Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Летающий пузырь? Паровозка? Что это такое? И как все-таки поедем в Забраг мы с вами? Я, наверное, вполне смогу перенести трехдневное путешествие на гугдарме, раз вы говорите, что так интереснее.

Тилшарг с сомнением посмотрела на Нейтана, потом вперед, на дорогу, опять на Найтана, и мотнула головой.

– Поедем на паровозке, а потом полетим на воздушном пузыре. Ночи сейчас уже холодные, да и неизвестно, какая будет погода. Ты еще не привык к поездкам на гугдарме. Нет, паровозка и пузырь – однозначно. А Юззе отлично прокатится вместе в грузовом вагоне с другими гугдармами.

Тем временем они свернули в лес с дороги, тянувшейся вдоль реки. Ветви с золотыми, багряными и охристыми листьями филигранной вязью закрывали темнеющее небо. Две луны – синяя и белая, поднимались на небосвод, пока еще едва различимые в свете угасающего солнца.

С наступлением сумерек лес менялся. Возвращались в свои убежища те, кто бодрствовал днем, просыпались ночные звери, потягивались в берлогах и норах, встряхивались ночные птицы в гнездах, расправляя перья. Тишина, глубокая и всепоглощающая, путалась в кронах деревьев, ожидая, когда ее истреплет уханье филинов и вой верволкеров. Нейтан родился и вырос в городе, и в лес выезжал лишь во время охоты, служившей развлечением для высокородных вельмож. На закате все возвращались в поместья, пили вино, ели приготовленные слугами изысканные закуски, и развлекали друг друга небылицами, придуманными на ходу. Никогда ему не приходилось оказываться в лесу поздно ночью. Тем более в таком диком, совершенно незнакомом лесу без всякого оружия, даже без ножа, но, странное дело, Нейтан не чувствовал никакой опасности. Казалось, все вокруг существует в мире и гармонии, и хищные звери не свернут со своих троп, чтобы полакомиться незваными гостями или их гугдармами.

– Тут красиво, – сказал он и устыдился того, что его громкий голос нарушает покой древнего леса.

– Да, очень, – тихо отозвалась Тилшарг. – А сейчас будет еще красивее. – Она достал из жилета новые карманные часы и, сверившись со временем, добавила: – Минут через десять. Поехали, я хочу показать тебе кое-что.

Цокнула языком и приказала гугдармам:

– Дазэ! Доррэа нэ-вуриггу! Дазэ!

Оба гугдарма резво припустили вперед. Дорога, плутающая меж деревьев, поднималась в гору. Вскоре Нейтан понял, что лес вовсе не так дик и первобытен. Когда сгустилась темнота, Тилшарг подхватила на ходу какую-то длинную палку, ткнула ей вверх и среди листьев замерцали огоньки. Нейтан присмотрелся: вдоль дороги на ветвях деревьев подвешены были в маленьких сетках-гамаках стеклянные фонарики, разгоравшиеся все ярче с каждой минутой, и освещавшие им путь. Но вот всадники свернули с основной дороги в лес, на едва заметную тропинку. Расстояние между фонариками здесь стало больше и свет их казался уже не столь ярким, хоть они и продолжали мерцать среди листвы, словно путеводные звездочки.

Тилшарг вдруг приказала:

– Огр-р! – и гугдармы остановились.

– А почему ты говоришь им «огр»? – Нейтан и не заметил, что перешел на «ты».

– На гшхаре «огр-р» значит «стой», – рассмеялась Тилшарг и легко спрыгнула с Юззэ. – На самом деле мы зовемся дардами. Ограми нас назвали люди. Не трудно представить, как это было.

Нейтан спрыгнул вслед за ней на землю. Он уже вполне освоился с этим странным скакуном и, перекинув повод вперед, как это сделала Тилшарг, повел гугдарма за собой. Они шли по густому лесу, где уже не было ни тропинки, ни фонариков. Только две луны сияли на небосводе ясным, ровным светом.

– Увидев нашу сестру, человек, ясное дело, хватался за копье или меч. Он кидался в атаку, ну а ему: «Огр-р! Огр-р!» Стой, мол, не надо паники!

Нейтан рассмеялся. То, что говорила Тилшарг, и в самом деле было забавно, но в то же время и не очень.

– Похоже, эти люди были не очень умны, – заметил он. – А почему вы не… Впрочем, догадываюсь! Объяснять что-то испуганному человеку, вооруженному копьем или мечом, не самое разумное занятие.

– Да уж, верно. Занятие бессмысленное.

Некоторое время они шли молча. Постепенно деревья стали редеть и Тилшарг, отпустив поводья, повернулась к гугдармам, опять сказав им что-то на своем языке. Нейтан был готов поклясться, что те понимающе кивнули в ответ.

– Осталось совсем немного, – заговорщицким шепотом предупредила Тилшарг. Взяв Нейтана за руку, она уверенно повела его за собой между деревьев. Было удивительно, что кто-то, столь большой и тяжелый мог двигаться по лесу бесшумно, в то время как сам Нейтан то и дело спотыкался о корни, а сухие ветви так и трещали под его ногами. Но вот деревья расступились, и они оказались на самом краю обрыва. Под ними, словно открытая ладошка, раскинулась небольшая, уютная лощина. Окруженная со всех сторон высокими деревьями и отвесной стеной скалы, она была защищена от ветра и непогоды. Посредине поляны мелькали огоньки, играла тихая, нежная музыка, такая красивая, что от нее захватывало дух, и в солнечном сплетении все трепетало от восторга.

– Что это? – тихо спросил Нейтан. – Кто там живет? Духи леса?

Тилшарг улыбнулась, словно восхищенный ребенок.

– Это феи, лесные феи. Идем.

Глава 20. Феи и сказки

Они спустились к поляне по едва заметной крутой тропинке. Остановившись между деревьями, Тилшарг достала из кармана куртки два свертка и протянул один из них Нейтану.

– Возьми, это угощение для фей. А теперь подождем. Они должны увидеть нас и пригласить.

Нейтан кивнул, не сводя глаз с мелькающих в воздухе крохотных созданий. Вот феи заметили гостей и замерли. Музыка смолкла, в воздухе повисла тишина.

Теперь, когда двигались только светящиеся крылышки, удерживая фей на одном месте, Нейтан смог, наконец, разглядеть их и понял, что уже видел прежде подобных существ. В Табирнии их называли эльфами, и держали парами в клетках, словно экзотических певчих птичек. Стоила пара эльфов очень больших денег, поэтому позволить себе таких домашних «питомцев» могли только богатые люди. К счастью, у Нейтана хватило выдержки, чтобы промолчать. Рассказывать сейчас об этом, явно было совершенно не к месту и не ко времени: к ним уже подлетала процессия, состоящая из пяти эльфов. Все они были одеты в наряды из осенних листьев, у одного на голове красовался маленький, золотой ободок-корона.

Тилшарг жестом показала на себя, на Нейтана и поклонилась. Король эльфов поколебался мгновение, разглядывая гостей пытливыми, непропорционально большими раскосыми глазами, а потом показал на себя, на поляну за своей спиной и поклонился в ответ. Остальные повторили его жест и поклон. И тут же, по всей поляне, разлетелся серебристый смех, словно эльфы только и ждали, когда на их праздник пожалуют гости.

– Удивительно… – прошептал Нейтан. А ведь люди и не подозревали, как прекрасны могут быть эльфы в естественных условиях, не ограниченные пространством клетки.

– Я знала, что тебе понравится! – довольно прогудела Тилшарг. – Идем!

Они последовал за королем и его свитой к большому пню, вокруг которого собралось особенно много фей. Тилшарг с торжественным видом развернула и положила на него свой сверток – огромный лист неизвестного Нейтану растения, наполненный крупинками цветочной пыльцы – золотистыми, белыми, фиолетовыми и красными. В листе Нейтана оказался кусок медовых сот.

Над поляной вновь зазвучала музыка – легкая и нежная, словно журчание горного ручья или перезвон серебряных колокольчиков. Эльфы пустились в пляс, закружились вокруг гостей, радостно смеясь. Сперва они опасались Нейтана, старались облетать его стороной, но быстро осмелели и даже, в благодарность за угощение, сплели венок из багряных листьев и аккуратно опустили ему на голову. Отлетев в сторону, малютки прижали крошечные ручки к груди, любуясь своим творением.

– Спасибо, – улыбаясь, поблагодарил Нейтан и поклонился.

Феи снова прижали руки к сердцу, а потом протянули их Нейтану, ладошками вверх.

67
{"b":"884450","o":1}