Вздохнув, попросила змейку открыть дверь в комнату и внесла ее, пышущую обидой и ревностью, в спальню.

Что ей сказать? Как утешить крохотное сердечко, которое в несвойственной духу манере искрилось чувствами? Хотя, почему несвойственной? Кто вообще хоть что-то знает о таких, как она? Их привыкли воспринимать как мебель, или бессловесных и бестелесных помощников, которые лишь выполняют приказы. Но Шарлотта не такая. Разумная, вполне осязаемая. Откуда она вообще взялась? Еще одна загадка, на которую совсем не было времени.

Как и Лост, который открывался с новой стороны, но рассказал о себе далеко не всё.

Чем и как жила резервация для всех оставалось загадкой, которую "клановые" не хотели разгадывать. Раз в несколько месяцев по велению отца собирали что-то вроде гуманитарной помощи. Лекарства, продукты, средства первой необходимости, и отправляли туда, но обусловлено это было отнюдь не сердобольностью, а политическим расчетом. Чтобы потом можно было смело сказать, что клан помогает нуждающимся, ведь все мы оборотни. Свои своих не бросают. Но на самом деле их бросили давным-давно.

Наверное когда-нибудь я наберусь смелости расспросить его о жизни по ту сторону клановости. То, с какой горечью он об этом говорил, заставило верить, будто Лост считал, что, узнав об этом, я прекращу наше общение. Вычеркну из жизни "отверженного", ведь так поступило бы большинство. Нас твердо убеждали, что никого не изгоняют просто так. Преступления против власти, против сородичей, против устоявшихся порядков. Зачем с такими связываться? Правильно, незачем.

Но я связалась и сейчас не жалела ни капли. Хотя появился еще один повод держать эту связь в тайне.

Профессора Говарда, седовласого оборотня в жилете крупной вязки, я слушала вполуха, разрываясь от желания обернуться, поймать взгляд Лоста, и поглядывая при этом на входную дверь. Озаро так и не появились. Видимо, неплохо проводили время, забыв об учебе. Но спустя минуту дверь в аудиторию распахнулась, являя друзей во всей красе. Говард махнул им, приглашая занять места и не прерывая свой рассказ о клановых установках столетней давности.

— Сейчас, как вы знаете, власть разделилась между правящим триумвиратом. Эктор Спелл возглавляет волков, Соломея Ирбис клан кошек и Бьорн Третий Арктодус у медведей. Но в начале прошлого века территории делили четыре клана. Кто мне скажет, кто был четвертым?

Я слушала, но особо не вникала.

— Змеи? — спросил кто-то с заднего ряда, затем аудиторию наполнили нестройные смешки. — То есть наги?

Улыбнувшись, будто услышал знакомую шутку, Говард покачал головой.

— Это миф, старый, как и я сам, но довольно расхожий. Ну же, четвёртый и самый малочисленный клан?

— Ее здесь нет? — Эван выразительно посмотрел на рукав моего пиджака.

— Сексуальной профессорши? — ядовито прошептала я, но тот не спешил реагировать на колкость.

— Лотти. Ты не взяла ее на лекцию?

— А что, хочешь извиниться за свои непотребства? Вернее, ваши общие.

— Да, — на выдохе произнес друг, потом поправил сам себя: — нет. Не знаю. Ди, она же дух!

— Она влюбленная женщина, — напомнила я парню, но тот лишь закатил глаза к потолку.

— И змея...

Я фыркнула в кулак.

— Жаль, что не ядовитая.

Тем временем Говард медленно прохаживался между рядами.

— Раз никто не в курсе, то говорю я, а вы записываете, — пододвинув тетрадь, я лишь для вида открыла ее на пустой странице. — Четвертый клан, который обитал на этой знакомой нам с вами территории Академии и ее окрестностей — северные лисы. Правящая семья — Норт.

— И что с ними стало? — голос Кэт, моей напарницы по тренировке, я узнала сразу.

— Официально лисы, как вид, выродились, — ответил профессор. — То есть рождаемость среди них снизилась настолько, что клан перестал существовать. Можете так и записать.

— Злишься? — аккуратно спросил Эван под скрип ручек по бумаге.

— Еще как, — подтвердила, почти теряя нить повествования Говарда.

— Прости. Трис настойчиво отказалась уединяться в кабинете. Что нам было делать? Уйти — подозрительно. Продолжать настаивать еще подозрительнее. А так все прошло почти гладко.

— Почти гладко? — забываясь, я всплеснула руками, но голос все еще мне принадлежал. — То есть это нормально, по-твоему, вынуждать меня смотреть на ваши брачные игры?

На породистом лице друга была написана такая вселенская мука, что мне даже стало его чуточку жаль, а гнев постепенно сходил на нет.

— Да никто и не собирался этого делать. Вы же улизнули с нашей помощью. И, судя по твоим радостным флюидам и припухшим губам, тоже времени даром не теряли.

Тут уже я не смогла сдержать слабой улыбки и насилу подавила желание коснуться пальцами губ, будто в поисках подтверждения, что все это произошло на самом деле.

— Это не ваша заслуга.

— А неофициально? — новый вопрос от Кэт вернул меня в действительность, и подсмотрев конспект второго Озаро, я принялась бегло его переписывать.

Говард выдал короткий смешок.

— Этого никто не знает, но я не стал бы искать в их вырождении теорию заговора.

— Нашли хоть что-то полезное? — неожиданно спросил Ивар, который до этого насуплено молчал, явно терзаясь чувством вины.

Впрочем, из них двоих он, в принципе, был менее разговорчив, зато если уж говорил — то по делу.

— Удалось скопировать ее файлы на флэшку, — ответила шепотом, — успели в последний момент.

Тут я рискнула обернуться, потому что взгляд Лоста перестала ощущать и теперь мне казалось, что я замерзала без него.

Он странно пялился в одну точку поверх головы профессора, напряженно поджимая губы. Хотела бы я знать, что за мысли в этот момент роились у него в голове, но одно было ясно и без слов — радостного и светлого в них мало.

Направление моего взгляда проследил и Ивар, мгновенно нахмурившись.

— Что это с ним?

— Если бы я знала...

— Ладно, — выдал друг и развернулся. — Флэшка это уже хорошо. Сегодня как, есть желание покопаться в ее файлах?

— У нас еще медитация, а потом тренировка. Если вы не забыли, то у меня даже две тренировки. Лучше завтра.

Ну и как мне пережить эту тренировку, когда любой мимолетный взгляд или касание взрывались на коже сотней крохотных фейерверков? Об этом я думала все время, пока Августо гонял нас и в хвост и в гриву, не забывая напомнить про баллы и итоговый поединок.

Но, как оказалось, у другого моего сексуального тренера все было проще.

— Как бы мне ни хотелось, чтобы это время стало для нас возможностью побыть наедине, но тебе это пойдёт только во вред, — сказал Лост, размыкая наши руки и по привычке запирая дверь малого тренировочного корпуса.

— Хорошо, — ответила я, прекрасно понимая, что он прав.

Наклонилась, чтобы поставить бутылку воды на пол у стены, но острая боль, кольнувшая под ребрами, вынудила скривиться.

— Ты как?

— Ничего, — ответила я. Это был первый раз, когда Катарина не рассчитала силу удара, после которого я пару секунд хватала ртом воздух, не желающий затекать в легкие. — Скоро пройдет. Начнем?

— Да. Хотя... — он поймал мою ладонь и притянул к себе. Сопротивляться не хотелось. Лост накрыл губы с такой жадностью, будто весь день только и мечтал об этом. Впрочем, может так и было.

Его язык требовательно толкнулся мне в рот. Мягкий, горячий, умелый. Замерев, позволила парню скользнуть ладонями по пояснице, сама же обвила руками его шею, отдаваясь неожиданному поцелую без остатка.

Но хорошее имеет свойство быстро заканчиваться, что мне и продемонстрировали.

— Достаточно сладкого, — хитро ухмыльнулся он, отстраняясь. — А теперь за работу. И кроссовки снять не забудь.

Подавив тягостный вздох, сделала то, что от меня требовали.

— Вправо, влево, — я уклонилась, повинуясь указаниям Лоста, и саэдо просвистел, рассекая воздух совсем рядом с ухом. — Назад, вправо.