А при чем тут интуиция? При том, что уже ночью на нас напали.

Группа из десятка магов-наемников, достаточно опытных и матерых. Сигналка сработала на них, только когда они уже вскрывали дверь, а антиаппарационный барьер был уже развернут.

Маклауд и понять-то ничего толком не успел, когда первые двое из них упали, срезанные короткими очередями из МП-5. Причем дезиллюминационные чары с них так и не спали, даже после смерти.

Маклауд засмотрелся на две кровавых лужи, растекающиеся по полу из ничего и словил Аваду. К чести сказать, он почти увернулся от неё. Даже не так: он увернулся от одной, но попал под вторую.

Я же скрылся за дверным косяком, в который затем и ударили три зеленых луча.

Снова повисла тишина.

Наемники действовали молча. Коммуникация у них шла через амулеты ментальной связи, так как видеть друг друга в темноте и под чарами было затруднительно, так что жесты отпадают.

В центр комнаты, аккуратно позвякивая, выкатывается светошумовая граната. Грохот, вспышка, дезориентация. Очередь из пистолета-пулемета, сближение, короткая схватка, удары прикладом в голову и броски Ка-баров в отдаленные цели. Быстро, жестко, сумбурно. И снова спрятаться, так как чувство Ци кричит о еще двух противниках… прошедших с тыла сквозь стену.

Эти тоже действуют молча, тоже скрыты чарами. Настороже.

Именно этот момент выбрал Маклауд, чтобы ожить и принять сидячее положение. Два зеленых луча тут же ударяют в него, демаскируя местоположение магов, которые это прекрасно понимают, поэтому сразу же начинают перемещаться, слаженно расходясь в разные стороны.

Прыгаю с парапета второго этажа за спину одного из них. Второй тут же атакует Авадой. Закрываюсь телом первого и бросаю тесак.

Здесь всё.

Остались наблюдатели. Должны быть наблюдатели. Их не может не быть. Наклоняюсь над трупом. Наощупь обыскиваю тело, поскольку все еще не вижу его из-за действия дезиллюминационных и маскировочных чар. Нахожу то, что мне нужно: амулет ментальной связи. Этот амулет вам не обычная маггловская рация, он связывает разумы магов группы, позволяя им переговариваться, отдавать команды, указывать направление, даже “видеть” друг друга под маскировкой.

Но мне нужно не это. Этот амулет дает канал связи разумов. То, что без магических сил я не могу организовать сам. А получив этот канал уже можно атаковать Разум, как при полноценной легилименционной атаке. Собственно это она и есть. Но только, через “костыль”.

Грубая и мощная атака вырубает обоих наблюдателей, что сидят на соседних крышах. Быстро хватаю винтовку и кидаюсь к окну. По четыре пули в тело, по “целеуказанию” от амулета. Сигналы о смерти носителей все по тому же амулету. Всё, можно успокоиться. Теперь спешка не нужна.

Включаю свет в зале, снимаю очки-амулет, дающие ночное зрение, подхожу к тому магу, которого специально оставил в живых, только вырубил ударом приклада в голову, по пути выдернув тесак из тела другого мага, которому повезло меньше. Хотя, это еще как посмотреть.

Маклауд снова очухался и начал вставать с пола. Я же наклоняюсь над бессознательным телом, на ощупь нахожу правую руку и отрубаю её тесаком. Быстро накладываю жгут и заливаю культю специальным зельем. Затем проделываю то же самое с левой рукой. Подрезаю связки на ногах под коленями, так же обрабатывая раны кровоостанавливающим зельем.

– Лили! – позвал я громко.

– Да, Том? – осторожно выглянула девушка из-за другой двери в общий зал.

– Сними “Финитой” с этого красавца дезиллюминационные и маскировочные чары. Неудобно говорить с пустым местом.

– Хорошо, Том, – кивнула она, подошла и расколдовала наёмника девушка. Вот только увидев, в каком тот состоянии, резко зажала себе рот, удерживая вскрик, и побледнела.

– Всё, Лили. Иди к ребенку, занимайся им. И лучше будет, если ты звукоизолирующие чары на комнату наложишь. Для твоих нервов лучше. И для психики Гарри, – девушка молча кивнула и убежала.

Подошёл Маклауд.

Я же достал “Бодроперцовое” зелье и залил наемнику в рот. Лицо его покраснело, глаза распахнулись, из ушей повалил пар.

– Очнулся, тело? – глядя ему прямо в глаза, спросил я. Он задергался, попытался встать, потом отползти, понял, что ни того ни другого не может. В глазах его начал появляться ужас осознания, что он больше не маг, не человек, а просто кусок мяса, калека, обрубок. Потому я и обратился к нему именно так, для усиления психологического прессинга. – Ты хоть знаешь, за кем пришёл? – наклонился я к нему. – Я Лорд Судеб Волан Де Морт! – представился, одновременно через амулет ментальной связи ломая его защиту и транслируя в его голову образ змеемордины.

Наёмник страшно заорал, забился и обмочился. Вся его ментальная защита рухнула, сложилась, как карточный домик. А вскоре потухло и сознание, перегруженное стрессом, шоком, ужасом и моей атакой. Что хотел, я узнал. Я прощупал пульс на шее пленного и разочарованно цыкнул.

– А ты не преувеличивал, когда говорил, что твоего имени боятся, как чумы. Первый раз вижу, как человек умирает от ужаса. А ты ведь только представился… – задумчиво проговорил хмурый Маклауд.

– Репутация – великая вещь, – пожал плечами я и подобрал сумку с зельями. – Сначала ты работаешь на неё, потом уже она на тебя.

– И что дальше? Вызывать полицию?

– Нет. Я использовал оружие с глушителем, так что стрельбы слышно не было. Сейчас от тел избавлюсь, и можно будет звать Лили: наводить порядок. Утром и следов не останется, – сказал я, капая немного зелья из толстостенного флакончика на невидимый труп. От места попадания в стороны начала расходиться клякса зеленоватого бездымного огня с очень маленькими язычками пламени, которая быстро поглотила все тело, сделав его ненадолго видимым, после чего на полу осталась только одежда, обувь и снаряжение наёмника. Ни тела, ни пятна крови не было.

– Что это? – нахмурился Маклауд.

– Зелье для уничтожения органического мусора. Очень популярная вещь у фермеров-волшебников, – пояснил я, переходя к следующему телу.

– У волшебников есть фермы? – удивился он.

– Естественно. Правда выращивают там не обычных коровок-курочек-хрюшек, а разнообразных магических тварей типа Церберов, Гиппогрифов, Драконов… отходов много остается. На ингредиенты и продажу ведь не вся туша идет, – ответил я, занимаясь уже третьим телом.

– Это была очень наглядная и убедительная иллюстрация ко вчерашнему нашему разговору, – нахмурился Маклауд.

– К сожалению, ты завтра ничего об этом не вспомнишь, Дункан, – вздохнул я.

– Почему? – напрягся он.

– Потому что минут через тридцать-сорок прибудут Обливейторы и авроры. Будут разбираться с тем, кто и зачем тут применял такую мощную магию, как антиаппарационный барьер и Темные Непростительные проклятия Авада Кедавра. И тебе сотрут память.

– Вас арестуют? – еще сильнее напрягся Маклауд.

– Нет. Законодательство Магической Америки сильно отличается от маггловского. Особенно в части, касающейся самообороны и защиты жилища. Я уничтожаю только трупы с пулевыми ранениями, так как это “незаконное использование изобретений магглов”. Ножом и голыми руками по закону убивать можно спокойно, если против тебя применено Непростительное. Лили! – позвал я.

– Да, Том? – выглянула со второго этажа девушка. Вот зараза! Я же просил её поставить заглушающие чары. Ладно, замнем пока. Не будем акцентироваться.

– Прикажи Синки аппарировать меня на крышу соседнего здания и далее, куда скажу, – велел я. – А Нейджи дай задание уничтожить все следы применения огнестрельного оружия и свето-шумовой гранаты. Также пусть уничтожит…

– Объясни им сам, я приказала им слушаться тебя, как хозяина, – не дослушала она. Передо мной появились два домовика. Я хмыкнул и принялся раздавать ЦУ.

***

– Итак, мистер..? – стоял передо мной очередной “агент” очередного Департамента.

– Гонт. Том Марволо Гонт, – представился я.

– Итак, мистер Гонт, что же произошло?

– Пятеро неизвестных мне магов проникли в дом моего друга, маггла Дункана Маклауда, у которого я в гостях со своей невестой, Лили Поттер, и её маленьким сыном Гарри. Проникли тайно, под дезиллюминационными и маскирующими чарами. На них сработала магическая сигнализация. Я вышел узнать в чем дело. Но стоило мне показаться, как полетели Авады. Дальше я защищал себя, свою невесту и ребенка, которого хочу усыновить. Также защищал жизнь и жилище моего друга Дункана Маклауда – владельца этого магазина.