– Гриффиндор – Бессмертный! Дзе-е-ен! – выдохнул Том. – Слава Дзену, что не Слизерин… с этим своим предком я бы точно встретиться не хотел…

– Том, а что такое “филактерия”? – вдруг спросила Кирдвин. Гонт замер и уставился на неё круглеющими глазами.

– Скажи, что ты пошутила, – попросил он. – Ну пожалуйста-пожалуйста–пожалуйста! – буквально взмолился он, переполошив Лили. – Скажи, что это слово ты слышала где угодно в другом месте, а не в ту ночь от Гриффиндора! Ну пожалуйста…

– То есть ты знаешь, что это такое, – поджала губы Кирдвин. – И это на самом деле что-то очень плохое.

– Значит, не скажешь, – обречённо вздохнул Том.

– Том, о чём она? – встревоженно спросила Лили.

– О крестраже. Это его другое название, – Лили мгновенно побледнела и замолчала. – Годрик уничтожил эту филактерию или нет? – уже спокойно уточнил Том.

– Он сокрушался, что найти её в “огромном замке, который этот змеёныш знал лучше всех других” будет почти нереально, – ответила Кирдвин.

– Дзен! – ругнулся Гонт.

– Так что это такое, Том? – не отставала Кирдвин.

– То, за что убивать надо сразу, не раздумывая, – отрезал он. – Даже просто знание о том, что это такое, опасно. Так что извини, но я не скажу тебе. Без обид, но тысячу лет ты прожила без этого знания и, даст Дзен, ещё тысячу проживёшь. Лучше просто забудь это слово. Навсегда.

– Он прав, Кирдвин, – вмешалась Лили. – Не надо вам таких знаний. Ни к чему они.

– Да уж, заинтересовать вы умеете, – хмыкнула темноволосая. – Но давить не буду. Лучше сама потом поищу.

– Если найдешь, случайно, покажи первоисточник, – попросил Том.

– Сожжёшь? – ухмыльнулась Кирдвин. Тот только пожал плечами, мол “сама всё прекрасно понимаешь”.

Ребекка тем временем перебралась поближе к Маклауду, у которого на коленях спокойно посапывал заснувший ребёнок, обхватив маленькой ручкой рукоять меча, который Горец прислонил сбоку к своему креслу.

Сам Дункан смотрел на мальчика теплым взглядом, а на дне его глаз притаилась застарелая тоска… Такая же, как и во взгляде Ребекки. Только у той она была гораздо больше…

***

***

– Здравствуй, Джеймс, – поприветствовал я Хортона, устраиваясь напротив него за столиком. На этот раз это был не бар, а уличное открытое кафе, каких в Париже тысячи. – Как поживаешь?

– Явно лучше, чем Сенклод, – ответил Хортон, откладывая газету.

– А что Сенклод? – удивился я. – Умер он, и все дела.

– Вот именно, – сказал Джеймс. – Поэтому и явно лучше него. Пояснишь, что за ерунда там творилась? Откуда там взялись Кирдвин с Ребеккой? И, что там делал Наблюдатель с мечом?

– Кирдвин и Ребекка пришли, из-за того, что их попросил прийти Дарий.

– А зачем он их об этом просил?