Краска бросилась в лицо.

— Так ты бредил, ты не мог помнить!

Мозг принялся лихорадочно воспроизводить всё, что произошло вчера. Ноэль следил за выражением моего лица и его губы медленно расплывались в улыбке.

— У меня всего лишь был жар, но я не бредил, Мави.

Я сделала шаг назад, Ноэль тут же шагнул ко мне, не давай возможности увеличить расстояние между нами.

— Я всё очень хорошо помню, — продолжал он. — Я сказал, что люблю тебя, и ты сказала, что тоже любишь меня.

— Я думала, ты бредишь, — ответила поспешно.

— То есть, ты меня не любишь?

Руки Ноэля обвились вокруг моей талии, притягивая ближе. Сопротивление было бесполезно, да и не очень-то хотелось сопротивляться. Ноги будто ватными стали.

— Нечестно требовать обещание, которое выманил обманным путём, — выдохнула я.

Ноэль чуть склонился ко мне. Я невольно посмотрела на его губы, ощущая, как затрепетало сердце и бросило в жар.

— А я требую? — тихо спросил он.

Его губы оказались совсем близко, сердце споткнулось, затем забилось сильнее. Я вдруг сознала, что с томительным волнением ждала поцелуя. Ноэль не спешил. Сильные руки заскользили вверх по моей спине, к затылку. Дыхание сбилось, я подалась вперёд и тут же встретилась с его губами. Мягкими, тёплыми, неторопливыми. Время замерло. Наполненный нежностью поцелуй стремительно обрастал страстью, становясь глубоким и трепетным. От новых ощущений у меня закружилась голова, тугая струна протянулась от сердца к низу живота, опаляя всё внутри жаром. Я обвила шею Ноэля руками, прижимаясь теснее.

С большим трудом он прервал поцелуй, прижимаясь лбом к моему лбу. Мы оба тяжело дышали. Я не спешила открывать глаза, качаясь на волнах ошеломительных ощущений.

— Ради этого стоило выжить после тяжёлой раны, — тихо сказал Ноэль.

Я открыла глаза и увидела, что он улыбается. Разом нахлынуло смущение, но одновременно с этим, чувствовала себя такой бессовестно счастливой. Все мысли о браке, которые так печалили ещё несколько минут назад, теперь казались глупой болтовнёй.

— Я люблю тебя, — вдруг сказал Ноэль.

Склонила голову ему на плечо, уткнувшись носом в шею. Он засмеялся и поцеловал меня в лоб.

— Молчи, молчи, но вчера я всё прекрасно слышал.

— Даже если ты что-то и слышал, я говорила это тяжело больному человеку, — ответила со всей серьёзностью, хотя внутри нежным цветком распускалось счастье.

— Что тебя так пугает? — без обиняков спросил Ноэль. — Любить — это прекрасно!

— Как мы преодолеем все трудности? — вздохнула я.

— Поженимся, — последовал короткий и чёткий ответ.

Я отпрянула от груди Ноэля и подняла на него глаза. Любимый выглядел серьёзным.

— Можем прямо завтра отправиться к имперам и попросить разрешения, — продолжал он. — Нас свяжет клятва и закон. И никаких трудностей.

— Вот так просто? — удивилась я.

— А чего нам ждать? Я люблю тебя и не хочу от себя никуда отпускать.

Я растерялась. Всё так стремительно развивалось, что даже не верилось.

— Но я хотела дальше обучаться у Лоуриля…

Пришёл черёд удивляться Ноэля.

— Думаешь, я стану тебе запрещать?

Смотрела на него прямо, не решаясь признаться, что именно так и думаю. Любимый засмеялся и снова привлёк меня к себе.

— Я полюбил тебя, убеждённый, что ты самая талантливая помощница Беаты. Я восхищался тобой, наблюдая украдкой. Да, ты не поисковик, но создательница вязей. Ты — сама магия. Любя тебя, я люблю и твою магию, и другая жена мне не нужна.

Сердце затрепетало от счастья и нежности.

— Хорошо, мьес ЛинкДорф. Я выйду за вас замуж!

— О, благородная мьеса, вы сделаете великое одолжение моему влюблённому сердцу.

Я отстранилась от Ноэля и посмотрела ему в глаза.

— Это не одолжение. Я люблю тебя, очень люблю!

В его взгляде отразилась нежность. Он взял моё лицо в свои руки и поцеловал. От его жарких губ и нахлынувшей страсти закружилась голова. А, может быть, я просто была счастлива и не верила, что всё это сейчас случилось со мной?

Мы долго сидели у камина. Держались за руки и говорили обо всём на свете, не переставая целоваться. Я и не думала, что могу быть такой страстной, а Ноэль — таким нежным.

По спальням мы разошлись с трудом. Казалось, что до этого вечера мы никогда не разговаривали и сейчас пытались наверстать упущенное. Счастье кружило мне голову, когда я, наконец, оказалась в собственной спальне. Прижавшись спиной к закрытой двери, закрыла глаза, вспоминая поцелуи и объятья Ноэля. Губы горели, а по телу разливалась сладкая нега. Впервые за всё время пребывания в Грендалиаде, я решила написать письмо домой. Не было ни единого сомнения о необходимости этого послания. Если ещё недавно я переживала, что отец может приехать за мной и забрать домой, то теперь не боялась этого. Скоро выйду замуж и навсегда перестану принадлежать семье Коркрафт.

Едва не подписала письмо «ваша Мавира ЛинкДорф».

Утром я нанесла мазь на рану Ноэля и сменила повязку. Мы быстро позавтракали, хихикая, словно дети, чем вызвали подозрительные взгляды Джетты, и отправились к имперам. Конечно, не забыв отдать письмо посыльному.

По дороге в имперский совет, я волновалась. Вдруг они найдут причину нам отказать? Вдруг потребуют разрешения моей семьи? Ноэль, чувствуя моё напряжение, держал меня за руку, ласково поглаживая пальцы.

На ступенях дворца он вдруг остановился и обернулся ко мне. В пристальном взгляде читалась тревога.

— Ты точно решила? Не передумаешь? Не хочу, чтобы всё выглядело так, будто я настоял.

Сняла варежку и приложила ладонь к щеке Ноэля.

— Я тебя люблю и хочу стать твоей женой.

Белые звёзды, как же мне нравится это повторять!

Он просиял улыбкой, сгрёб меня в объятья и поцеловал. Это было так прекрасно и забавно одновременно, что я засмеялась. Под мой весёлый смех мы и ввались во дворец.

Прежде чем предстать перед имперами, пришлось написать прошение и некоторое время ждать приглашения. Я так разволновалась, что, входя, наконец, в зал, уже готовилась к отказу, былая весёлость улетучилась.

В большом зале с высоким потолком находился только длинный стол, за которым сидели три человека в тёмно-синей униформе. Я взглянула на них лишь мельком, а затем опустила глаза в пол, стараясь не выдать своего волнения. Ноэль стоял рядом и крепко держал меня за руку.

Нам начали задавать много разных вопросов. В основном отвечал Ноэль, но и мне приходилось давать какие-то пояснения. В один момент всё стало походить на допрос, и я подумала, что нам откажут. Конечно, имперов волновало, почему юная мьеса из Ровной земли вдруг решила связать себя узами брака с грендалианцем. Как я поняла, не часто складывались такие семьи, но мы с Ноэлем были убедительны и, наконец, получили разрешение на брак. Правда, с некоторой оговоркой.

— Мьес ЛинкДорф, вам необходимо раскрыть кражу рога Сневера, — сказал один из имперов, — только потом вы можете сыграть свадьбу с мьесой Коркрафт. Вы же понимаете, что сейчас неуместно отвлекаться на подобные сугубо личные вещи и на первом месте должна быть работа?

— Вы правы, — согласился Ноэль. — Преступление в скором времени будет раскрыто, обещаю вам.

Его ответ удовлетворил имперский совет. В наших руках теперь была заветная бумага, разрешающая вступить в брак, но пока мы не могли ею воспользоваться. Я ощущала радость с привкусом тревоги, будто бы завтра столь важный документ уже утратит силу и мы никогда не сможем пожениться. Сама не понимала, почему так, будто какое-то предчувствие.

— Мави, не расстраивайся, — обнял Ноэль, заметив на моём лице грусть. — Мы получили разрешение, это главное.

Разомкнув объятья, он взял меня за руку и повёл вниз по ступенькам.

— А вдруг случится что-то такое, что не позволит нам пожениться? — озвучила свои страхи. — Что-то, что будет сильнее нас.

Ноэль нахмурился.

— Такого не будет! Обещаю, Мави, ты станешь моей женой вопреки всему!